А когда с ним случилось подобное — я ушла…

Я почувствовала себя абсолютной дрянью, не заслужившей ни его внимания, ни его прощения.

Но всё-таки он пришёл…

—Привет,— промямлил Ваня и осторожно присел, отодвинув край простыни.

Потом взял его в руки и принялся перебирать чуть дрожавшими пальцами.

—Ужасно выглядишь,— произнесла я после секундного молчания.

—А ты ещё хуже,— усмехнулся он.— Что произошло?

—Авария… Не волнуйся, жить буду,— попыталась я пошутить, незагипсованной рукой дотронувшись до его предплечья.— Спасибо, что пришёл… Я соскучилась…

—Я тоже скучал… Сестрёнка,— он немного успокоился, но уже через секунду в кристальных глазах появилось удивление.— Что у тебя с лицом?..

—Авария,— повторила я.

—Я слышал,— напряжённо бросил Ваня, убирая скатавшуюся прядь волос с моего лба.— Но эти шрамы… Они же старые…

Он осторожно провёл пальцами по моему подбородку, по шее и по здоровой руке, заставив замереть от давно забытых ощущений. Потом вернулся выше и взялся за край простыни, лежавшей на уровне ключиц. Я быстро перехватила его руку, остановив осмотр.

—Не надо,— испуганно прошептала я.

—Я не собирался… Ты не так поняла…

—Знаю. Но ничего приятного ты там не увидишь.

—Так… Везде?

—Да,— я слегка кивнула, ощутив стыд и смущение, словно говорила о чём-то запретном.— Это было моим наказанием…

—За что?

—За то, что не пошла… С ней…

Ваня отпрянул. Его глаза расширились, и в них появилось понимание и неподдельный ужас.

—За это?!— почти крикнул он, но тут же сжался, как нашкодивший котёнок, испугавшись, что его могут услышать.— За это?..

—Да,— кивнула я.— Разве у тебя было иначе?

Он на секунду замялся, почему-то виновато опустив взгляд. А потом покачал головой в ответ на какие-то свои мысли.

—Иначе,— наконец, произнёс он.— Пока…

—У тебя необязательно будет так,— поспешила я ободрить парня.— Главное, не бойся…

—Я и не боюсь,— Ваня вздёрнул подбородок, и я увидела, что он буквально закипел от гнева.— Мне противно! Когда это произошло?

—После того, как мы расстались… Через несколько дней.

—Поэтому ты отказалась встретиться?..— он схватил мою руку и с силой сжал её.

Я чуть не взвизгнула от боли, но позволила себе лишь поморщиться.

—Я не хотела, чтобы ты видел меня… Такой.

—А теперь?— Ваня слегка усмехнулся.— Ты тоже не в лучшей форме.

—Теперь всё изменилось. Прости…

—Я не злюсь, малыш. И никогда не злился. Просто я хотел получить ответы…

Он замолчал и отпустил моё запястье, осторожно положив его поверх простыни. После железной хватки оно пылало огнём и слегка пульсировало, но даже это казалось сейчас приятным.

—О каких-то вещах лучше не знать,— грустно произнесла я.

—Почему ты не рассказала раньше?

—Ты бы не поверил… Никто бы не поверил.

—Но теперь я верю!

—Теперь да, потому что теперь ты знаешь! Но тогда я не смогла бы тебе объяснить. И не хотела тебя впутывать. И… Я хотела тебя защитить.

—Тебе бы не пришлось,— Ваня посмотрел на меня взглядом, полным грусти, жалости и нежности, от которого сердце чуть не выскочило из груди.— Уже было поздно…

—Но… Когда?..

—Когда тёмная пришла ко мне?— переспросил Ваня.— Сразу после твоего ухода. Хотя у меня обошлось без подобных… Последствий. Несколько дней я испытывал шок и думал, что тоже сошёл с ума… Потом решил позвонить тебе, но ты не стала со мной разговаривать…

—Я не могла. Я была в больнице,— решила я признаться.

—Тоже в больнице?— Ваня вскинул светлые брови.

—Да. На мне живого места не было…

—А сейчас…— Ваня запнулся, по-прежнему преодолевая неловкость от странного разговора.— Тоже?..

—Аварию подстроили они,— тихо произнесла я.

И надеялась, что он не станет уточнять, кого именно я имела ввиду.

Скорее всего, Ваня подумал, что аварию подстроила Тьма, и мне не хотелось разочаровывать его объяснениями, что Свет тоже был способен на жестокость. Возможно, я поступала не совсем честно, зато чувствовала, что так я точно ничего не испорчу. Ваня не должен был обозлиться, как я. А грань между злостью и ненавистью была слишком тонка…

—Не переживай, всё уже закончилось,— попыталась я его успокоить, но Ваня яростно замотал головой.

—Нет, не закончилось!

—Почему?

—Лиза… Я не хотел тебе говорить сейчас, но…

—Что случилось?— нервно выпалила я.

Внутри что-то затрепыхалось от предчувствия беды, поскольку подобное вступление просто не могло означать ничего хорошего.

—Я…

—Что?— здоровой рукой я повернула его лицо к себе и попыталась заглянуть в глаза.— В чём дело?

—Я только что понял, что происходило с тобой…— наконец, сказал он, выдавливая из себя каждое слово.— И что произошло с ней.

—С кем?— ничего не понимая, повторила я, а в голове вдруг промелькнула мысль, заставившая ужаснуться.— С мамой?..

—Да,— он, словно извиняясь, опустил голову и уставился в пол.— Варвара Михайловна умерла.

Сначала мне показалось, что он произнёс какую-то другую фразу.

Но потом до мозга медленно, словно через пелену тумана, начал доходить смысл сказанных слов. Я не могла понять, что чувствовала. Просто всё вокруг вдруг исчезло: пиканье приборов, Ванино нервное дыхание, стук моего сердца — весь мир словно замер. Он перестал существовать, потому что в нём больше не было её.

Так легко я приняла смерть незнакомого человека на соседней койке и так невероятно сложно было осознать, что умерла моя мама. Я зажмурилась, ощутив, как по щекам ручьями потекли слёзы, остановить которые я была не в состоянии. Горло сдавил горький ком, мешавший дышать. Я хватала ртом воздух, желая лишь одного — тоже исчезнуть. Но по-прежнему оставалась прикованной к кровати, и за мной по-прежнему с сочувствием наблюдали кристальные глаза, от которых так хотелось спрятаться.

Ваня понял, что маму убила Тьма, но он не знал, что я была в этом виновата.

За всё, сделанное Светом, нужно было платить.

И порой непомерно высокую цену.

Маму пожертвовали Тьме, чтобы допустить меня к прошлому. Вот только полученная информация и плата за неё оказались несопоставимы. Почему Елиазар так просто отдал её душу? Отдал за картинки, которые я и без того видела каждую ночь?..