— А когда ты его увидишь? Он возвращается домой?

— Меня посылают на две недели в Каир.

Когда Джеймс уехал, Одри сказала Ви:

— Как я ему завидую — он встретится с Чарли!

Ей было бесконечно тяжело без него. С тех пор как онапотеряла ребенка, все перевернулось в ее душе, она очень страдала. Даже Молли,когда Одри навестила ее, не могла восполнить потерю. Малышка часами сидела уОдри на коленях, а та смотрела в окно на зеленеющие холмы, на которых паслиськоровы, и только одна мысль была у нее в голове: хорошо, что Молли здесь, а не вЛондоне.

— Папа скоро вернется? — спросила Молли.

— Надеюсь, милая. Дядя Джеймс полетел туда, где оннаходится, он повидается с ним. Я попросила его поцеловать папу от твоего именикрепко-крепко.

Молли вполне удовлетворил мамин ответ, она соскочила с ее колени побежала играть с Александрой. Именно в этот момент в далеком Египте Джеймс,разыскав своего друга, обрушил на Чарльза известие, которое поразило того доглубины души.

— Господи… Извини меня, Чарли. Они не предупредилименя, что ты ничего не знаешь…

Чарльз плакал молча, по-мужски, и Джеймс готов был откуситьсебе язык. Он ведь сразу при встрече сообщил ему, что у Одри случился выкидыш:лучше сразу выложить правду, считал Джеймс. Он понятия не имел о том, что Одрине сказала Чарли перед отъездом, что ждет ребенка.

— Почему она скрыла это от меня? — Глаза Чарльзаметали молнии, а Джеймс готов был провалиться сквозь землю.

— Наверно, решила тебя не тревожить. Но сейчас она ужев порядке… — Джеймс повторил слова Ви:

— Она еще сможет родить ребенка.

В тот вечер Чарли не находил себе места, он отправился в бари там напился. Джеймс не останавливал его, но поздно вечером ему пришлосьпомочь Чарли добраться до номера. Так что передать то, что он услышал отВайолет о Шарлотте, ему не удалось.

Успеется, думал он, ведь впереди еще две недели…

Джеймс вернулся из Каира с письмами от Чарльза, полнымизаверений в любви. Они решили не говорить Одри, что Чарльз знает о выкидыше.Пусть она сама скажет ему об этом, когда сочтет нужным. Однако Джеймс успелсообщить Чарльзу о сплетнях про Шарлотту. Чарли теперь рвался в Лондон, чтобыприжать Шарлотту к стенке. Сколько можно третировать его! Если она не дастсогласия на развод, он пригрозит ей, что расскажет о ее похождениях отцу. Этаперспектива страшно веселила его. Пора поставить эту суку на место, теперь онне пойдет ни на какие уступки.

Джеймса снова направили в эскадрилью бомбардировщиков,совершавших налеты на Германию, и леди Ви вновь осталась одна. Они с Одрипериодически навещали детей. Однажды на обратном пути в Лондон Одри вручила ейконверт из толстой оберточной бумаги, и леди Ви посмотрела на него судивлением.

— Еще фотографии?

Одри сделала несколько чудесных снимков Джеймса с детьми, иВайолет берегла их. Но Одри покачала головой.

— Нет. Это мое завещание. — Одри смотрела наподругу. — Обещай мне, Вайолет, если что-нибудь случится со мной, тывозьмешь Молли к себе хотя бы до возвращения Чарли. А если что-нибудь случитсяс тобой и со мной… — Она не отводила глаз от изумленного лица Вайолет.

— Почему с тобой что-то должно случиться?

Одри решила выложить все начистоту.

— Я подала документы в министерство внутренних дел,меня там поставили на учет. Могу им пригодиться в качестве фоторепортера…Завтра вечером я уезжаю, Ви. — Одри чувствовала себя виноватой, ей былонеловко, что она бросает подругу одну. Но зато она снова будет рядом с Чарли,Одри не могла отказаться от такой возможности. — Меня посылают в Каир. Япросила, чтобы меня отправили в Северную Африку.

— А Чарли знает? — Ви ужаснулась, когда Одри с усмешкойпокачала головой.

— Еще нет. Но узнает. Надеюсь пересечься с ним ипостоянно работать в его группе. Чиновник из министерства знает, что мы раньшеработали вместе. Он вроде бы одобрил мою затею.

— Да он просто ненормальный, этот чиновник! Ты женщина!Господи, там же убивают!

Одри вздохнула:

— Не больше, чем здесь. Не проходит ночи без бомбежки.

Джеймс давно просил Вайолет на какое-то время поехать кдетям; раз Одри уезжает, она так и сделает.

— Прости меня, Ви. — У Одри было такое чувство,словно она предала подругу. — Я должна быть с ним. — Ее огромныесиние глаза увлажнились. Вайолет протянула к ней руки.

— Ты совсем сошла с ума, Од!

Но главным виновником этого «безумия», разумеется, былЧарльз. Одри хотела находиться рядом с ним каждую секунду, и Вайолет не моглаее за это винить. Она ведь тоже любила Джеймса, но Одри и Чарли связывала кудаболее сильная страсть, Они и дышали-то словно в унисон. Ви понимала, что Одрибез него просто не может существовать.

— Разреши мне проводить тебя.

Одри покачала головой.

— Я лечу военным самолетом, тебе известно, какие у нихстрогости.

— Да уж! — вздохнула Ви.

Все внезапно перевернулось вверх дном. Война покалечила ихсудьбы, и кто знает, вернется ли когда-нибудь их жизнь на круги своя.

На следующий день они расцеловались на прощание, Одрисобрала сумки. Она покидала свой дом — теперь он будет пустовать, она запретего, и дом станет таким же, как и десятки других в Лондоне.

По дороге в аэропорт Одри почувствовала, как ее охватилонервное возбуждение, какого она не испытывала уже несколько лет… Она снова впути, едет туда, куда всегда мечтала попасть, будет вместе с любимым. Одриблаженно улыбалась, когда самолет взмыл в небо и взял курс на Каир.

На следующее утро в шесть часов их самолет «Дуглас ДС-3»

Приземлился в каирском аэропорту. До Каира им пришлосьсделать три посадки, чтобы принять на борт солдат, грузы, почту идозаправиться. Одри не переставала удивляться тому, как хорошо к ней отнеслисьв министерстве внутренних дел.

У Одри сложилось впечатление, что они уже имели на нее досьеи знали о ее прошлом, когда еще проверяли Чарли перед назначением его военнымкорреспондентом. Интересно, что их не смутило желание американских журналистовидти на войну, к участию в которой стремились склонить Рузвельта, а тот,похоже, не торопился сделать решительный шаг. Но когда самолет приземлился, онауже не думала о родной земле. Солдаты, летевшие вместе с ней, весело болтали,обмениваясь привычными шутками, затем стали собирать вещевые мешки, готовясьвыйти и начать разгрузку самолета.

— Где вы остановитесь? — спросил у Одри один изних.