Навстречу спешил моряк, закутанный в кожаный плащ, хотьнемного защищавший от непогоды. Бастиан не признал его, но он и не мог знатьвсех на таком большом корабле. Нагнув голову, тот поравнялся с наследником,когда корабль вновь сильно качнуло. Бастиана швырнуло в сторону, и он вочередной раз поразился силе яростного моря — когда мимо свистнул кинжал. Качкаспасла ему жизнь — лезвие лишь задело предплечье, но убийца в плаще ужезамахивался для второго удара, стараясь не дать Бастиану времени оправиться отудара. Кинжал был нацелен в горло, но наследник был быстр, он блокировал ударпредплечьем и отшвырнул моряка назад. Тот собрался было убежать, но потом замери медленно пошёл обратно.

— Да, убийца, куда собрался? Нигде не скроешься, я везденайду тебя! — закричал Бастиан, перехватывая раненую руку. — Куда с корабля-тоденешься?

— Тогда, как и было приказано, ты умрёшь, — прошипелзакутанный.

Мятежникам удалось проникнуть на борг его флагмана — этотприскорбный факт не сильно поразил Бастиана. Несмотря на безнадёжность ихсопротивления, они все ещё имели сильную поддержку среди населения империи.Даже если бы план убийцы удался, ему не скрыться среди команды — капитан знаетвсех в лицо и плавает с командой уже не первый год.

Закутанная фигура рванулась к нему, и они закружились междубортом и надстройками палубы. Нога Бастиана подвернулась на мокрых досках, и онедва не удал, противник же немедленно воспользовался случаем и всадил кинжалглубоко в плечо наследника. Рана обожгла Бастиана, но он нашёл в себе силырезко рвануться и отскочить, оставив кинжал в собственной плоти. Наследник,тяжело дыша, ощупал рукоять, наблюдая за противником. Тот вновь выгляделнеуверенным.

С криком боли Бастиан выдернул лезвие, сразу ощутив, чтодело плохо — тело со стороны раны быстро немело, становясь непослушным, словночужим. Таких серьёзных ранений Бастиан ещё не получал. Он привалился к стене ивыставил перед собой окровавленный клинок.

Убийца медленно подбирался к нему, примериваясь, чтобывыбить оружие из руки. Наследник сморгнул воду с ресниц. Все матросы былислишком заняты борьбой за корабль, поэтому вряд ли кто-нибудь пришёл на помощьБастиану, даже если бы он надорвался от крика. Средний сын Хотака чувствовал,что скоро силы оставят его, поэтому сделал единственно правильный выбор — сяростным криком, достойным Хотака, первым бросился на закутанную фигуру. Убийцана миг ошеломлённо замер, и Бастиану удалось сбить его с ног.

Они покатились по палубе; сильная качка нещадно швыряла их вразные стороны. Бастиан сначала едва не выпустил кинжал, но, противясь качке ислабости, ударил врага. Тот завопил от боли и попытался вырваться, но лезвиекинжала полностью скрылось в его животе. Убийца неловко скорчился и попыталсявытащить клинок, однако неловко вставший на ноги Бастиан был начеку. Он сновабросился на противника, прижимая его руки к бокам. Налетевший сильный порывветра бросил их к фальшборту.

Дерево, измученное ураганом, не выдержало. С громким хрустомфальшборт сломался, и два тела полетели в яростные волны. Жертва и убийцаоказались в воде, и море немедленно разбросало их в стороны. Бастиан лишьувидел сквозь дождь и мрак, как погружается в пучину нелепо машущая рукамифигура.

Он закричал изо всех сил, призывая на помощь, но порывыветра и раскаты грома заглушали голос наследника. Он барахтался на волнах, а«Приносящий Бурю» быстро уходил в сторону, Бастиан попробовал догнать корабльвплавь, но мощные валы каждый раз относили его прочь. Сознание на некотороевремя оставило наследника, а когда его взгляд прояснился, флагман флота былвиден вдали лишь маленькой точкой. Когда очередная волна вновь поднялаБастиана, он огляделся по сторонам, но вокруг не было других кораблей, все онишли севернее флагмана.

Что-то твёрдое ткнуло его в бок, и сын Хотака инстинктивносхватил это. Оказалось, волны пригнали к нему обломки того самого злосчастногофальшборта, которые теперь, по иронии судьбы, могли помочь дольше продержатьсяна плаву.

Шторм усиливался. Огромные валы, казалось, уже достигалинеба, Бастиан видел, как волна высотой двадцать его ростов накатывается сзади.Он покрепче вцепился в обломок, стараясь отгрести в сторону от несущейся стеныводы. Но всё было бесполезно — волна стремительно настигла наследника иобрушилась сверху.

Бастиану оставалось лишь набрать в грудь побольше воздуха имолиться забытым Богам…

— А ты о чём думал? — бушевал император. Его единственныйглаз полыхал огнём, обжигая стоявшего перед ним. — Глупый вопрос! Конечно, ни очём!

Огромное тело Арднора вздрагивало, а глаза все большеналивались кровью. Он стоял перед отцом в тронном зале, преклонив колено подосуждающими взглядами статуй прежних императоров. Хотак отослал всех прочь; несмотряни на что, он не желал всенародного позора для сына. Действия сыновей бросалитень на него, а трон не может подвергаться даже тени бесчестья.

— Но судно мятежников полностью уничтожено! — нарушивпротокол, прервал императора Арднор. — Мы загнали его на рифы!

— И почти половина припасов для легионов тоже пошла на дно!Забудь о мятежниках, пусть твой брат разберётся с Джубалом! С его смертью рассеетсяи последнее сопротивление! Они уже не волнуют меня! Сейчас важнее всего нашевторжение в Сильванести, легионы Мариции и колонисты требуют бесперебойногоснабжения. Без них они быстро ослабеют!

— Легионы моей сестры! — проревел Арднор, вскакивая на ноги.— Флот брата! — Он подошёл к трону и поставил ногу на первую ступенькувозвышения. — Даже, если подумать, флот братьев, ведь он назван именем Колота…

— Тише! Что ты себе позволяешь…

— У них флот и легионы, — лязгнул зубами Арднор, — а чтоесть у меня? Что когда-либо было моим? — Он ударил себя кулаком в панцирь. — Ятвой старший сын, отец! И должен быть твоим наследником!

Император соскочил с трона и спустился вниз, пока егоединственный глаз не оказался на одном уровне с глазами сына. Ноздри Хотакараздувались, на скулах перекатывались желваки.

— Если бы ты действовал, как и полагается старшему, может,всё было бы по-другому, — проскрежетал он. — Бастиан гораздо больше…

Их прервал стук в двери, расположенные в дальнем конце зала,и император не закончил своей яростной тирады.

— Что? — проорал Хотак, распахивая двери. — Я же приказалникому не беспокоить меня во время разговора с сыном!

Стремительно вошедший капитан Дулб столкнулся с разъярённымвластителем. Он немедленно рухнул на колено и протянул распечатанный пергамент: