– Там Клади!

Мир на мгновение замутился, будто Сварог вновь очутился подводой. Но только на мгновение. Спустя этот миг граф Гэйр уже шептал заклинаниена лишение веса Клади. Конечно, надо видеть предмет, находиться вблизипредмета, но вдруг, вдруг будет достаточно представить себе человека так, будточеловек стоит перед тобой… Тоже не получилось. С этой стороны заклинание недало себя обойти.

И Сварог запрыгнул в шлюпку. Следом заскочил Олес.Оттолкнувшись от стены, Сварог вышиб ногой банку, которой придется грести, каквеслом, когда…

Когда акулы стремительно ринулись прочь от «Серебряного удара».А корабль, сначала неуверенно, будто потерявший равновесие канатоходец, но в тоже время величественно закачавшись, начал заваливаться набок. Медленно, потомбыстрее, быстрее, неудержимо, неостановимо… Обитый броней борт содрогнулповерхность моря, и вокруг гибнущего «Удара» стеной встала вода. В белыхкружевах брызг и в зеленых прозрачных водопадах их «Серебряный удар», ихпоследний дом уходил в океан.

Грести, продираться сквозь акулье засилье уже не имелосмысла. Сварог и не думал, что такие большие корабли тонут так быстро.

Когда борт броненосца, ставший теперь из правого верхним,сравнялся с поверхностью, корабль, уже находясь под водой, вдруг выровнялся,над океаном показалась черная труба и верхушка мачты. Верх трубы и верх мачты –вот над чем сомкнулись воды бескрайнего димерейского океана. И бездонного, этоСварог совсем недавно видел…

Волна их не догнала. Шлюпку, где сидели Сварог и Олес,быстро подтащили за канат люди на стене зиккурата – а там, где погиб«Серебряный удар», вспухали гигантские пузыри воздуха, качались на волнахкакие-то ошметки.

Сварог еще не говорил себе, что Клади погибла. Может быть,Олес ошибся, и Клади сейчас, например, в одной из башенок зиккурата… да хотьпусть лежит без сознания, раненая лежит, лишь бы здесь, над водой…

– Она сказала, что ей нужно ненадолгозадержаться, – донесся до Сварога ровный голос Рошаля. – Я позвал еев шлюпку. Она сказала, что сядет в следующую.

«Тогда, в кают-компании… она что, она прощалась со мной?Неужели она знала? – задавалась вопросами та часть сознания Сварога,которая поверила в смерть баронетты. – Все эти ее недомолвки, полунамеки…„Ты меня не любишь“, – словно обрывала ниточки, чтоб не было так больно…Почему она задержалась на корабле? Женщин переправляли в первую очередь…»

Сварог, ухватившись за протянутую руку, выбрался из шлюпкина стену. Последний осколок надежды уничтожил Олес:

– Клади всегда была упрямой девчонкой, – князь селна стене лицом к океану, поджав ноги по-турецки. – Я наткнулся на неевозле трапа, она зачем-то спускалась вниз. Говорю – все, баронетта, помпыостановлены, может неслабо шмякнуть об камень. Ну кто ж тогда знал, что этитвари отволокут «Удар» в море… Пошли, говорю, баронетта. Знаете, что она мнеответила? Тебе, говорит, князь, как никому другому пошло на пользу нашестранствие от Гаэдаро до сердца океана. Так и сказала – сердце океана… Ипобежала вниз. Да на ходу крикнула, мол, не забудь проверить свою родословную.Словно напутствовала… Она специально осталась, да? Она знала, чем кончится? Какэто понимать, мастер Сварог?!

А мастер Сварог, промолчав в ответ, все-таки пошел искатьбаронетту в башенках зиккурата…

Тепла димерейская ночь. Но не тиха: ворочаются люди настенах, слышны стоны, тихие разговоры и плач, сыто плещутся акулы в океане,плещутся в бассейне над площадкой, стукаются и трутся о стены, иногда поднимаюткакую-то возню, мощно лупя хвостами о поверхность, сшибаясь телами. В ровном бледномсвечении, вновь показавшемся над очистившимся горизонтом, без труда можноразглядеть непрерывно перемещающиеся в океане треугольные плавники, мокроблестящие спины. С внешней стороны стены, выбрасывая тела на короткие ступени,хищные рыбы то и дело высовывают из воды свои морды и смотрят в загадочноможидании своего акульего счастья – свежего мяса. Или они так гипнотизируютжертву…

