– Двадцать три, – сказала Солика и процитировала двадцать третью строку: «Это неприхотливое вечнозеленое растение…

Она выждала напряженную паузу.

– …не доставит вам хлопот».

– Как называется книга? – обеспокоенно спросила Эмильда.

Солика закрыла книгу и прочитала название:

– «Разведение ядовитых растений в домашних условиях».

– Интереснее не могла выбрать?

– Я не смотрела на заглавие, – Солика встала и взяла книгу с полки «Детективы». – Попробуем еще разок?

– Какое там название?

– «Привидения замка Октепруш», – она прочла надпись на обложке.

– Ты еще возьми «Серийные убийства XV века».

– А «Дыра в заборе» устроит? – Солика взяла иной детектив.

– «Дыра в заборе»? – если бы не стрессовая обстановка во дворце и убийство Кэриш, Эмильда рассмеялась бы. – Кто автор?

– Нестор Норт. Загадай страницу и строчку.

– Двадцать третья страница, шестая строчка.

– Поменяла местами? Двадцать первая… вот двадцать третья.

Солика отсчитала пять строчек, а шестую процитировала:

– «И умерла она от жестоких пыток, изнывая от боли и ужаса».

– Заканчиваем с этим гаданием. Я говорила, что оно глупое, – Эмильда исподлобья взглянула на нее.

– На мой взгляд, Марина в беде, – глаза смуглянки тревожно забегали по сторонам.

– «Вечнозеленое растение» – чересчур открытый намек. Надо выбирать книгу не о растениях.

– Детектив был не о растениях, – Соликина тревога множилась.

– И дырки в заборах не трогать.

– А что трогать? – Солика, захлопнув книжку, положила ее на полку с детективами.

– Мы забыли о работе, – Эмильда пододвинула стопку книг. – Мы искали словарь.

– Эмильда! – не вытерпела Солика. – Нептуния, возможно, убивает Марину, а тебе словарь важнее!

– Без словаря мы бессильны!

Солика изможденно опустила плечи. Бессилие изъедало ее.

– В Маринии нет каких-нибудь культурно-исторических центров, посвященных палипотам? – спросила она.

– Нет. Культурно-исторический центр когда-то был в Гарлитеме. Профессор Штрэкс много сделал для его развития, но после того, как Гарлитем завоевала Нептуния, от этого центра могло ничего не остаться.

– Слушай… – с трепетом вымолвила Солика, и их взгляды пересеклись. – Профессор Штрэкс… он ведь профессор, он очень умный.

Выражение лица Эмильды изменилось: они с Соликой подумали об одном и том же.

– И знает много языков? – робко произнесла Эмильда.

– И основал культурно-исторический центр, посвященный палипотам, – озаренно промолвила Солика.

Они наперегонки бросились к двери.

* * *

Без стука они ворвались в кабинет профессора Штрэкса, и Эмильда с ходу затараторила:

– Здравствуйте, профессор Штрэкс! Позарез нужна Ваша помощь! Вы знаете язык палипотов?

– Здравствуйте, девочки, присаживайтесь, – профессор был безмятежен, как всегда.

Они упали на стулья с противоположной стороны стола.

– Чем обязан вашему визиту? – поинтересовался он, не разобрав ни слова в Эмильдином приветствии.

– Профессор Штрэкс, на Вас последняя надежда, – сказала Эмильда. – Если Вы не поможете, мы все погибнем, Мариния будет разрушена, наступит хаос, вечный мрак и конец света!

– Оторопь ты на меня нагнала, Эмильда, – добродушно улыбнулся Штрэкс, отложив бумаги, над которыми трудился. – Скажи, чем я могу быть полезен?

– Вы владеете палипотским языком? – спросила Солика.

Профессор не понимал, зачем они интересуются давно вышедшим из употребления языком, но ответил:

– В детстве я увлекался культурой древних палипотов.

– И?.. – с надеждой произнесла Эмильда.

– И тогда же приступил к изучению языка палипотов, – договорил он.

– Хвала Посейдону! – Эмильда вскинула руки к небу.

Реакция Солики была такой же.

– Но к чему вам палипоты и их язык?

– Нам надобно, профессор, чтобы Вы перевели заклинание, выгравированное на этой амфоре, – Эмильда извлекла из рюкзака амфору и поставила перед Штрэксом.

Профессор взял ее и, надев очки, бегло просмотрел надписи.

– Амфора? Что вы намерены с ней делать? – лукаво спросил он – в заклинании прямым текстом говорилось, против кого оно направлено.

– Не спрашивайте об этом, – попросила Эмильда. – Со временем Вы узнаете, профессор.

– Секрет? – заговорщицким шепотом произнес он.

– Не секрет, но пока что мы не будем говорить, – сказала Солика.

– Как хотите, – он не домогался разглашения тайны.

– Вы переведете заклинание на маринийский? – Эмильда подгоняла его.

– Уже перевожу, – он взял чистый лист бумаги и положил перед собой.

Девчонки ерзали на стульях и не могли дождаться, когда на листе появятся каракули – маринийские буквы.

– Мне кажется, заклинание надлежит не перевести на маринийский, а просто транслитерировать. То есть написать маринийскими буквами. Коль оно было составлено на языке палипотов, то и прозвучать должно на нем же, – сказал профессор, пораскинув профессорскими мозгами.

Эмильда с Соликой обменялись взглядами. Эмильда сказала:

– Вам виднее, профессор.

– Или вам нужно перевести его?

– Нет, профессор, Вы мыслите безошибочно, – сказала Солика. – Оно должно прозвучать так, как было написано. Пишите в маринийской транслитерации.

– Здорово, что мы к Вам обратились, а то возились бы, переводили, – Эмильда следила за рукой Штрэкса, выводившей завитушки на бумаге.

– От одной проблемы избавились, – сказала Солика.

– И почти готовы ко встрече с Не…

Солика наступила Эмильде на ногу.

– …с некоторой личностью, – выкрутилась Эмильда.

Штрэкс знал, о какой личности шла речь, но прикинулся лопухом.

– Это фиолетовые люстеры? – Солика заприметила в кабинете дивное растение.

Над вазоном вздымалась арка, которую растение оплетало.

– Да, Солика, можешь подойти и понюхать. Сезон ядовитой пыльцы миновал, – не отрываясь от перевода, ответил Штрэкс.

Воспользовавшись предложением, она подошла к цветам и вдохнула чудный аромат.

– Профессор Штрэкс, Вы самый умный человек в Маринии, – Эмильда чистосердечно восторгалась умственными способностями человека, сидевшего напротив.