Я взглянула на часы и засобиралась в контору, намереваясьвстретиться с Дедом. По дороге в который раз мысленно прокрутила событияпоследних дней. Итак, в городе появляется Грузнев, подозревающий, что Лукьяновгде-то здесь. Он горит желанием с ним разделаться. Предположительно с этойцелью усложняет мне жизнь, а заодно и моим друзьям. Рассчитывая на то, что язанервничаю, потеряю осторожность и выведу его на Лукьянова. Допустим, так ибыло. Но затея с наркотой слишком сложна и заковыриста, значит, цель ее должнабыть посущественнее желания потрепать мне нервы. Артем сказал, что на тотмомент он не вел никаких дел, которые могли бы вызвать у кого-то столь бурнуюреакцию, а неприятности начались после убийства Арапченко. Интуиция мнеподсказывает, именно это и есть причина происходящего. Вот только что Грузневуза дело до убитого отца-одиночки? И почему понадобилось отстранять Вешнякова отрасследования? Корзухин познакомил Грузнева с адвокатом. Конечно, это можетбыть случайностью… И все же… В ближайшее время я навещу Новикова, надо с нимпотолковать. Грузневу вполне по силам устроить мелкие пакости Лялину, такиевозможности у него есть. Лукьянов пытался меня уверить, что неизвестные злодеипосягали на мою жизнь. Это точно не Грузнев. Во-первых, это нелогично, если онина живца ловят Лукьянова, во-вторых, у него нашелся бы исполнитель из своих, атут Интернет и прочая чушь. Надо бы попросить Вешнякова узнать одорожно-транспортном происшествии, в результате которого погиб человек…впрочем, если Лукьянов сказал, можешь проверить, значит, и время тратить нестоит, он парень обстоятельный. Если не Грузнев жаждет моей крови, то кто? Аглавное: с какой стати? Надо, надо покопаться в этом убийстве. То, что АртемаГрузнев подставил, – уже факт, а рядом с ним маячит Корзухин. Случайностьили нет? Вопросов много, а вот с ответами пока проблемы.

Я подъехала к конторе, с удовлетворением отметив, что машинаДеда на стоянке. Теперь главное, чтоб он меня принял. Ритка сообщила, что Дед вкабинете один, я постучала, сунула свой нос в святая святых и была удостоенаблагосклонным кивком. Прошла, села, почесала за ухом, мысленно перекрестиласьдля придания себе бодрости духа и начала излагать. Через шестьдесят секунд Дедпосуровел лицом.

– Надоела ты со своим Вешняковым, – отмахнулсянедовольно.

– А дело вовсе не в Вешнякове, – не обращаявнимания на высочайший гнев, ласково ответила я и продолжила свой рассказ.

По ходу дела отец родной мрачнел все больше, что я судовлетворением отметила. Как любой самодержец, он не терпел посягательств насвою власть, а тот факт, что за его спиной люди затеяли некие игры, иначе какпосягательством на власть не назовешь. Тем более что граждане пришлые, которыездесь без его команды чихнуть не имеют права. А тут не только чихнули –развернулись вовсю и не считают нужным отчитываться в своих действиях. Именноэту мысль я и попыталась довести до сознания Деда и преуспела. Его рукапотянулась к телефону. В течение десяти минут он сделал несколько звонков,говорил на повышенных тонах и нелицеприятно. Самыми мягкими выражениями были«гопота» и «деятели сраные», прочие тоже в словаре русского языка не отыщешь.Когда Дед прибегал к ненормативной лексике, люди тут же постигали всю тяжестьсвоих грехов, впадали в священный трепет и лучшее, что могли для себя сделать,рухнуть ниц и признаков жизни по возможности не подавать. Я удовлетвореннокивала в такт его словам, разделяя монаршие гнев и негодование. Всегда приятно,что по шее получает кто-нибудь другой, а не ты. Данное обстоятельство сильноспособствует вере во вселенскую справедливость.

Когда Дед закончил, я кивнула в очередной раз и подхалимскизаметила:

– И правильно. Не фига лезть в чужой монастырь.

– Топай отсюда! – прикрикнул Дед, и меня какветром сдуло, стать объектом его недовольства я и в мыслях не имела. Но у дверипритормозила, взглянула на Деда, который уткнулся в бумаги в надежде побыстрееуспокоиться, и на цыпочках вернулась к столу, лицом, телом, а также голосомдемонстрируя верноподданнические чувства, как то: благоговение, трепет, радостьот созерцания и огромное желание быть полезной.

– Игорь Николаевич, – пискнула я. – А что сКорзухиным? – Он поднял голову и взглянул недобро. – Продолжать?

– Есть что-нибудь интересное? – помедлив, молвилон.

– Почти уверена, – кивнула я.

– Продолжай, только интеллигентно, чтоб он на тебя нежаловался.

Я попятилась, приложив руку к сердцу, кивнула и стрелойвылетела из кабинета.

– Что? – белыми губами прошептала Ритка.

– Все просто супер, – заверила я.

Она перевела дух и спросила с сомнением:

– Кого он так?

– Граждан нам посторонних и оттого совершеннонеинтересных.

– Слава богу, я, было, решила, что это ты его допекла.Душа в пятках, и сама почти что в обмороке. Я уж всю бумагу попрятала и ручки…думаю, выскочишь сейчас, заявление начнешь писать, а у меня при одной мысли обэтом давление скачет.

– Не-а, мне сегодня повезло, благодарил за доблестныйтруд, прямо так и сказал…

– Рита, – позвал Дед по переговорному устройству,и я поспешила удалиться.

Собралась ехать домой, и тут позвонил Тимур и предложилпоужинать в ресторане. Я с радостью согласилась и помчалась к мужу. Тимур наэтот раз предпочел «Шанхаю» заведение с милым названием «Эгоист», и,устроившись за столом напротив мужа, я наконец-то вспомнила, что с самого утраничего не ела, и принялась наверстывать упущенное под умиротворенным взглядомТимура. Покончив с ужином, крайне довольная откинулась на спинку стула исказала:

– Красота.

– Похоже, у тебя хорошее настроение, – заметилТагаев. Я кивнула и задала ему вопрос:

– Молчанов тебе звонил?

– Конечно. Как прошла встреча с Дергачевым?

Я подробнейшим образом передала наш разговор, присовокупивсобственные соображения. Тимур усмехнулся, достал телефон и тоже сделалнесколько звонков. В отличие от Деда голоса он не повышал, говорил спокойно,нараспев, но впечатление произвел не меньшее.

– И что теперь? Люди пьют валерьянку? – неудержалась я от язвительности.

– Еремеев валерьянкой не отделается.

– Ты особо не зверствуй, – испугалась я.

– Особо и не придется, – с усмешкой ответил Тимур.

А на следующий день начались чудеса. Сначала позвонилВешняков.