Ну, последние слова вполне можно отнести на счет этой самойревности, которая исподволь мучила Надежду. И едва ли Виктор мог столь грубоговорить с женой. Hу, может быть, в минуту отчаяния поделился с Надеждой,которая была ему близким другом, что опять не нашел в браке того, чего искал, –а эти слова оформились в мозгу Надежды в такую жестокую угрозу. Bсе-таки онатерпеть не могла Ларису – всякое лыко было в строку. Да не в этом дело! Скореевсего Лариса прекрасно поняла, что суть брака для Виктора – в детях. И, сосвойственной ей способностью к мгновенному осмыслению ситуации, придумала, какнайти выход. А потом, со свойственной ей решительностью, осуществила свой план.

Марьяна подошла к столу, налила воды из пластиковой бутылки,села со стаканом в кресло. Ее потрясение постепенно переходило в странноеспокойствие. И вот что удивительнее всего: недавний страх перед Ларисой, почтиотвращение, почти ненависть сменились совершенно противоположным чувством.Пожалуй, оно было сродни восхищению…

Лариса не из тех людей, которых можно долго жалеть. Она ведьи сама довольно-таки безжалостная: и к себе, и к другим. А вот восхищаться еюможно. И даже нужно! Hадо полагать, операция была разработана и проведенаблестяще, так, что комар носа не подточит.

И тут Марьяна поняла: нет, ничего не знал Виктор. Знал бы он– непременно пронюхала бы и Надежда. И уж она, получив в свои руки такуюморальную плеточку для Ларисы, непрестанно бы подстегивала ту исподтишка.

Итак, Лариса приступает к делу… Марьяна задумалась.Прекрасно понимая, что ей в жизни не придумать и не осуществить ничегоподобного, она сейчас даже об опасности забыла, с таким увлечением приняласьпредставлять себе все действия Ларисы.

Первое было – найти человека, который бы ей помог. Одновремя в газетах писали о торговле детьми в роддомах; вдобавок Марьяна читалакакой-то детектив о главвраче, который торговал близнецами: одного,естественно, оставлял матери, а другого отдавал на сторону за большие деньги,но потом всю жизнь следил за своими подопечными и в нужный момент, как судьба, выступална сцену жизни… Неправдоподобная жуть. Но то, что новорожденными и впрямьторгуют, – это, увы, вполне правдоподобно, хоть и жутко. И вот Лариса нашлалюдей, которые этим занимались. Надо думать, у нее имелись многочисленныезнакомства среди нижегородских гинекологов: при том промысле, которым она впрежние времена наполняла свою трехлитровенькую заначку. И вот одно из этихзнакомств пригодилось…

Тут Марьяна с сомнением покачала головой. Как ни увлекла еетакая умозрительная игра, она не могла не пробуксовывать о шероховатую почвуреальности. Oдним из самых неодолимых ухабов был вопрос о деньгах.

Можно вообразить, сколько стоил ребенок на черном рынке!Лариса, конечно, счету деньгам не знала, но его знал Виктор, никогда не слывшийтранжиром. И представить, что Лариса вот так, запросто, могла выманить у него…ну, сколько? Ага, помнится, Надежда рассказывала, что Вахаев ее убеждал: «Начерном рынке младенец стоит от двадцати тысяч долларов – при вывозе за рубеж.Но поскольку все свершится в пределах нашего отечества, для будущих папы и мамыуслуга обойдется гораздо дешевле…»

Марьяна вздрогнула. Что-то холодное коснулось ее ноги.Опустила глаза: оказывается, она, забывшись, пролила воду из стакана. Но вовсене это заставило ее вздрогнуть!

Мысль. Догадка… Может быть – прозрение.

Нижний Новгород, конечно, большой город, но не настолько,чтобы можно было представить в нем разветвленный бизнес по торговленоворожденными младенцами. Это все-таки не «княжество Москва»! Даже при всемжелании невозможно вообразить в провинциальной столице сдохших реформ – и несейчас, заметьте, когда кругом полный беспредел, а пять лет назад, когда ещесуществовало какое-то подобие законности и правопорядка! – невозможновообразить больше одной клиники, где осуществлялся бы этот подпольный бизнес.Возможно даже, что он не был поставлен на такую широкую ногу, как в Москве.Возможно, он выглядел как ряд услуг, которые добрый доктор Айболит оказываетбогатым знакомым.

И это скорее всего была частная клиника. И, если Марьяна неошибается – а можно спорить на что угодно: не ошибается! – это была именноклиника «Эмине», где верховодил необычайно обходительный и изобретательный,молодой, красивый, умный врач. Алхан Вахаев. А звали его все по-дружескиАликом.

Надо думать, с его умом, с его умением сводить концы сконцами (вспомнить хотя бы, какими подробнейшими, тщательно подготовленнымисправками снабдил он Надежду при выписке) Алик все делал безукоризненно. Хотяпредстояло сообразовать немало обстоятельств: женщина, не желающая ребенка, – иженщина, ребенка желающая. И чтобы вторая была достаточно платежеспособна. Ичтобы она могла скрыться с глаз своих родных и знакомых, пока будет«вынашивать» дитя. А если муж не участвует в заговоре – то и с его глаз.

Ну конечно!

«Ее на сохранение положили чуть ли не с двух месяцев, причемклиника была очень дорогая… У нее токсикоз был ужаснейший, мне ее видеть почтине разрешали: то она под капельницей, то спит…»

Голос Виктора так явственно зазвучал в ушах Марьяны, что онаневольно глянула через плечо.

Значит, Ларисе не пришлось особенно напрягаться – вфинансовом смысле. Оплатил все Виктор – в полной уверенности, что платит загарантию сохранения своего ребенка и за здоровье жены. Ради этого он непоскупился, конечно. Может быть, каким-то образом (каким – неведомо!) пришлосьрассчитываться и Ларисе. Но врач заслужил и деньги, и любую другую награду.

Можно себе представить, как осуществлялась маскировка! Тут,конечно, не обходилось подложенными под рубашку подушками. Шли в ход новейшиепластические ухищрения – на те редкие минуты, когда Виктор мог увидеть жену. Аможет быть, Вахаев действовал более изощренно. Он ведь мусульманин, а для этихлюдей женщина – существо, прямо скажем, не высшего порядка. Конечно, Марьянамогла ошибаться, но вроде бы мусульмане, свято чтя материнство, относятся сдолей брезгливости к вынашиванию младенца и родам. Скажем, Вахаев могизображать перед Виктором такого упертого правоверного и уверять, что Аллах невелит мужчине общаться с «нечистой» женщиной… ну и все такое. А ему, мол,можно, поскольку он – врач. И вообще – сам мусульманин, а стало быть… Чтодозволено Юпитеру – не дозволено быку! Можно не сомневаться в одном: Вахаевмастерски замазал Виктору глаза, так что тот небось со слезами благодарил его,когда 26 января 1993 года ему сообщили, что жена Лариса родила ему сына.