– Насколько мне известно, вас нашла утром уборщица. Всеучастники «мероприятия» уже ушли и вас просто бросили.

– Во! Она, Люда то есть, так и называла эту тусовку –«мероприятие». А вы откуда знаете?

– Вы, похоже, Наташа, думаете, что были в этом агентствеединственной клиенткой? Нет, народу «Прихоть» успела «обслужить» много, и«мероприятий» у них был целый список. Очень дорогостоящих – но это вы и самизнаете не хуже меня. Иногда люди и сами не понимают, чего хотят, какая у нихприхоть. Это как в ресторане. Туда приходят, садятся за столик и спрашиваютметрдотеля или официанта – что вы, дескать, нам посоветуете? Вот и в «Прихоти»был немалый прайс-лист с этими самыми «мероприятиями». Теоретически, как японимаю, все они были обеспечены теми или иными мерами безопасности. Однако онине всегда срабатывали, и вы еще легко отделались, Наташа.

– Легко?! Вы это называете – легко?..

– Вы живы, это уже великое дело. Я говорил с врачами –прогнозы относительно вашего здоровья у них самые оптимистичные. А ведь не всемклиентам «Прихоти» везло на «мероприятиях». Некоторые из них погибли, вот такаяштука…

– Погибли? Боже мой, но ведь я тоже могла погибнуть! Значит,надо… надо найти этих, которые…

– Да. Но надо не только их найти, но и доказать их вину,верно?

– А я разве не доказательство? То, что они со мной сделали,разве этого мало?!

– Достаточно. Беда в том, что пока некому ничего предъявить.

* * *

– Скорый поезд «Нижегородец» сообщением Москва – НижнийНовгород прибывает к первой платформе. Стоянка поезда двадцать минут. Повторяю…

Долохов кивнул. Прибывает, прибывает, это правда! Можно неповторять: и вот уже видно вдали, как что-то пылит и клубит воздух.

Он нарочно встал в самом начале платформы, подальше от входав здание вокзала и поближе к его углу. Удобное местечко. Сейчас на платформевоцарится некоторая толчея, пользуясь которой они все втроем прямиком с перронапробегут на привокзальную площадь города Владимира, где стоит джип.

На том самом месте, где он стоял в позапрошлую ночь…

Ну и темпы развития событий! Ну и каша варится!

Если Долохов не ошибается, и все произойдет как задумано,именно сегодняшняя эскапада станет толчком к логическому завершениюрасследования, которое он вел последние несколько месяцев. В принципе вот уженекоторое время практически все доказательства были у него в руках – оставалосьтолько заставить проявиться тех людей, для которых эти доказательства стали быубийственными. Однако неожиданно все пошло вкривь и вкось. То, что виделосьДолохову совершенно ясным, вновь сделалось непонятным. Сначала это показалосьему лишь совпадением – несчастным и неудачным для него, но чрезвычайно удачнымдля преступников стечением обстоятельств. И только совсем недавно он, еще разпроанализировав все данные, которые удалось собрать ему и его коллегам, –понял, что и это «стечение обстоятельств» было тщательно срежиссированнымдейством.

Куда более тщательно, чем эти негодяи обставляли иные«мероприятия», заканчивающиеся трагически для тех участников, которые спешилиисполнять свои прихоти – и несли деньги в агентство «Прихоть». А им ведь ивпрямь казалось, что это нечто невинное, какие-то детские игрушки. И онипопадали в ловушку, словно наивные зверьки, которые бегут на приманкусобственных нечистых желаний. Ловушка захлопывалась, зверьки погибали… Довольнодолго Долохов был убежден, что это происходит по собственной неосторожности инедосмотру тех, кто должен был обеспечить им безопасность за их же – оченьнемалые! – деньги. И только недавно до него дошло, что ловушки расставлялись сознательно.Причем именно на тех, кто принадлежал к основным работникам агентства«Прихоть». Бывало, страдали случайные люди. Но последними жертвами оказалисьименно те, кто фактически организовал агентство, сделал его популярным – тайнопопулярным, как ни парадоксально это звучало.

Можно было предположить месть обманутых «зверушек», которыенаконец поняли, что собственные прихоти привели их в очень опасные ловушки. Ночутье подсказывало Долохову и тем, кто работал с ним вместе, что сутьпреступлений не в этом. Похоже, здесь классически заметали следы. Каково жебыло изумление Долохова, когда очередной жертвой оказался не кто иной, какпервый организатор всего этого патологического безобразия – он же первыйподозреваемый…

Неужели Олега Пластова и в самом деле случайно убилавульгарной пивной бутылкой на вульгарной пьяно-бытовой почве та женщина,которую Долохов подобрал под насыпью? Но тогда кто были люди, выбросившие ее находу из поезда? Мстители? Сообщники?

О, если бы он той ночью знал или хотя бы подозревал, какмного важных для него тайн замкнется на эту измученную, полуживую женщину! Иесли бы он мог догадаться, что все испытанные ею мучения окажутся для нее как сгуся вода…

Не зря женщину сравнивают с кошкой, которая всегда падает начетыре лапы. Упадет, отряхнется, блеснет зелеными глазами – и дальше пойдет.

Ему вдруг пришло в голову, что он до сих пор не знает,какого цвета глаза у этой Ярушкиной. Спас ей жизнь – а какого цвета глаза, незнает.

Долохов со злостью топнул. Да фиг ли ему в ее глазах?!

Чертова баба! Какую подножку она ему подставила! Фам фаталь.Роковая женщина – поистине.

Но – какая женщина!

Он невольно усмехнулся, глядя на появившийся из-за поворотастанционных путей поезд. Какая удача, что Валентин вчера вздумал ехать именнона «Нижегородце»! Какая удача, что они с этой сумасшедшей оказались в одномкупе и Валька снова согласился помочь. Какое счастье, что жена не успела егоотговорить!