что-то не так, что отец что-то скрывает. – Алекс окинул взглядом Виктора и Жюлиана, которые уселись на бревно и старательно делали вид, будто им нет до нас дела. Тихо выдохнув сквозь зубы, он продолжал: – А мама… Ведь это ее сыновья. Она не могла не знать о них!

– Даже если она знает часть истории, это вовсе не значит, что она в курсе всего, – заметила я, не теряя надежды найти хоть что-то хорошее на фоне надвигающейся бури.

Алекс горько усмехнулся.

– Жюлиан и Виктор планируют обратиться к властям. С учетом того, что мы обнаружили в кабинете прошлой ночью, Жерара ожидает тюрьма. – Я сама не до конца понимала, какой смысл вкладывала в эти слова: излагала факты или предостерегала?

Алекс неохотно кивнул.

– Мне так жаль, – поспешно добавила я. – Даже не представляю, что ты сейчас чувствуешь.

– Отвращение, – признался Александр. – И печаль. Мне все время врали. Я… – Он потер руками лицо. – Я не знаю, что и думать. Что чувствовать. Кому верить. – Он внимательно посмотрел на братьев. – Я… я не думаю, что мама знала… об остальных.

Я закусила губу:

– Думаю, полиция обязательно…

– Нет, – решительно перебил Алекс. – Я не хочу, чтобы она узнала таким образом. От чужих людей, незнакомцев, считающих, что она тоже виновна… во всем этом. Верити, ты же не думаешь, что она осталась бы здесь, осталась бы с отцом, зная обо всем?

– Нет, – ответила я, вспомнив, что еще недавно подозревала ее в убийстве Констанс.

Алекс с облегчением кивнул.

– Что ты предлагаешь делать?

Он вздохнул.

– Нужно придумать, как выяснить, что она знает, до того, как они… расскажут всем, – сказал Алекс, с тревогой поглядывая на Виктора.

– Мы могли бы выманить ее из дома. Поговорить. Мы договаривались завтра съездить в город, – медленно начала я и так крепко сжала руки, что у меня онемели пальцы. – На последнюю примерку платья.

Алекс с надеждой вскинул брови:

– Думаешь… думаешь, ты смогла бы выведать у нее что-нибудь? Чтобы она однозначно подтвердила или опровергла?

– А ты не хочешь сам с ней поговорить? Услышать, что она скажет?

– Отцу покажется странным, если я захочу пойти с вами на примерку, а она, возможно, будет более откровенной и честной с тобой. – Алекс взял меня за руки, и к пальцам постепенно вернулась чувствительность. – Пожалуйста, Верити.

Я не торопилась с ответом, потому что не совсем понимала, как заставить ее раскрыть тайну, которую удавалось хранить много лет, но Алекс выглядел таким несчастным и уязвимым, что я просто не могла отказаться.

– Ладно. Я попробую.

Некоторое время мы молча наблюдали за рябью на пруду.

– Братья, – наконец произнес Алекс, удивляясь собственным словам. – У меня есть братья.

– Может, подойдем и познакомимся с ними поближе?

Алекс кивнул, но не сдвинулся с места. Я стояла рядом и была готова ждать столько, сколько ему потребуется.

– Мне кажется, будто я стою на краю пропасти, – тихо сказал он, не сводя глаз с близнецов. – Земля начинает уходить из-под ног, и уже поздно что-либо предпринимать. Если попробую отступить, это лишь ускорит падение. Если останусь на месте, тоже погибну.

– Значит, погибнем вместе, – ответила я.

– Прости за то, что сказал раньше. Я не имел в виду, что ты сумасшедшая. Просто… я был совсем не готов к этому. Лучше бы ты сказала мне сразу. Я не хочу, чтобы у нас были секреты друг от друга.

– Я боялась твоей реакции. Это звучит совершенно безумно.

– Этот мир вообще полон безумия, – отозвался Алекс, с тревогой поглядывая на братьев. – И если они говорят правду, то все еще хуже, чем я себе представлял. – Взглянув на меня, он добавил: – Наверное, ты видишь ужасные вещи.

