– Знаешь, у меня ведь не было учителя. – Мастер усадил Амалию на спину Грома и вскарабкался следом. – Я прочитал тысячи книг – но все без толку. Никто и никогда не пытался пройти тем путем, которым иду я. Сдерживать Дар, пытаться использовать его во благо… Ошибаться. – Мастер усмехнулся и пустил Грома медленным шагом. – Начинать сначала, верить – и снова ошибаться. Нет никакой истины, нет конца пути.

– А что тогда есть, Мастер? – Амалия подняла голову. – Ради чего все это? Почему?

– Потому, что иначе нельзя. – Коннери коснулся рукой ее лба. – Есть только вера и упрямство. Много-много упрямства. Самая страшная война – это война с самим собой. Каждый день. Стоит один раз остановиться, потерять волю – и все, конец. Там нет ничего, девочка. Но мы должны держаться. Должны – потому что впереди темные времена. Тот, кого ты видела во сне и наяву, – чудовище, порождение мрака. Если ты оступишься, он сожрет тебя. А потом всех, кого ты любишь.

– Его имя Матабер? – Амалия вцепилась в ворот куртки Мастера. – Скажите мне!

Наверняка на лице Коннери не дрогнул ни один мускул – Мастер умел держать себя в руках, как никто другой. Но Амалия все еще прижималась к его груди и почувствовала, как сердце забилось чуть быстрее и громче. Неужели угадала? Или?..

– Профессор Коннери! Профессор!

В половине ярда впереди среди деревьев замелькали факелы. Отовсюду послышались голоса, среди которых Амалия узнала профессора де Вилью и Агнешку. Коннери пришпорил Грома и въехал в полукруг света. Сколько же здесь всадников? Двадцать? Тридцать?

– Ами!

Агнешка спрыгнула с коня прямо в сугроб, едва не свалилась и тут же бросилась вперед, но Ливи оказалась быстрее.

– Ами, милая, прости, прости меня, пожалуйста! – Ливи не смогла сдержать слез. – Я ужасный человек! Отец Всемогущий, что, если бы я тебя так и не увидела?! Я больше никогда в жизни не буду на тебя сердиться!

– Маркиза, подвиньте свой благородный зад. – Агнешка бесцеремонно отпихнула Ливи и изо всех сил ухватила Амалию за руку. – Черт бы тебя побрал, леди Фалмут, неприятности находят тебя в самых неожиданных местах. Ты цела?

Амалии пришлось вцепиться в Мастера Коннери, чтобы ее не стащили вниз. Она кивала, отвечала что-то, слышала, как де Вилья упрашивает всех поскорее вернуться в Замок и дать бедной девочке отдохнуть. Кто эта девочка? Ах да, это же она сама, Амалия Хэмптон, леди Фалмут… Почему все вокруг говорят так тихо? Нет, пусть не молчат, Амалия рада ответить каждому… но силы уже окончательно ее покинули. Последнее, что она увидела перед тем, как сползти в блаженную темноту сна, были два зеленых огонька. Мастер рядом. Значит, все в порядке.

…должно было случиться. Этой ночью мы с Кошкой стали близки, как никогда раньше. Так, как больше никогда не будем. У меня не хватит слов, чтобы описать то, что случилось. Боль, смерть – но и блаженство тоже. Возможность прикоснуться к ней, даже когда она далеко. Видеть то, что видит она. Чувствовать. Да, теперь я чувствую намного больше, чем раньше. Звуки, запахи – все. Странно и непривычно. Бродяга нагнал нас сегодня утром. От его левой руки остался обрубок. Чуть ниже локтя. Не знаю, как он может улыбаться – но все-таки улыбается. Как всегда. Он говорит, что все идет так, как и должно. Что теперь я стану совсем другим, и тогда мы сможем одолеть Матабера. Я ему верю. Мне не нужны мои бойцы, не нужен мой конь. Даже меч начинает казаться детской игрушкой. Я буду таким же, как Кошка, как Бродяга. Только еще сильнее. Так надо. Как бы мне хотелось не знать, чего это будет стоить всем нам! Но я уже знаю.

