Госсекретарь сказал осторожно:

– Мы просто обязаны выказывать решимость. Весь западныймир смотрит на нас с надеждой и упованием. Мы их единственные надежныезащитники. Только военная мощь США способна сдержать напор любого агрессора...Однако, господин президент, я настоятельно советовал бы... да-да, настоятельно,не идти на крайности.

– Что вы называете крайностями?

Госсекретарь поерзал на стуле, но президент смотрелтребовательно, и он постарался придать голосу твердость:

– Мир смотрит не только на нас, но и на них. Нарусских! Те тоже не хотят отступать. Как и мы. Они и мы оказались сейчас втакой позиции, когда отступить – потерять лицо. И сейчас решается больше, чемпотеря нескольких кораблей... или даже обмен ядерными ударами подводных лодок.

Президент вскрикнул в ужасе:

– Полагаете, может дойти даже до такого?

– Да. Они не станут выпускать ядерные ракеты по США,это было бы чересчур... хотя от русских никогда не знаешь, чего ожидать, но яполагаю, что в самом крайнем случае они могут выпустить пару ядерных зарядов понашему флоту.

Лоб президента покрылся мелкими бисеринками пота, а тесливались, превращались в крупные капли. На висках вздулись зеленые вены. Глазавпервые за все годы президентства стали испуганными.

– Что с нашими союзниками?

– Сегодня, – сказал госсекретарь гробовымголосом, – Англия передала по неофициальным каналам, что свои корабли непошлет.

Президент воскликнул в ужасе:

– Черт, неужели даже Англия пятится? Ну, Франция –понятно, там еще со времен де Голля нас не любят, могу понять еще и немцев,все-таки полвека назад мы их поставили на колени, но Англия?

Госсекретарь сказал горько:

– Боюсь, они побаиваются, что после Байкала мы объявимзоной своих стратегических интересов и Трафальгарскую площадь.

Президент стиснул зубы, помолчал, а когда заговорил, голосснова были сухим и ровным:

– Вы полагаете... почему вы полагаете, что может дойтидо столкновения?

Госсекретарь наклонил голову:

– Наш флот и флот русских в одинаковом положении.Теперь решается, кто кого переможет. Дело не в силе...

– Переможет? Что за странное слово?

– Русское. Оно означает, что дело в силе... но нетолько в силе.

– Поясните?

Вопрос был задан раздраженно, почти с криком, и госсекретарьпригнул голову, как от удара, заговорил вкрадчиво, убеждающе, ибо за слова,которые вертелись на языке, мог, в самом деле, получить по голове:

– Представьте себе Шварценеггера, который прогуливаетсяпо центральной улице. Он в хорошей форме, жизнью доволен, ему улыбаютсяженщины, на нем костюм от Кардена, ботинки от Ле Монти, а пахнет от негомужественным лосьоном Деним. И вот навстречу прет пьяный ниггер... простите,американец афро-азиатского происхождения, пьяный в задницу. ЗавидевШварценеггера, кидается к нему с намерением подраться. Что делатьШварценеггеру?

– Дать по шее, – раздраженно ответил президент.

– Но нигер порвет на нем костюм, заблюет дорогиеботинки, а от его грязных лап месяц будешь отмывать уже не Денимом, а теркой,что скребут коней. Ниггеру же... простите, американцу афро-азиатскогопроисхождения плевать, что Шварцнеггер тоже порвет ему его тряпки, облюет егоботинки или то, что он называет ботинками. Это, во-первых...

Он умолк в нерешительности, президент раздраженнопотребовал:

– Что там на сладкое? Выкладывай.

– Второе гораздо хуже, – вздохнулгоссекретарь. – Шварцнеггеру вряд ли будет слава от такой драчки, а вотамериканец афро-азиатского...

Президент прервал:

– Этот кабинет надежно защищен от прослушивания. Анегры и есть грязные твари, не стесняйтесь.

– Гм... так вот этот ниггер будет счастлив, подраться стаким героем! И уж выложится до последней капли крови, до последнего вздоха.Понимаете?.. Но есть и «во-третьих», а это вообще мрак... Дело в том, что вРоссии пошла обратная волна. Мы слишком усиленно насаждали у них секс вместолюбви, цинизм вместо чести... Словом, они пережрали. Теперь блюют и жаждут ненаших сникерсов, а своего соленого огурчика и рассолу. Русские, в самом деле,готовы вступить в бой и погибнуть с каким-то дикарским истерическимлегкомыслием, которого не сможет понять американская цивилизация. Они уженарываются на драку! Они ищут повод. И если мы его не дадим... это вы хотелисказать?.. то найдут сами.

На одном из островов Полинезии проснулся вулкан. Извержениеслучилось ночью, мощное и внезапное. Лавой и пеплом засыпало две крупныедеревни, погибло триста человек, а когда горячим пеплом накрыло еще и двасоседних острова, то от ожогов и удушья погибло еще около тысячи.

От этом сообщили газеты, информация прошла по телевидению. Ябуквально видел как нормальный россиянин, читая газету, покачивает головой,сочувствует, но еще больше соболезнует бездомной собаке, что вот уже второй годприходит на автобусную остановку, ждет хозяина. По-настоящему же его взорвет,когда наткнется на сообщение из зала суда, где только что закончилось слушаниедела по поводу некоего Мамедова. Уроженец Дагестана, но не дагестанец, ибо неттакой национальности: в Дагестане живут больше сотни народов – этот джигит быларестован по обвинению в изнасиловании пятнадцатилетней Оли, дочери школьнойучительницы. Суд однако оправдал за недостатком улик, да и сами следователипризнались журналисту, что очень трудно провести грань между настоящимизнасилованием и спровоцированным, когда жертва сперва набьется на половуюсвязь, а потом, когда ей что-то не понравится, поднимает крик, что еепринудили.

Защита настаивала, что у школьной учительницы дети воспитаныиначе, чем у актрисы, но суд эти доводы не принял, как и то, что жертве еще неисполнилось шестнадцати. Суд кончился, как и ожидалось, торжеством наглеца,который на выходе из суда громогласно заявил, что будет и дальше трахать этихрусских свиней, как и когда ему изволится. В зале были только родственникидевочки, да десяток коллег учительницы, все с одинаково постными физиономии,скорбные, полные обиды на весь свет, что не ценят их самую важную на светепрофессию и уже три месяца не выдают зарплату.

Информация о таком судебном процессе прошла по телевидению,попала в местные газеты. Бдительный Черногоров, который замечал все, чтотворилось на территории страны, ощутил, что дело не закончилось, установилнегласный надзор. Как вскоре доложили, пятеро парней из «Русского единства»вооружились монтировками и с неделю ждали бравого джигита, ибо, когда законспит, народ вправе брать закон в свои руки. Потом к дозору присоединились ещедвое, но у этих подозрительно оттопыривалось из подмышек, а держались всторонке. Еще один дремал, положив руки на руль машины с работающим мотором.