– Чтоб меня изрубили на фарш! – прошепталПэвер. – Опять колдовство поганое, ядро ему в мокрое ущелье!

На этом фокусы-покусы не закончились. Над началом мостковвверх поднялась дверца. И в проеме показался островитянин. В общем ничегоособенного он собою не представлял: не гигант с одним глазом во лбу, нелилипут, не мерзкая помесь, вроде человека-осьминога. Зауряднейший человексреднего роста, смуглый, одетый в сиреневые брюки и рубаху, босой. Он прошелполовину сооруженного, вернее, выращенного пути, остановился. И громко, аглавное, значительно, как церемониймейстер объявляет имена и титулы гостей,прибывших во дворец с супругами и без супруг, островитянин возгласил:

– Кто из вас человек, который владеет магией?

– Вас, мастер Сварог… – подсказал подоспевший изапыхавшийся Рошаль.

– …к телефону, – закончил мастер Сварог. Потомобратился уже к островитянину: – А кто его спрашивает?

– Его просят в гости, – важно ответил слуга. Невозникало сомнений, что к ним выслали именно слугу – по горделивой надменности,по интонациям попугая.

– А зачем? – Сварог не бежал по мостику,захлебываясь от счастья, и тем явно озадачил сиреневого лакея.

– Ну… его просят, – наконец нашелся малый.

– А его друзья останутся здесь? – не унималсяСварог.

– Его просят в дом, – попкой продолдонил слуга.Он, конечно, не рассчитывал на отказ и оказался неподготовлен к неожиданномузатору в таком простом вопросе, как приглашение в гости.

– Не пойдет, – помотал головой Сварог. – Я,значит, чаи буду распивать, а мои друзья, мокрые, голодные, уставшие, будут тутстрадать на камнях…

Голодных и мокрых он запустил не для жалости. Нельзяисключать и такое развитие событий: приглашенный в гости получит вместо пирогаиз печи дубиной по башке, остров даст газу и унесет Сварога, как пишут впротоколах, в неизвестном направлении, а остальные останутся посреди океана. Апотом – не хотелось как-то уподобляться пешке в темных играх островитян. Аостровитяне, однако, сволочи. Если спасаете попавших в беду, то делайте это,как принято на всех морях: без предварительных выяснений и без дешевоговыпендрежа. Потому что сегодня ты меня спас – завтра я тебя спасу, и нет поводавыеживаться. Потому что все под Богом ходим. А если цель островитян неспасение… то тем более они сволочи.

– Вас зовут, – лакей сделал последнюю, жалкуюпопытку уговорить. После чего замолчал, задумчиво уставившись в небо, зашевелилгубами, будто повторяя чей-то мысленный приказ. И вновь открыл рот: – Вашилюди… в дом войти не могут… Но им, – он делал паузы, какие делаютдипломаты для переводчиков, – предоставят место… для отдыха.

И вместе с последними словами опять началось прутья-шоу: повсему периметру острова в море хлынули побеги, похожие на виноградные лозы. Двеминуты – и лозы сплелись в террасу, опоясавшую остров.

– Ну ладно, – тихо сказал Сварог. – Будемсчитать, что я согласен начать переговоры.

Прежде чем покинуть сцену, он дал последние указания:

– Не увлекайтесь там угощениями, орлы, потерпите…

Пока никто ничего не предлагал, но вдруг расщедрятся. Таквот не стоит пить да кушать в незнакомых местах – это еще опаснее, чемраспивать водку из открытой бутылки с незнакомцами в чужом городе.

– Потерпим, – пообещал Рошаль.

– Если что, свистну. Редко я свищу, но громко…

– Вас услышат, – заверил Пэвер и подмигнул.Дескать, не извольте сомневаться, маскап, будем наготове, ворвемся по первомусвисту и раскатаем этот остров, как тесто.

– Вот и отлично. Пошел знакомиться.

Мостки, на вид хлипкие, держали хорошо, лежали наповерхности, и небольшие волны, перекатывающиеся по океану, заливали их, омываясапоги графа Гэйра. На пороге Сварог оглянулся. Вслед за ним, сторожкоперебирая руками перила, от стены цепочкой двигался его экипаж.

– Прошу вас, – вежливо поторопил слуга, протягиваяладонь указательным знаком.

Сварог вошел. Дверь за ним тут же опустилась… точнее,развернулась, словно соломенная вьетнамская штора на окнах. И зазоры междудверью и рамкой проема мгновенно стянули мелкие побеги, как нитями. Дверьсрослась со стенами. Ничего не скажешь, повезло здешним обитателям –сэкономили на щеколдах и крючках… Сэкономили они и на ковровых дорожках –зеленый покров невысокой свежей травы приятно мягчил шаг.

Слуга шел первым. Прямоугольный в сечении коридор плавнымиизгибами вел к центру острова. Коридорный свод иногда уступал место просветам,своего рода окнам с видом на небо, сквозь которые внутрь вливался утреннийсвет. Вокруг безраздельно господствовал стиль «живая изгородь», еще его можнобыло поименовать «плетенкой». И стены, и свод, и пол – все скручено, сплетеноиз древесных стволов. Лишь одни стволы толще, другие тоньше. Лишь где-тожелтеют, а то и коричневеют одни голые стволы, где-то стена курчавитсядекоративной листвой, где-то свисают плоды, среди которых попадаются иузнаваемые (вон лимон, мандарин, а это груша, разве что черного цвета иминиатюрного размера), где-то вместо плинтусов пущены цветы такой яркости ипестроты, что в глазах начинало рябить.

Они прошли мимо комнаты, в центре которой зияло круглоеотверстие, а в нем голубела океанская вода. Вокруг бассейна переплелись гибкиелозы, приняв формы кресел, столиков, диванчиков. Помещение смахивало на комнатуотдыха и одновременно на хранилище, потому что на полках, столиках, даже наполу хранилось множество предметов маловразумительного назначения. Взглядухватил свисающий с потолка на кашпо из тонких лоз снежный ком (или нечто нанего похожее), из которого ежовыми иголками торчали какие-то палочки разнойдлины со светящимися кончиками. На одной из полок два диска, вроде быэбонитовые, таинственным образом вращались над камнем яйцевидной формы иматовой белизны. Возле дверного проема стоял высокий сиреневый цилиндр. СтоилоСварогу бросить на него взгляд, и сиреневое нутро пронзили серебристые змейкивсполохов… В комнате было еще на что посмотреть, но они уже прошли мимо. Уж недревние ли предметы тут расставлены, до которых люди с Блуждающих Островов,если верить легендам и преданиям, сами не свои?

По Блуждающему Острову его ведут или не по Блуждающему, ашаур-то за поясом. Беззаботные обитатели «корзины» не поинтересовались, есть лиу Сварога при себе оружие. Не озаботило их также наличие-отсутствие оружия учетырех десятков людей. А ведь доведись – озлобленные люди, которым теперь-тодействительно совсем нечего терять, изрубят деревянные стенки в щепы. Дажеголыми руками. Что это, беспечность или самоуверенность? Знакблагорасположенности или островитяне ничего и никого не боятся? Или они наивныедобряки, которые даже предположить не могут в людях черную неблагодарность излобу? Что-то плохо верится…

Пришли. Сделалось ясным и без торжественного объявленияслуги. Впрочем, слуга ни слова не произнес, пропустил Сварога и остался задверью. В очередной раз раскрутилась штора, закрывая проем. Только на этот раздверь с проемом не срасталась, просто повисла.