8 ноября,

Лето 1242 от Рождения Солнца

– Ну же, пойдем! – Ливи легонько дернула за край одеяла. – Разве можно такое пропустить?

– Леди Фалмут, не заставляй меня тащить тебя силой, – проворчала Агнешка. – Ты чудесно выглядишь! Подумаешь, какая-то ерунда…

– Не надо. – Амалия отложила черную книжечку и натянула одеяло по самые глаза. – Никуда я не хочу. Идите без меня, правда. Я только буду портить вам настроение.

Лучше остаться и почитать. Вдруг получится разобрать хотя бы еще страничку? Конечно, Ливи и Агнешка любят ее и такой, какой она стала, но остальные… Амалия вздохнула и потянулась за зеркальцем. Скинула непослушную светлую прядь на лицо и сразу же убрала обратно. Нет, такое не спрячешь. Ни прической, ни косметикой – ничем. Это навсегда.

Неровный белый шрам тянулся от носа влево и вниз, к уголку губ. Совсем незаметный – если отвернуть голову. Но стоит снова посмотреть прямо… Самое настоящее уродство. Разве кто-нибудь захочет общаться с леди, у которой огромный шрам? А Алекс? Он сможет полюбить ее такой? Сможет целовать изувеченное страшным ударом дубинки лицо? Сможет быть с ней рядом, когда все станут перешептываться и указывать на Амалию пальцем? И вправе ли она потребовать от него подобную жертву?.. Он ведь сын герцога, и однажды возьмет в жены чудесную девушку из знатного рода. А вовсе не дочь бедного виконта из Эйлсбери, у которой шрам на половину лица!

– Не пойду, – упрямо повторила Амалия и отвернулась к стене. – Оставьте меня в покое!

Сейчас ей хотелось побыть наедине с рыцарем из черной книжки. У него наверняка хватало своих шрамов… и его уж точно не волновало личико какой-то там Амалии Хэмптон. На войне люди гибнут сотнями и тысячами, а увечья и вовсе никто не считает. Наверное, рыцарь бы даже посмеялся над ее горем – подумаешь, шрам на лице. Вот только легче от этого ни капельки не становилось.

Соседки неторопливо завершили сборы и, тяжело вздыхая, ушли. Пусть отдыхают – они заслужили праздник. И Агнешка, и Ливи будут скучать, но через пару часов музыка и вино сделают свое дело, и они смогут как следует повеселиться. Как и положено молодым девушкам на балу в честь праздника Рождения Солнца. Нормальным девушкам. Которые не бегают по лесам и лестницам, не упражняются с мечами и не носят на лице печати уродства.

– Амалия.

Как бы хотелось сейчас притвориться спящей, выругаться или хотя бы просто не поворачиваться. Но профессор Кроу не из тех, кому можно нагрубить без серьезных последствий. И обмануть ее тоже не выйдет.

– Добрый день, профессор. – Амалия перевалилась на другой бок, лицом в сторону двери. – Прошу меня простить. Кажется, я нездорова.

– Ты отлично себя чувствуешь. – Кроу прикрыла за собой дверь. – Просто не хочешь идти.

– Верно, – буркнула Амалия. – Незачем портить всем настроение. Лучше я останусь здесь.

– И что? – Кроу подошла ближе и чуть склонилась. – Теперь всю жизнь просидишь в комнате?

– А что, если так? – Амалия подняла голову. – Я же должна стать боевым магом. Зачем мне балы и платья? Достаточно меча… и пары крепких сапог.

– Мастер Коннери одобрил бы такие слова. – Кроу присела на край кровати. – Одобрил бы – сто или чуть больше лет назад. С тех пор он многому научился. Оружие или магический Дар могут немало. Но не стоит недооценивать балы и платья. Сегодня в замке Ринвуд соберется много людей – лорды, леди, гости из столицы… может быть, даже из Серединных Земель. Ты не просто студентка Академии, сам Грегор Коннери назвался твоим Мастером. – Кроу чуть сдвинула брови. – Что о нем подумают, если его ученица не появится на балу?