– Тут ты не прав, – перебил Лялин. Мы, конечно,заткнулись и стали слушать старшего товарища, распахнув глаза и уши. –Допустим, Грузневу надо на время устранить надоедливого мента. Подброситьнаркоту – самый простой способ. И самый надежный. Вот только почему бы несунуть конверт в машину? Не в пример проще, чем в ящик стола в кабинете. Как яуже сказал, выходы на местную шпану у Грузнева есть, следовательно, все легчелегкого: конверт в тачку подбросили, Туманову заяву накатали, и тот с большимрвением бросился ловить злодея, то есть тебя, Артем. Но… Прояви Тагаев интереск делу, ему бы не составило труда выйти на исполнителей, а вслед за ними и наГрузнева. Оттого ребята пошли путем непростым и извилистым. Грузнев отправляетс наркотой адвоката, а Леня Еремеев продажного мента Туманова. Леня спредложением Грузнева согласился, потому как был уверен, что в случае чегоТимур решит: подстава – дело рук Молчанова, раз с его сыном вышла сквернаяистория, и теоретически у папаши был повод гневаться на Артема. Только по этойпричине Грузневу адвокат и понадобился. Так что вовсе он не глуп. Хоть и нешибко умен, раз его уже вычислили, – подмигнул Лялин, но тут же посуровел:– Хвалиться, конечно, нечем. Если бы Молчанов случайно разговор не подслушал иза адвоката не взялся… Лишний раз убеждаешься, что все предусмотреть невозможно.

Мы посмотрели на Вешнякова с братской любовью, а он хмыкнул:

– Вот скажите на милость, зачем все это Грузневу? Тоесть я наши прошлые фантазии помню, но все равно в толк взять не могу: если ихЛукьянов интересует, зачем время тратить на меня, на тебя… – кивнул онЛялину. – Ну, да, занервничает наша девушка, это понятно, и все-такичто-то я не въезжаю.

– Я по дороге сюда о том же думала. Кстати, фамилияКорзухина всплывает слишком часто то здесь, то там. Меня это настораживает. Авас нет?

– Еще как, – кивнул Лялин. – Допустим, кпроисходящему он имеет самое непосредственное отношение, то есть Грузневдействует с его подачи. Повод вроде бы есть: ты копалась в его личной жизни.Предположим, ему это неприятно. Но… на кой черт огород городить, раз дело-товыеденного яйца не стоит, точнее, вовсе нет никакого дела.

– И я того же мнения, – пожала я плечами. – Впоследнее время он на меня здорово сердит, однако наши неприятности возниклинесколько раньше. Вот я и стала вспоминать: когда?

– Что – когда? – буркнул Вешняков.

– В какой момент на нас посыпались неприятности, –терпеливо пояснила я.

– Ну, и чего вспомнила? – спросил Артем, а Лялинусмехнулся.

– Разные люди висели у меня на хвосте, но вели себясмирно. А вот после убийства Арапченко… – вздохнула я.

– Чего в нем особенного, в убийстве, я хочусказать? – усмехнулся Вешняков, но уже начал прикидывать.

– Выяснением этого и следует заняться, – пожала яплечами. – Кто теперь ведет дело?

– Новиков. Ты его знаешь. Я два часа назад с нимговорил, ничего нового. Получили ответ на запрос, но и там особо поживитьсянечем. Свидетелей по-прежнему никаких. В общем, пока дело дохлое.

– Покопаемся, – постановила я.

– Надо решать, что с адвокатом делать, – напомнилЛялин. – Можно на него надавить, никуда он не денется, признает все, какмиленький. И подпишет.

– Ага, – хмыкнул Артем. – А эти придуркивозьмут и грохнут его от избытка энтузиазма. Леня Тагаеву клялся, что в этомделе чист, и вдруг выясняется, что он там по самые уши.

– Лене убивать Дергачева смысла нет, – возразилОлег. – Адвокат о нем ничего не знает, это мы своим умом дошли, что Леня вделе, раз Туманов у него с руки ест. Но все это надо еще доказать.

– Вот именно, – поддакнул Вешняков. –Допустим, Дергачев признание напишет. Дальше-то что? Грузнев ментов пошлетподальше, скажет, что тот сдуру его оговорил. И Дергачев крайним окажется.

– Ты его еще пожалей, – хмыкнул Лялин.

– Жалеть я его не собираюсь, но если Грузнев решитподстраховаться, будет лишний труп. Оно мне надо?

– Тогда что делать?

– Не знаю, – махнул рукой Артем. – Поживем –увидим.

– Думаю, стоит поговорить с Дедом, – заметила я.

– А это зачем?

– Намекну, что гости ведут себя шумно.

– Они здесь с его благословения.

– Не спорю. Но если правильно повести разговор, кое-чтоможет выгореть.

Артем хмыкнул, демонстрируя свои сомнения, а Лялин подумалнемного и кивнул:

– Может.

Артем взглянул на него с удивлением, но промолчал. Он, как ия, привык полагаться на мнение старшего товарища.

– Как твои дела? – неожиданно задал мне вопросЛялин.

– Да нет никаких дел.

– Албанец больше не появлялся?

Я прикинула, стоит ли говорить правду. Если скажу о звонке,придется рассказать о Лукьянове.

– Нет. Точно сквозь землю провалился.

– Послал бы бог такое везение, – буркнул Артем.

– Парень занятный, – подумав немного, заметилОлег. – Мои ребята найти его так и не смогли. Я подумал, может, Тимурубольше повезло?

– Не знаю. Он мне ничего не говорил. Зато глаз с меняне спускает.

– Выходит, и ему не повезло, – кивнул Олег.