Карат вытащил нож и склонился над рубером.

Русло опасно сужалось, впереди метров на сто тянулся участок, где держаться на середине не стоит, местами бросившиеся в воду твари могут успеть ухватиться за борт. Но дальше все резко меняется, там начинается другой кластер и перенесенный участок русла шире в несколько раз, он выглядит разлившимся озером на фоне того ручейка по которому сейчас приходится двигаться.

Карат покосился на левый берег. Там бесновалось около десятка тварей из которых самые страшные — пара средней уродливости лотерейщиков. Еще недавно он бы от такой картины заработал гриву седых волос, но сейчас она его всего лишь раздражает — слишком много сдобренной урчанием ненужной суеты. Пассажирка и без того волнуется, а от столь мрачного спектакля того и гляди за борт сиганет.

Лови ее потом за ногу.

А что там по правому? Очередной пляж, вытащенные на берег прогулочные лодки и катамараны, изрядно спавшая с тела надувная горка, уже далеко не первая. Далее тянется редкий сосновый лес в котором больше вытоптанной на тропинках земли, чем хвои. Просматривается он хорошо, но все же чистым полем его не назовешь, то есть неподалеку могут скрываться твари.

Опять посмотрел вперед. Всего-то сотню метров преодолеть — плевая дистанция. После этого лодка окажется на широкой воде, мертвяки на левом берегу быстро отстанут, проверено практикой.

Взял винтовку, загнал патрон в ствол. Это насторожило нервничающую девочку, тут же напряженно спросила:

— Ты будешь в них стрелять?

— В кого?

— В зомби и чудовищ.

— Это никакие не зомби, я уже говорил тебе.

— Я помню, но некоторые очень похожи на зомби.

— Если они тебя покусают, сама такой не станешь.

— Хоть что-то хорошее в них есть. Ты и правда собрался стрелять?

— И зачем оно мне надо? Патроны куда дороже, чем эта мелочь. Пусть бегают, они нам ничего не сделают. Справа могут появиться другие, вот это уже опасно, потому что мы пойдем именно справа, под самым берегом.

— Зачем идти под берегом?

— Затем, что дальше русло сильно сужается, и мне не нравится та трава слева. Похоже, там тянется мель, по ней твари смогут дойти до лодки, а мне не хочется с ними связываться. Так что ты поглядывай направо и чуть что предупреждай. Готова? Начали.

— Стой! О чем предупреждать?

— Да о чем угодно. Как увидишь что-то странное, или тем более угрожающее, сразу говори.

Карат приналег на весла изо всех сил разгоняя лодку. Тут тебе не суша, со скоростью спринтера двигаться нельзя, но все равно и минуты не пройдет, как окажутся в безопасности. Нервирует, конечно, опасная близость правого берега, но пока что он чист, а твари мгновенно не материализуются.

Зато на левом берегу то еще оживление — мертвяки забрались на мелководье, бредут, наматывая на ноги гирлянды водорослей. Все равно не достанут, можно не обращать на них внимание. За все время пути лишь несколько рискнули устроить заплыв, но за исключением случая возле погибшего поезда, все попытки выглядели комично.

Недоразвитые зараженные плавают немногим лучше топора.

Вот уже половина опасного участка пройдена. Голый пляж заканчивается, дальше начинается травянистый берег местами поросший раскидистыми ивами. Между деревьями виднеются лодки и катамараны предназначенные для отдыхающих, земля утоптана, густых кустов, где можно устроить засаду, нет. Ничего опасного в глаза не бросается, ерунда осталась, практически прорвались.

— Карат, впереди чудовище, — с легкой дрожью в голосе сообщила девочка.

Тот обернулся, но ничего не увидел.

— Где?

— Не знаю. Мне кажется, что оно вон под той лодкой. Больше ему прятаться здесь негде.

Понятно, что пассажирка указала на перевернутую лодку. Ведь такая одна на весь берег, остальные стоят ровно. И чудовищами она называет лишь развитых тварей, вся мелочь для нее — просто зомби.

Но как Карат не таращился, ничего похожего на здоровенного зараженного не заметил, о чем и сообщил:

— Я ничего не вижу.

— Но оно там. Оно точно там.

Пару раз взмахнул веслами и оставил их в покое, лодка продолжала двигаться по инерции. Ухватился за винтовку. Может спасенная и фантазирует, но Улей — такое место, где даже на явную ахинею приходится реагировать.

Увидев, что лодка сбавляет ход, одна из тварей не выдержала, прыгнула в воду, неуклюже барахтаясь поплыла к вожделенной добыче. Карат в ее сторону даже не покосился, этот рывок им ничем не грозит. Хотя кот резко заволновался, вот только не на мокрого лотерейщика смотрит, а вперед. Впрочем, он часто проявляет признаки беспокойства без видимого повода.

Мирно лежащая кверху днищем лодка взмыла над землей едва с ней поравнялись. Скрывавшийся под ней мелкий рубер сиганул на несколько метров с таким расчетом, чтобы приземлиться Карату на голову. Все шансы были на его стороне, реакция обычного человека ограничена, до берега всего ничего, и секунды не пройдет, как на борту начнется бойня.

Вот только с Каратом нехитрые расчеты твари не сработали. Тот сидел наготове с винтовкой в руках и в нужный миг лишь напряг уши мгновенно ускорившись до фантастических значений. А потом прицелился в середину головы, выбрал почти до конца свободный ход спускового крючка, и, вернувшись в обычный режим, просто его дожал, там на пару волосинок оставалось.

Отдача двинула в плечо, а фундаментальный закон физики гласит, что всякое действие равно противодействию — аналогичную работу проделывает и пуля, передавая импульс цели. Пусть она пронзила переносицу рубера навылет, но все равно растеряла при этом часть энергии. От сильнейшего толчка башка твари неприглядно запрокинулась, тело рухнуло с недолетом обдав всех сидевших в лодке брызгами. При этом монстр не попытался ухватиться за борт и вообще не шевелился.

Проследив, как тварь стремительно исчезает в глубине, Карат схватился за весла, в несколько взмахов вывел лодку на большую воду, спросил:

— У тебя точно с глазами проблема?

— Не проблема, а жуткая проблемище. Скорее всего я потеряю зрение еще до восемнадцати лет.

— Да уж… даже не знаю, что тебе сказать…

— Ничего не говори. Я привыкла так жить. Кое в чем это сделало меня сильнее.

И куда только делось мелкое создание, которое тряслось от страха обхватив блок на конце крановой стрелы. Нынешняя пассажирка держится куда увереннее в себе и, похоже, Карат ошибся в возрасте на год-другой, она постарше оказалась.

И куда крепче среднестатистической девочки ее лет.

Или просто находится в шаге от грандиозной истерики, когда в один миг сломается возводимая ею стена между тем, что происходит вокруг, и не слишком уютным мирком всеми силами поддерживаемого спокойствия. Что после случившегося ожидаемо, даже Карата дрожь пробивает. Ведь не успей она предупредить, он бы, скорее всего, так и шел дальше держась за весла и не факт, что успел бы ввести себя в спасительный ускоренный режим. Тот рубер действовал чертовски быстро, а лодка держалась опасно близко к его засаде.