Курить было уже невмоготу, уже тошнило от курева, во ртускопилась табачная пакость. Оставалось лишь лежать на спине и смотреть назвезды. Иной природы, но тоже пакость скопилась на душе. И вроде бы не в чемсебя упрекнуть, вроде бы сделал все, что мог…

На двух башнях горели факелы, поднимая в ночь призывныеогни. Где-то по водным тропам странствуют в поисках новой земли караваны судов:крепкие флоты Шадтага и Крона, парусники Фагора, перехитрившие всех и вышедшиев море раньше, чем броненосцы покинули военные базы Гидернии, плохоприспособленные к океану корабли Бадры, которая лежала на противоположной отГидернии стороне Атара, и гидернийцам не так просто было надежно перекрытьБадре все морские входы-выходы, наконец, какие-то плавсредства Нура, о чьихвозможностях, количестве и прочих достоинствах Сварогу было вообще ничего неизвестно. Огонь в ночи виден издали. Впередсмотрящие могут его заметить, азаметив, обязательно доложат капитанам. Капитаны же… Капитаны будут приниматьрешение. Или какой-нибудь сектантский корабль, может быть все тот же «Путь»,примчится палочкой-выручалочкой. Конечно, примчаться могут гидернийские военныекорабли, но что беглецам с «Серебряного удара», затерявшимся среди океана,остается, кроме того что рисковать?..

Одна шлюпка – как раз та, с которой спасли Рошаля, –словно бы в насмешку, у них сохранилась. Весел, правда, нет, но нет и пробоин.Акулы, чуя, что лодка не скрывает от них живого, свежего мяса, иногдапроверочно тычутся в борта носами, раскачивая их, и тут же отплывают: пусто.

Акулы, а до них люди-жабы и гидернийские броненосцы что-тоочень уж легко обнаруживали «Серебряный удар» на бескрайних океанскихпросторах. Слишком легко, чтобы не предположить за кулисами чью-то точнуюнаводку на цель. Чья это работа – дотошного Великого ли Мастера или деятелеймасштабом помельче, – можно лишь гадать, да проку от того гаданияникакого. Факт неоспорим: их загнали в угол. Конкретно и умело загнали, следуетпризнать.

Вполне допустимо, что это Великий Мастер устроилдемонстрацию своего всемогущества – устроил, чтобы заставить Сварога обратитьсяк нему за помощью. Потому что вроде бы больше не к кому, потому что одна душа –вполне подходящая цена для спасения жизней сорока двух выживших, среди которыхполовина женщины и дети. Потому что в минуты отчаяния человек готов позватького угодно. А наступления этих минут Он будет ждать, не извольте беспокоиться.И что стоит лишь мысленно призвать – незамедлительно явятся с готовымдоговором. Останется только поставить подпись, причем не обязательно кровью…

Сдаваться Сварог не собирался. Загнали в угол, говорите? Номы уже выжили и будем выживать дальше. Что нужно для элементарного выживания?Еда, вода, какая-никакая крыша и надежда. Первые три составляющие в наличии, инадежду у нас легко не отнимешь. Не свернут суда на сигнальные огни? Вполнедопустимо. Что ж, начнем с малого: можем разобрать одну башенку, потребуется,разберем также один-другой слой кладки стен, и из камней, из ящиков, чтоудалось перевезти с корабля, можно заделать разлом. Пара ведер найдется?Найдется. Тихой сапой вычерпаем воду с площадки. Акулы, набившиеся вбассейн, – не все акулы океана, их число ограничено, их реально истребить.Таким образом отвоюем у океана и хищных тварей вершину зиккурата. Уже победа,пусть и небольшая. А дальше? Дальше, например, можно отковырять плиты площадки.Почему бы внутри зиккурата не быть полостям, кто сказал, что он обязательнодолжен быть цельным? Одним строителям ведомо, что они, демоны, там замуровали.Черепа предков, древний город, аппарат перемещения по Тропе, склад полезныхвещей, подводную лодку… Нет ничего невозможного. Надо будет – зароемся до днаокеана. Мы еще повоюем…