— Вы хотите сказать, что это корыто ядерное? — не выдержал в свою очередь Волк.

— Я уже упомянул, что реактор, в отличие от прежних аналогов, полностью, подчёркиваю, абсолютно безопасен. Информации об области применения обнаружить не удалось, вернее, она оказалась засекречена, а ссылки ведут на недоступные нам архивы. Вполне возможно, даже, что речь шла о разработке особого транспорта для высших чинов руководства…

— И как это поможет нам? — я посмотрел на Крайнова.

— Так и поможет, — пожал плечами тот, словно дело обстояло так, что очевиднее некуда. — На этом «корыте», кстати, способном делать двести километров в час на средней высоте порядка ста пятидесяти метров, можно рискнуть добраться до нужного нам места и сделать нужное нам дело. Конечно в черте города придётся передвигаться аккуратно, трёхсотметровую этажку вряд ли удастся перепрыгнуть, разве что запрыгнуть при достаточной площади крыши…

— Постойте, — снова вклинился опешивший Волк, — вы что, серьёзно полагаете, что на этом экспериментальном ведре, на котором никто дальше стартплощадки не летал, к тому же снабжённом как бы ядерным зарядом, натурально можно добраться до Ромова? Напрямую, через тайгу и степь?

Крайнов вздохнул и взмахнул плечами.

— А у тебя есть ещё варианты? Когда у нас на всю базу топлива, вместе с вашим пикапом, девяносто литров? Вояки совсем озверели, последние перегонные заводы в Чингирске встали… Я тут ума не приложу, как ребят из ближайших точек прорывов эвакуировать…

— Пикап не наш, дедовский.

— Всё одно. Когда все дороги на поверхности соединяют только гиперы и мультики, и соответственно, либо на юге уходят в районы Беспредельщиков, либо на западе в самые центры радиоактивных пустошей средней полосы? К тому же…

— Что «к тому же»? Ещё что-нибудь не «слава Богу»?

— К сожалению, да. Позавчера Чингирск начал экстренную эвакуацию по причине внезапного увеличения численности пятнашек. А до него, сам знаешь, отсюда всего пятьсот кэмэ. Редкий мультик так близко бывает к другому, тем более у нас. Чёртов жилой зауральский треугольник вокруг нефтянки…

— Как? Уже? Так быстро? — я оторопело взглянул на него, затем на Волка. Тот стал мрачнее тучи. Трех суток не прошло как мы приехали…

— То-то я смотрю, в городе беженцев прибавилось, — протянул Волк.

— Кто заряд на Чингирскую закладывал? — вдруг строго спросил Бригадир.

— Я, — хрипло каркнул оторопевший Волк и откашлялся. Повисла мерзкая тягучая пауза. — Мы с Нандом и ещё двое парнишек Беса. С датчиками, на случай отхода, как обычно. Все четырнадцать известных основных каналов на север.

— Возможно, датчики не сработали, сам знаешь в каких условиях работали, — поспешно вступился я за друга, соображая, что к чему. — Или состав слишком крепкий на своде оказался. Чёртовы финны!

— И ловушки тоже не сработали? И маячки? Все четырнадцать штук?! — Волк зыркнул на меня и вцепился зубами в указательный палец сжатого кулака. Я вдруг вспомнил Строево.

— Слушай, Волк… Помнишь, ты говорил, что они трупы стали под землю уносить.

— Ну?

— Может, из-за этого датчики не сработали. Задачник на руке кого-то из наших…

— Что же, они эти трупы с собой везде таскают, что ли? Хреновина какая-то.

— Или задачник с руки сорвали…

— Как сороки поганые, стащили, что блестит? Ну не могут же они настолько сообразительными быть! Они ведь никогда не используют нашу технику, оружие! Даже серые. А если такие разумные, то почему на контакт не идут? Незачем? Может, они нас самих вообще за разумных не считают? Кто мы для них — чисто расходный материал?

— Ладно, чего теперь гадать, — Крайнов благоразумно не стал накалять наши измотанные нервы. — Маячки-то как раз сработали, ещё два дня назад, хоть, правда, и не все. Уже то хорошо, что в Чингирске тот сигнал сразу получили и начали заваливать со своей стороны Ромовский тоннельный комплекс. Эвакуация в городе начата. Но там в этом смысле гораздо хуже чем в Ромове — слишком много каналов, близких между собой. В Чингирске располагается основная ремонтная база здешней краевой Подземки. Это значит, что там под землёй куча ремонтных депо, поэтому на много километров от города понаделано бессчётное количество тоннелей. И, вдобавок ещё, сравнительно мягкий грунт, а значит своды укреплены вдвойне. Плюс множество естественных полостей в грунте — карстовые пещеры и такое прочее, особенности местности, так что твари в миг найдут обходы. Я смотрел схемы — там просто ад, а не подземка, куда там Данте с его жалкими девятью кругами. Ладно, вернёмся к сути вопроса. Так вот, как только там забили тревогу, вояки НИИ этот тоже полным составом отправили дальше, минуя нас, на север, на закрытые правительственные базы. Естественно, всё неподъёмное и экспериментальное оборудование они побросали, я на днях связывался с нашими там, они проверили, аппарат стоит в ангаре. Но управлять им без обучения сможет только имеющий навыки управления гибридами. Опасные новые штуки, мало кто умеет.

Крайнов, а вслед за ним и остальные синхронно повернули головы и выразительно посмотрели на меня.

— Принцип управления практически тот же.

Я сглотнул. Становилось всё интереснее. Как там говаривал Рома-сварщик у нас в гараже? Чем дальше влез, тем громче маты…

— Ну, надо так надо. Рискнем, зато с ветерком прокатимся. С тебя счётчик Гейгера.

— Там должен быть встроенный, — Крайнов снова нахмурился, хотя казалось, что больше, вроде, хмуриться было некуда. Брови его и так скрестились как сабли на старинном гербе. Я видел один такой, в каком-то питерском музее. — Но на этом проблемы наши не закончились.

— Что ещё? — Недовольно буркнул Волк. На нём лица не было. Ещё бы! И так натерпелись мы с этим Ромовым, а тут ещё такой провал!

— Вчера связь с Чингирском прервалась. И до сего момента не восстановлена. Также пропала дежурная связь по техничке для диспетчеров и машинистов, — Крайнов многозначительно посмотрел на Волка.

— Ты хочешь сказать… — Волк стал весь белый.

— Я предполагаю худшее. От нашей городской электростанции питается только половина магистралки до Чингирска. Похоже на то, что их станция — того.

— Скольких не успели эвакуировать?

— Не знаю. Последние четыре поезда из двадцати трёх — все, что было в депо — не пришли. С десятью тысячами. И три состава пустые успели уйти туда. Семь машинистов, смелые ребята. Те, кто прибыл, говорят, что осталась ещё уйма людей — тысяч сто пятьдесят, не меньше. Но посылать туда поезда теперь — верное самоубийство.

У меня всё похолодело внутри. Что там творится сейчас в городе? А в этих застрявших составах? Остановиться или ползти в кровавой полутьме аварийного освещения посреди тысячекилометрового коридора со стенами бесконечной толщины, в сотне метров от поверхности, и ждать неизвестно чего и неизвестно откуда, не знать куда бежать и стоит ли, а позади — страх и смерть. Или рабство… И ребят-машинистов жаль. Надеюсь, там рядом есть какая-нибудь станция с выходом. Меня передёрнуло.