Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Знаешь, я пришел поговорить с тобой насчет одного дела, – отстраненно начал Рафаэль.
Себастьян оторвал взгляд от схем на кровати, в которых все это время копошился, и невесело хмыкнул.
– По другим причинам ты ко мне не заглядываешь. – Не церемонясь, он уселся на пол, скрестив ноги. – Что на этот раз?
– Мы нашли камеру в часовне Анаэля, – прямо заявил Рафаэль. – Я уверен, что принадлежит она тебе
– О, – слегка разочаровано протянул Себастьян и уставился в пол.
Он даже не пытался оспорить сказанное.
– Думаю, я понимаю, зачем ты это делаешь, – Рафаэль бросил косой взгляд на фотографию на рабочем столе, – но это слишком опасно. Так что я хочу, чтобы ты перестал этим заниматься. За это дело взялся «Отдел семи паладинов», так что, будь уверен, нераскрытым мы его не оставим.
Себастьян задумчиво склонил голову и снисходительно улыбнулся.
– Прекрасно. Так когда, говоришь, вы узнали про Братство?
– Капитан Мартерия искала его все то время, что находилась на службе, – честно сказал Рафаэль умолчав разве что о том, что она понятия не имела, что все это время искала тот самый культ, который отнял у Себастьяна мать. – Сейчас у нас на руках все доказательства. Мы раздобыли их сегодня и…
– Только сегодня? – Себастьян взволнованно подался вперед и вперил в Рафаэля пристальный взгляд, полный непоколебимой решительности. – А не кажется ли тебе, что вы медленно работаете? Я вот давно о братстве знаю и целых три года наблюдаю за его людьми. И ты хочешь, чтобы я просто остановился? После всего, что сделал?
Луэрида сказала бы также.
– Это дело перешло под командование отдела, – выдавил через силу Рафаэль. – Через два дня мы доставим документы в главный отдел, после чего будут приняты серьезные меры. Тогда уже никто не будет разбираться, как ты замешан в этом деле. Тебя затаскают по отделениям, судам. Ты можешь стать обвиняемым, потому что не донес обо всем раньше. Понимаешь? Если ты хочешь как-то помочь в расследовании, перешли мне все, что есть. А сам постарайся избавиться от всех следов своего пребывания там.
Он встал со стула и осторожно похлопал брата по плечу. Тот терпеливо кивнул, но по напряженным мышцам было заметно, что Себастьян едва сдерживается, чтобы не взорваться.
– Подумай об этом, пожалуйста, – мягко продолжил Рафаэль. – Я договорился с Луэридой, поэтому, когда будут представлять доказательства, о тебе ничего не скажут. Но если ты и дальше будешь жить одной лишь местью, может случиться так, что даже я тебе помочь не смогу. И я говорю не только про отдел.
Пару секунд они провели в тишине, пока Рафаэль не понял, что сейчас он ответа не дождется. Лучшим решение будет оставить Себастьяна одного, чтобы он спокойно обдумал все, что услышал.
* * *
– Может уже перестанешь? – измучено протянул Бальтазар. – Знаешь, это раздражает.
Он сделал вид, что вот-вот расплачется, но Ниджи продолжала беспощадно прожигать его спину взглядом.
После того, как они спустились из города, пришлась перебраться через речку. Ниджи ее перепрыгнула, а Бальтазар перелетел с помощью клубящегося темного облака. Она спросила напрямую у него про силу, на что он нехотя промямлил что-то про тьму и то, что этой магии обладают только демоны из королевской семьи (что значит слово «королевской» Ниджи не знала, но предположила, что это просто особый вид демонов).
После реки были лесок, равнина, а за последней – замок. Так его назвал ее новый знакомый.
– В самом деле, – скулил Бальтазар, – ты можешь так на меня не смотреть? А то мне кажется, что ты убить меня хочешь.
«Почти угадал».
– Я жду, когда ты мне все расскажешь, – процедила Ниджи. – Ты же обещал.
Бальтазар издал какой-то гортанный звук, похожий на хрип и рокот одновременно.
– Не люблю я долгие разговоры… Но ладно. – Он собрался уже развернуться к ней лицом, но Ниджи толкнула его в спину.
– Только не поворачивайся.
– А что такое, – ехидно поинтересовался Бальтазар. – Боишься, что полюбишь меня за одни глаза? Эх, видела бы ты мое настоящее тело… Что б ты знала, я был самым красивым среди братьев.
– Ага, – отстраненно согласилась она.
На самом же деле, когда Ниджи видела, как Бальтазар пытается строить ей глазки в теле Ризара, ее распирал смех. При первом их разговоре на нее куда больше влияния оказал страх неизвестного, теперь же, чем дольше она вглядывалась в сияющее лицо Ризара, его улыбку, вызывающие движения, тем сложней становилось сдерживаться. Сейчас Бальтазар и Ризар делили одно тело, и как бы Ниджи не старалась, она не могла провести в голове между ними четкую грань, а потому воспринимала первого, как резкую перемену второго.
– Если кратко, то ты из семьи Ваал, – сказал Бальтазар. – Высший демон и все такое. Я знал твоего отца. Наши семьи неплохо дружили. А вот мать твоя была человеком. Вообще, в то время таких немало было…
Ниджи настолько погрузилась в раздумья, что не заметила, как Бальтазар остановился. Она налетела на него и чуть с ног не сбила.
– Ты правда совсем ничего не помнишь? – в очередной раз спросил он.
– Вообще ничего.
– И при этом ты ничуть не удивлена?
Ниджи гордо прошествовала мимо.
– Я догадывалась, что со мной не так все просто. У меня и магия есть, да и в целом я куда сильнее многих.
– А я думал, дело в твоем альбинизме.
Она резко обернулась к нему и нахмурилась. Это же то самое слово, которое использовал Ризар. Оно точно человеческое, тогда откуда его Бальтазар знает?
– А что с ним не так?
– Среди демонов нет альбиносов, – живо пояснил он. – Просто не бывает. Это только человеческая особенность. Ты же ее от матери унаследовала. Вообще, – задумчиво протянул Бальтазар и постучал пальцем по подбородку, чем вновь насмешил Ниджи (Ризар же так никогда не делал), – тогда было много интересных полукровок. Помню, у одного пацана были на руках белые пятна. Тоже что-то человеческое. А девчонка одна рыжей была. И какой бы облик она не принимала, оставалась рыжей. Прикинь!
Это и в самом деле звучало забавно. За то недолгое время, что Ниджи провела вместе с ним, она начала гораздо меньше бояться. Да, Бальтазар был опасен, но, похоже, он не хотел вредить ей. Осталось только придумать,
