единственная и не последняя, — голос Энни оставался безжизненным. Но при этом стал требовательным и резким.

А Рэй был не просто уверен — он точно знал, что до Бекки было еще как минимум две жертвы Тимми Паттерсона. А еще он знал, что пока не будет установлена прямая связь между этим торчком и разбодяженным кокаином, никто не сможет привлечь его.

Есть процедуры. Есть приказы. Есть правила. Он коп. Он должен соблюдать процедуры, выполнять приказы, и следовать правилам.

Энни продолжала смотреть на Рэя, не отводя глаз. В ее взгляде он увидел не только боль. Он увидел решимость и презрение. Не к нему. К тому долбанному торчку. Рэй сам чувствовал почти то же самое. Не говоря ни слова, Энни крепко взяла его за руки. Сжала их. Рэй машинально сжал ее руки в ответ. И он понял. Ей не интересно, что он коп. Что есть правила, процедуры и приказы. Ее это не волновало. Сейчас ей нужно было только одно. Рэй смотрел на Энни — его взгляд стал тяжелым. Но она не отвела глаз. Он поднялся из-за стола, подошел к Энни и поцеловал ее в лоб. За окном прогремел очередной раскат грома.

* * *

После их разговора прошло три дня. Энни оставалась немногословной. Она вернулась к работе, но пока трудилась из дома. Ей было тяжело выходить на улицу, встречаться с людьми. Видеть, как вокруг кипит жизнь было сродни непрекращающимся рвотным позывам.

Пару раз приходили новые знакомые Энни — поддержать ее и принести еды. Мэй, Одри и Маргарет. Они познакомились в гостях у одного из сослуживцев Рэя. Все три женщины были женами полицейских, и Энни тогда показалось, что они очень близкие подруги: они держались «особняком» от других гостей, словно находились в собственном маленьком клубе. К удивлению Энни, они быстро приняли ее в свою компанию. Было это еще до того, как Бекки впустила в свой организм дурь и грязную воду Ривер-Роуд. Но даже эти короткие встречи не помогали Энни. Поддержка была важна, и Энни была им благодарна, но ей нужно было нечто другое.

Она ждала.

Этим вечером Энни сидела на кухне и, уткнувшись в ноутбук, занималась сведе́нием цифровых таблиц для одного из клиентов фирмы. Когда хлопнула входная дверь — сообщая о том, что Рэй вернулся со службы, Энни даже не повернулась в сторону коридора. Зайдя на кухню, он подошел к столу и положил на клавиатуру раскрытую газету прямо на странице где обычно печатались полицейские сводки и ведомости.

« События в городе и округе»

Происшествия

Сегодня, в восемь часов сорок минут по вечернему времени, полиция — по анонимной наводке — нашла на берегу реки Ривер-Роуд еще один труп. Как сообщила пресс-служба полиции, это был тридцатидвухлетний Тимми Паттерсон, наркоман и мелкий преступник. По имеющейся у следователей информации, мистер Паттерсон содержал небольшой притон в доме, который располагался почти у самой границы города. В его крови было обнаружено большое количество кокаина, вперемешку с мескалином. Вопросы, как и почему мистер Паттерсон оказался в реке, полиция оставляет без комментариев, но наш источник намекнул, что следователи не сильно удивлены происшествием. «Возможно, находясь в наркотическом опьянении, Паттерсон упал с моста», — сообщил нам один из них.

На теле Тимми Паттерсона были обнаружены многочисленные ушибы, кровоподтеки и гематомы. О том, каким образом были получены эти травмы, полиция также не распространяется…»

Энни не стала читать статью дальше. Она подняла глаза на Рэя — в них застыли слезы. Плечи задрожали. Энни сделала глубокий вдох и выдох. Она резко встала со стула и прижала Рэя к себе. Ее слезы быстро пропитывали его рубашку. Он не стал ничего ей рассказывать, потому что то, что он узнал, наверняка убило бы Энни. Во время «допроса» с применением наручников и дубинки, Тимми Паттерсон выложил Рэю все. Этот говнюк так перетрухал, что после трех ударов дубинкой начал вещать не хуже телеведущего вечернего шоу.

Он познакомился с ней в баре. В одном из тех, где самый дорогой напиток не стоил и 10-ти баксов. Почему она пришла в такое заведение, он, конечно, не знал. Ему было плевать. Он сразу понял, что она не из местных. Когда он «подкатил» к ней, она уже была навеселе. Он угостил ее еще парой стаканов и предложил подвезти.

Энни говорила, что Бекки — ветряная натура, после знакомства она частенько отправлялась ночевать к ухажерам. Конечно, предварительно сообщив все Энни. В этот раз не сообщила.

Они переспали. Вечером следующего дня он позвал ее на вечеринку. Она согласилась. Когда в разгар веселья он предложил ей «нюхнуть», Бекки отказалась. Тогда он сказал, что это не кокаин, а просто «веселый порошок» для поднятия настроения. Что это не химия, и будет круто. Бекки недолго «ломалась». Потом они виделись три-четыре раза в неделю. Все встречи проходили одинаково: они выпивали, нюхали и трахались. Иногда это происходило на вечеринках, иногда — у нее дома. Бекки говорила, что у нее проблемы с финансами, но если он, несмотря на это, не прекратит угощать ее «веселым порошком», она будет с ним очень милой. И она была.

Каждый раз, когда Тимми произносил имя «Бекки», руки Рэя тряслись и ему все труднее было себя сдерживать. Имя мертвой подруги заставляло вспоминать слезы Энни и то горе, что пожирало ее словно рак.

Он бодяжил кокаин для того, чтобы его хватало на большее время для продажи. «Крупные» парни почти не имели с ним дел. Доставать наркоту становилось все сложнее и дороже. Однажды он стащил у одних заезжих балбесов немного мескалина. Он не очень разбирался в химии, но знал, что это хрень вызывает кайф. Начал смешивать одно с другим. Первым, кто попробовал смесь, стала пара неместных малолеток. Он боялся «толкать» смесь «на районе», поэтому продавал ее за пределами города.

В ту роковую для Бекки ночь они решили расслабиться еще в машине, по пути на очередную вечеринку. Паттерсон нюхал обычный кокаин, а Бекки он дал смесь. По ошибке, как уверял этот подонок. Все было нормально. Они заехали в укромное место, Бекки хотела «расплатиться», и, как уверял Паттерсон, делала она это всегда по своей воле. Когда они приближались к Ривер-Роуд, она забилась в конвульсиях, изо рта полилась пена, глаза Бекки закатились, она отрубилась. Он запаниковал. Пытался привести ее в чувство. Но Бекки не приходила в себя. Его «затуманенный» кокаином мозг соображал туго. Паника нарастала. Если его остановят с трупом в машине, ему