- Делать мне больше нечего, только тусить на этих дурацкихсборищах! - фыркнула Валька. - Да что тут вообще может быть интересного?

- Но ты же любила собрания! - удивилась я.

- Это по молодости, пока мелкая была. Больше они меня неинтересуют, - резко ответила подруга.

- Так ты что, в лес ходила?

- В лес, как же… Бабушке денег вздумалось заработать. В семьутра пришлось собирать малину, а потом на станцию тащиться продавать. Замаяласьвсем предлагать…

- Плохо брали? Сколько продала? Стакан-другой?

- Ведро, - сказала Валька.

- А где ж оно? - удивилась я, глядя на ее пустые руки.

- С ведром и продала! До всего тебе, блин, Надька, дело есть,привяжешься вечно как банный лист с какой-нибудь ерундой! Расскажи хоть, чтосегодня было?

Я мгновенно перевела тему на то, что показалось мне самыминтересным на собрании:

- Видела джинсы у Макса?

- Джинсы?

- Ну да! Они рваные, и явно он их сам порезал! Хи-хи!Модник-сковородник! Представь: взял так ножнички, планчик составил, наметилмелком, где отверстия делать… Может быть, даже раздумал и где-то зашил. Макс сиголкой! Прикольно, ага?

- В чем прикол-то?

Я удивилась. Неужели у Вальки за ночь исчезло чувство юмора?

- Ну разве не смешно это представить? Как он с джинсамивозился! Как портной! А?

Валька не ответила.

- Штаны ему, по-моему, не идут, - добавила я кстати.

- Дался тебе этот Макс…

- Не идут! Ну серьезно! Ты разве не видела?

- Можно подумать, я буду сидеть и рассматривать джинсы, -заявила подруга. - Специально ходить по всяким глупым собраниям, чтобырассматривать штаны всяких глупых парней!

Я хотела сказать, что не всяких, а только Макса, потому чтоон самый смешной пацан в поселке, но тут Вальку позвали. Она бросилась к себена участок. Мне делать было нечего, поэтому я тоже поплелась на свой участок.Лениво толкнула калитку, взошла на крыльцо, стала думать, чего бы покушать…Невзначай бросила взгляд на соседний, Валькин, участок с увешанным спелымиягодами малинником. Удивилась, как так может быть, если только в семь утра…

…И тут же забыла обо всем, увидев бутылку.

Это была та самая бутылка, которую я с такими трудамиподкинула Максу сегодня ночью. Как? Зачем? Почему она здесь?

Миг - и я рядом с ней. Явно вижу записку внутри. Уже что-топредчувствую. Страшно. Скорее, открыть! Открываю.

«Надюшка! Ты тоже мне нравишься. Максим».

Следующей ночью мы с родителями проснулись из-за громкогохлопка. Это мышеловка переломила хребет очередной пожирательнице нашего печеньяи моих (подчеркиваю: моих!) старых журналов. Утром мы с Валькой решилипохоронить ее со всеми почестями. Сначала выкопали ямку на моем участке, нородителям эта идея, увы, не понравилась. Тогда пошли к Вальке, и там весь сюжетповторился. В связи с этим траурная процессия, несущая покойницу за хвост внизголовой, проследовала за ворота и предала помещенное в коробку из-под чая теломыши ничейной земле. Валентина произнесла краткую речь, после чего мы соорудилииз подручных материалов скромный памятник и отправились на поминки, по путиостановившись у ворот, чтобы исправить кое-какие ошибки в объявлениях: уж оченьнам полюбилось это занятие. За ним-то нас и застукал Петрович…

Нет, я понимаю - поворчать чуть-чуть, ругнуться… Но зачембыло говорить, что из таких шалопаек, как мы, вырастают картофельные воры ипрочие криминальные элементы? Зачем было кричать, что у нас одна извилина надвоих - и та от шапки? А орать, что нас замуж никто не возьмет - зачем было? Вобщем, Петрович сам напросился: как только он исчез из виду, мы вытащили мышь иперезахоронили ее в куче песка, принадлежащего нашему обидчику. Станет онмесить бетон для укрепления своей ямы и наткнется на труп. Будет знать тогда!

За похоронами последовали обычные занятия: поедание моей, апотом Валькиной малины, возня с Шариком, шатание по улицам, прогулка на болотои проверка чужой морды - за последние три для уже пятнадцатая. Морда сноваоказалась пустой: после того, первого, раза нам так и не посчастливилось. Вначале полностью уверенная в близости нашей ухи, а теперь почти утратившаянадежду, я предложила изготовить собственные снасти и попробовать еще разпоймать рыбку. Пускай она научилась не заплывать в морду: но ведь посправедливости принадлежала-то все равно нам с Валентиной! Сконструироватьудочки, кажется, не так сложно - почему бы не попробовать?

Сказано - сделано. Через час мы вернулись на пруд с двумяпалками, к концам которых было привязано по нитке. Английскую булавку нашливсего одну, так что крючок был лишь у Вальки. Зато моя удочка оказаласьоборудована поплавком, сделанным из пластмассового ядрышка киндер-сюрприза, ачервяк (Валькин дядя как раз перекапывал грядку, ура!) был привязан на бантик.

Закинув удочки так далеко, как это было возможно, мыпринялись ждать. Конечно, ни для кого не секрет, что рыбалка - занятие длятерпеливых, но наша добыча, похоже, оказалась особенно упертой в своемнежелании ловиться, а наше ожидание - особенно скучным. Уже через пятнадцатьминут после начала Валька заявила:

- Нет, так дело не пойдет. Сгоняй за хлебом!

Я сгоняла за хлебом, который был покрошен в воду с цельюпривлечь рыбу. Не знаю, привлеклась она или нет, но в течение следующейчетверти часа на наши удочки так никто и не клюнул. Между тем сидеть накорточках уже порядком надоело, поэтому я решила сгонять домой еще раз - теперьза одеялом. Как только мы расположились на нем, стало так удобно, что надеждана улов, покинувшая было Вальку и меня, вернулась снова. Впрочем, ненадолго. Попрошествии следующих пятнадцати минут я принесла из дома радиоприемник:Валентина посчитала, что хорошие мелодии не только не спугнут, но привлекутобъект охоты. Через час после начала мы решили, что вполне сойдет воткнутьудочки в землю и ждать клева, заняв руки чем-нибудь другим. Например, книжкой.Или картами. А может быть, игрушкой электронной. И первое, и второе, и третьевскоре появилось на нашем одеяле.

Между тем пришло время обедать. Разумеется, к этому моментумы планировали уже приготовить и съесть свой улов, но увы… Мне в седьмой разпришлось дуть домой - за продуктами. Впрочем, в этот раз и Вальке не удалосьпросто так отсидеться. К моей вареной картошке, огурцам и помидорам онаприбавила банку консервов и бутылку из-под колы с красным свекольным квасом,сделанным Валиной бабкой.

Мы наслаждались едой, развалившись на одеяльце.

- Так, значит, он подумал, это ты? - в десятый раз спросилаВалька, откусив кусок картошки и имея в виду Макса, разумеется. - Взаимностьюрешил ответить, значит? Хм-хм… Расскажи-ка, как все было!