Он был явно разочарован в ней. Вера сделала глубокий вдох, чтобы подавить панику.

– Послушай, я понимаю, что переступила границы дозволенного и теперь ты злишься, но я сделала это из страха потерять тебя.

Аарон покачал головой.

– Я не злюсь, я только хочу понять причину.

Вера приподняла брови и секунду поколебалась, как лучше преподнести свою догадку, но потом решила выложить все начистоту.

– Я увидела, как буквально за ночь состарилась Сати. А сегодня то же самое случилось с Бромом. Да, это могло быть исключением из правил, но это выглядело так, будто Вечные могут стареть, а значит – и умирать. Тогда я сразу позвонила тебе, чтобы все рассказать, но ты не ответил. И… и… я решила не терять времени, потому что Бром… Это было ужасно, Аарон. Он как будто начал рассыпаться у меня на глазах.

Аарон пожал ее ладони, но ничего не сказал. Вера вспомнила: когда они сели на крыше ПЭЦ после начала комендантского часа и столкнулись с Катриной, Аарон тоже сохранил холодную голову. Тогда она даже восхитилась этим, но сейчас ей определенно хотелось, чтобы он более явно реагировал на ее исповедь.

– В Геноме работа кипит. Никто не покидает лаборатории. Даже ночью. Даже чтобы перекусить. Это похоже на бег наперегонки со временем. И, в общем, наверно, это глупость, но я подумала: вдруг они ищут что-то очень важное, то, что касается их лично. То, что, например, помешает им состариться, как это случилось с Сати, Бромом и, мне кажется, может произойти с тобой.

Вера сделала паузу, ожидая, что Аарон либо опровергнет ее идею, либо поддержит, испугавшись за себя, но он лишь кивнул. Он ждал продолжения. Вера в недоумении заерзала на сиденье.

Начиналась самая сложная часть, в которой она должна была рассказать о себе и о том, для чего, по ее мнению, Мирослава изменила ее ДНК.

– Помнишь нашу первую встречу? У пропускного пункта? – начала она. – Помнишь, моя медицинская сорочка была перепачкана кровью?

– Да, конечно.

– Это была не только кровь матери Люба. – Вера на секунду зажмурилась, собираясь с силами. – Когда Юг выстрелил в нее, он задел меня.

Аарон напрягся.

– Что значит «задел»? – медленно спросил он.

Вера высвободила правую руку и приложила ладонь к левой подмышке.

Аарона быстро опустил глаза и снова поднял.

– На тебе нет и царапинки. Уж я-то знаю.

Вера не смогла сдержать улыбку. Конечно он знал.

– Да. – Она кивнула. – Ожога не осталось, хотя, поверь, рана была глубокой. Я не сказала тебе тогда, потому что боялась попасть в больницу и пропустить последний экзамен. В то время мне казалось, что отличные оценки и первое место в рейтинге – самое важное в жизни.

Их взгляды встретились. Вера не могла понять, что скрывалось в глубине его глаз. Паника? Гнев? Отвращение?

– Я разорву Радия на части, – прорычал Аарон.

По Вериной спине пробежал холодок, с такой неприкрытой яростью Аарон это сказал. С другой стороны, она обрадовалась, что он наконец проявил хоть какие-то эмоции.

– Когда я разбила бокал с вином… – вновь начала она, но Аарон не дал ей закончить:

– Ты изрезала ступни стеклом?

Вера кивнула. Аарон резко отпустил ее руку, откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Чуть погодя он спросил:

– Как быстро все заживает?

– Ожог тогда – около двенадцати часов. Теперь быстрее. Практически сразу.

Аарон тихо выругался, открыв глаза, активировал панель управления и, запустив двигатель, нажал кнопку «Пристегнуть ремни», после чего те выскользнули из боков сидений и плотно обхватили обоих.

– Куда мы летим? – опешила Вера.

– Кто-то еще знает об этом?

Аарон полностью проигнорировал ее вопрос. Он не стал включать навигатор и слишком быстро поднял винтокрыл в воздух. Вера вцепилась в ремни безопасности, почувствовав, как ее вдавило в сиденье.

– Я рассказала девочкам. – В ее голосе слышалась паника. – Так куда мы летим?

– Только им? А Максу? Кому-то в Геноме? – Последнее слово он выделил.

– Да нет же. Только Тане и Иде!

Аарон заметно выдохнул, и его пальцы на штурвале чуть-чуть расслабились. Почему он настолько испугался, что о ней кто-то узнает?

– Нам нужно убраться отсюда как можно дальше. Есть одно место, где ты будешь в безопасности.

Эта фраза напомнила Вере о видеозаписи, в которой Сати говорила о необходимости скрыть генный дефект ребенка, пока до него не добралась Мирослава.

– Еще один человек знает. – Вера почувствовала тупую боль в груди, как и каждый раз, когда думала о Сати.

– Кто? – требовательно спросил Аарон, продолжая смотреть прямо перед собой.

– Сати.

– Когда ты говорила с ней об этом?

– Я не говорила. Я нашла в ее комнате – после того как она пропала – карту памяти с видеозаписью шестнадцатилетней давности.

Вера сглотнула. Признаваясь во всем подругам, она просто показала им злополучное видео, но Аарон сидел за штурвалом и без помощи автопилота управлял винтокрылом. Осторожно подбирая слова, она продолжила:

– На видео Сати рассказала про то, как Мирослава переписала мою ДНК. А потом показала последствия мутации в действии.

Прошла бесконечно длинная минута.

– Какая часть тела у тебя отросла заново? – спросил Аарон.

И в приглушенном свете начинающегося дня Вера заметила, что он вдруг стал бледнее обычного.

– Кисть, – ответила она и застыла, поняв смысл его вопроса. – Но с чего ты взял?..

Аарон тихо выругался, ударив ладонью по штурвалу, и винтокрыл на долю секунды ухнул вниз. Вера вскрикнула и вцепилась в кресло. Аарон тут же выровнял винтокрыл. Сделав пару глубоких вдохов, Вера усилием воли отцепила пальцы от сиденья, а затем посмотрела на Аарона.

– Объясни мне, пожалуйста, почему ты спросил про части тела?

Аарон молчал, из-за чего она лишь сильнее недоумевала.

– Откуда ты знаешь, что было на видео?

Впервые с начала полета он повернул к ней голову и посмотрел в глаза.

– Я не знаю, что было на видео. Я про него вообще не знал. Зато я в курсе экспериментов над воспитанниками ПЭЦ.

Вера почувствовала себя так, будто кто-то ударил ее в солнечное сплетение. Она резко выдохнула, но не смогла сделать новый вдох. Время остановилось. Вера неотрывно смотрела на Аарона, не обращая внимания на горящие от нехватки кислорода легкие.

Аарон потер нос большим и указательным пальцем, а затем включил автопилот, выбрав какую-то цель на карте, как будто наугад. После этого он повернулся к Вере, насколько это позволяли ремни безопасности.

– Мне очень жаль, что ты узнала обо всем таким образом. Я надеялся, что расскажу тебе постепенно.

В ушах зазвенело. Вера судорожно втянула воздух.

– О чем «обо всем»? –