Пьяным я себя не чувствовал. Четыре бутылки пива — мелочь. Аконьяк вообще не в счёт.

По пути к компьютеру под ноги всё время попадались какие-топровода, старые тапочки, обронённые с полки книги. Это Шурка запнулся исхватился за полку в попытке удержаться. С чего бы?

— Вика, почта есть? — буркнул я.

— Не поняла, Леонид.

— Почта есть? — медленно повторил я.

— Да.

Может быть, два литра тёмного пива, выпитые в ударных ритмах— не так уж и мало? Если Вика не узнаёт мой голос…

Я подавил приступ раскаяния и начал пролистывать почту.

Всякая ерунда.

Надо ещё заглянуть на «доску объявлений».

Разумеется, никто из работодателей или друзей не знает моегонастоящего адреса. Если кто-то хочет связаться не просто с Леонидом, а сдайвером, то существует лишь один путь — поместить объявление на станциюэлектронной связи. Это просто компьютер с модемом и обширной памятью, кудаможет заглянуть любой желающий и прочитать все объявления. Кодированная меткапозволяет отсортировать нужные депеши, шифр не даёт ламерам возможностиподделывать чужие сообщения, а туманные фразы самих писем будут понятны лишь адресату.Полная анонимность и надёжность. Попробуй, выбери среди любовных интрижек,мелкого бизнеса и пустого трёпа секретную информацию.

Нечасто я нахожу на «доске объявлений» письма в свой адрес.Но сегодня их было два.

«Иван! В канун путешествия по лесу жду тебя там же, где мызанимались делением. Серый.»

Это Ромка. «Делением» мы занимались в «Трёх поросятах». Аканун операции в «Аль-Кабаре» наступил четверть часа назад.

Я неожиданно протрезвел. С чего бы Ромке искать меня — и таксрочно? Письмо он написал этой ночью. Интересно, сам — или под диктовку…Человека Без Лица, например?

Второе письмо я ожидал увидеть.

«Семьдесят семь. Где обычно, как обычно. Братья.»

Семьдесят семь — мой номер. Братья-дайверы в гневе…

Как велит Кодекс, я назвал Крейзи Тоссеру и Анатолю своёдайверское (и настоящее, кстати) имя.

Как велит Кодекс, они подали на меня жалобу. Я вторгся в ихрабочее пространство. Применил оружие.

Такого не прощают.

— Неудачник… — пробормотал я. — Мать твою… что же ты со мнойделаешь?

Будь проклят миг, когда я купился на Медаль Вседозволенностии пошёл тебя спасать!

— Вика, погружение, — приказал я. — Личность номер семь…Лекарь.

Я знаю три Ромкины личности. Включая волка, даже четыре. Носегодня он пришёл в новой — тощенький очкастый юнец с всклокоченными волосами.Тот стоит у стойки, таращится по сторонам, и аккуратного Романа ничем ненапоминает. Я узнаю его лишь потому, что юнец в один приём выпивает стаканперцовки.

— Ромка?

— Лёня?

Мы пожимаем друг другу руки.

— Пить будешь? — интересуется паренёк.

— Нет. Я уже… в реальности.

— Алкоголик, — бормочет Роман. Кто бы говорил! Судя по егостойкости к спиртному… — Лёнька, ты в курсе, что влип?

— В курсе. А во что?

— На тебя подали жалобу. Какой-то Анатоль и Тоссер. Деталиобвинения ещё не сообщали.

Я киваю.

— Об этом знаю.

— А что, ещё неприятности ожидаются?

— Миллион.

Мы частенько работаем вместе. Я симпатизирую оборотню, аРомка, похоже, мне.

— Лёня, в чём дело?

— А ты подумай.

Роман морщится, и вдруг нервно снимает очки.

— «Варлок»… твоя работа? — шепчет он.

— Угадал.

— Значит… «Лабиринт»…

— Т-с. — Я вспоминаю слова Шурки о растекающейся информации.— Не надо об этом.

Ромка подзывает бармена — сегодня это не живой человек, аявная программа, и наполняет свой стакан.

— Ну, Лёнька, круто… — бормочет он. — Ты влип. Ты внеприятностях по уши!

Я вдруг понимаю, что оборотень вовсе не напуган размероммоих неприятностей и не переживает за меня. Он восхищён! Он в восторге оттакого накала страстей, от того, что и сам озарён отблеском скандальной славы.Если мы, эгоисты до мозга костей, способны видеть в другом дайвере кумира — тоя стал им для Ромки.

— Если на разборках потребуется моя помощь, — говорит он, —то ты её получишь. И не только от меня!

Может быть и потребуется… может быть, и получу. Роман —мужик контактный, а в узком кругу дайверов-оборотней — признанный лидер.

— Мне всё равно придётся уходить. Надолго, — честнопризнаюсь я. Роман часто моргает:

— Что? Из сети? Серьёзно?

Куда уж серьёзнее… Киваю.

— А как же ты будешь жить? — спрашивает Ромка недоумённо.

Только мы, жители виртуального мира, поймём друг друга.

Как можно жить без спрессованного глубиной времени,мгновенных перемещений из прохлады ресторана на раскалённый песок пляжа, безнарисованных джунглей и придуманных гор, без бесконечного, кипящего потокаинформации, без древних анекдотов и только что дописанных книг, без маскарадакостюмов и тел, без сотен, тысяч друзей и знакомых, живущих во всех уголкахЗемли?

Как?

Надо побывать в Диптауне, чтобы понять, что теряешь.

— Не знаю, Ромка. Но «Лабиринт» и «Аль-Кабар»…

Он кивает. Чего уж тут не понять — слоны боятся мышей лишь всказках. А мы перед этими корпорациями даже не мыши — тли.

— Лёня, если тебе нужны деньги… — неожиданно говорит Ромка.— Я могу отдать свою долю. В конце-концов, ты делал почти всю работу, ты же ипострадал. Тебе пригодятся, если будешь прятаться.

Качаю головой.

Ромка — молодец, но такого самопожертвования мне не надо.

— Если можешь… лучше о другом тебя попрошу.

— Всё что угодно!

— Мне придётся удирать. Путать следы. Я не хочу пользоватьсягостиницами… если возможно пожить у тебя месяц-другой, пока утихнет шум…

Сам не знаю, почему прошу об этом. Может быть, мне нехочется отрываться от глубины до конца? Хотя бы Ромкиными глазами следить завиртуальным миром. Чувствовать биение электронного пульса, глотать информацию…