– Да, – согласилась я, вспомнив черные слезы и серые острые зубы Косамарас. Но потом я подумала о Ханне, чае перед сном и теплых объятиях. – И нет. Я расскажу тебе подробнее. Обещаю, я все тебе расскажу. Просто…

– …потом, – закончил за меня Алекс и безрадостно усмехнулся.

Я взяла его за руку и поцеловала костяшки пальцев. Виктор все это время мрачно наблюдал за нами. Алекс тоже не сводил с него глаз.

– Думаю, не стоит заставлять их так долго ждать. Как думаешь?

Я кивнула и последовала за ним.

* * *

– Значит, ты поговоришь с Дофиной? – уточнил Жюлиан, когда мы с Алексом изложили им свой план.

Мы говорили на берегу пруда: Жюлиан и Виктор по-прежнему сидели на бревне, я стояла рядом с креслом Алекса. Над нами возвышалась скульптура лошади с огненной гривой, гигантскими клешнями, как у скорпиона, и раздвоенным языком, который свисал прямо над головой Виктора.

Я кивнула:

– Нам нужно понять, как много она знает. И в чем именно она виновна.

– А потом? – спросил Алекс, переводя взгляд с Виктора на Жюлиана.

– А потом они заплатят за все, – прошипел Виктор.

– А потом мы обратимся к властям, – сказал Жюлиан, пропустив кровожадные фантазии брата мимо ушей. – Мы отправимся в Блем. Представим доказательства. Они проведут обыск дома. Обнаружат банки. И останки, захороненные в холмах лабиринта.

– А что потом? – настаивал Алекс. – Если отца посадят в тюрьму… когда его посадят в тюрьму… он лишится титула герцога. А вы останетесь здесь?

– Сомневаюсь, – ответил Жюлиан.

– Но ты, очевидно, старший из нас, – тихо сказал Александр.

Я еще никогда не видела его таким неуверенным. Вся его жизнь в один миг перевернулась, и его положение – надежное и спланированное до мелочей – оказалось под угрозой.

– Меня не интересует ни титул, ни это поместье, ни дом, – ответил Жюлиан, бросив презрительный взгляд на особняк.

– Но ты не можешь просто бросить все это, – возразил Алекс. – Место герцога не может пустовать.

– Могу, – равнодушно заметил Жюлиан. – Для чего, по-твоему, нужна процедура отречения? – Он с любопытством наблюдал за Алексом, словно ученый, рассматривающий необычное новое насекомое. – Естественно, я сделаю все, что от меня требуется, чтобы передать управление поместьем тебе.

Виктор разинул рот от удивления:

– Так, минуточку…

Но Жюлиан упрямо гнул свою линию:

– Я не могу представить худшего претендента на титул герцога, чем ты. С твоими перепадами настроения. С твоими… инцидентами. Александр готовился к этой роли всю жизнь. Скажи, ты в курсе торговых соглашений с другими провинциями? Или, может, подскажешь, какой процент налоговых сборов следует отчислять королю?

– Ну нет, но…

– А он знает, – решительно продолжал Жюлиан. – Тебе самому будут в тягость ограничения, связанные с герцогским титулом, и, если бы ты хорошенько задумался об этом, ты бы понял, что я прав. Я отдаю титул Александру.

Виктор обиженно замолчал, но потом все же сказал:

– Ладно. Тогда я хочу свою долю наследства. Я не собираюсь шататься по королевству без гроша в кармане.

– Конечно, – поспешил согласиться Александр. – И ты тоже, Жюлиан. Я всегда буду рад видеть вас в Шонтилаль. Я… я знаю, что мы с вами толком не знаем друг друга, и обстоятельства нашей встречи можно назвать в лучшем случае… поразительными, но… это ваш дом. Его двери всегда будут открыты для вас.

Казалось, Виктор немного смягчился.

– Хорошо. Ну,