что у вас внутри, евгеника нынче не в чести. Нам только предстоит выявить и оформить составные элементы вашего дара, результат слепой путанной природной селекции. На первом уровне вам предстоит наработать собственный стиль, возможно, объединиться в команду с теми, кто преуспевает в Практиках, которые вам даются хуже. Техники магии, используемые в бою, относятся к высочайшему уровню сложности. Но это всё в будущем.

Вы должны быть готовы, дети. Бездумно брошенный недоброжелателю вызов может привести вас к смерти. На вас огромная ответственность не только за свою судьбу, но и за положения Сторон, за равновесие Света и Тьмы, за Миродрево, за Предназначение…

Он умолк. Затихли и студенты. На верхнем ярусе с противоположной стороны раздалось какое-то шевеление и покашливание.

Профессор повернулся на звук.

Раздался дрожащий голос.

— Вы сказали… То есть не вы, а Магистр Силы сказала, что мы можем использовать своё право отказаться от Предназначения.

Кай поискал глазами по рядам и к своему удивлению нашёл того пунцовощёкого паренька из того коридора перед аудиторией № 205, которого держали в кольце четыре поколения его семьи.

Девушка, сидящая рядом, чуть отстранилась от парня, смешно поджав губы и скорчив смешную рожицу. Она держала в руках зеркальце, в которое рассматривала своё отражение. Каждая прядь её пышных волос располагалась в идеальной художественной продуманности. Кай узнал в ней ту крохотную красивую девчонку с собеседования, в розовом пальтишке.

Парень заметил её ужимки и растерянно посмотрел на неё. Она снова хихикнула, поведя плечами и перекидывая волосы на спину. Он начал садиться. Но в последний момент резко сжал руку в кулак и выпрямился.

Магистр подбодрил его.

— Да-да, не стесняйся. Говори-говори.

Все три Магистра покинули свои места и подошли к краю постамента. Кай заметил, что площадка внизу больше не вращается, Магистры остановились прямо напротив сектора, откуда раздался вопрос. Соломея Медвяна и Савонарола не произносили не слова. Лица их были спокойны.

— Я хочу уйти…

Ряды охнули. Кай снова толкнул деда в бок.

«Да не сплю я, не сплю», — дед Егор потёр ладонью глаза и уставился на неожиданную сцену.

— Ты готов отречься? — третий Посвящённый говорил очень мягко.

— Да.

— Готов ли ты всё забыть?

— Я… готов… Но, я, наверное, не смогу. Вся моя семья…

— Да-да… Право Ремесла? — профессор Лиходед смотрел на него с участием, хотя по-прежнему никто не смог бы описать, как он выглядит и во что одет. Залу позволительно было лишь считывать его эмоцию, но облик не выдавал ни одного штриха его внешности.

Парень кивнул.

— Почему?

Тот покраснел, как тогда в коридоре. Он вцепился одной рукой в спинку своего стула.

— Я ненавижу это. Я не хочу. Я не хочу выбирать Сторону. Зло — это ваш Орден.

— Но ты знаешь правила.

— Да.

— Ты занимаешь позицию врага Академии.

Паренёк пожал плечами и сердито вскинул подбородок. Он смотрел на них с неожиданным презрением и силой.

— Уверен?

Парень не поменял позы и не опустил головы.

В следующий миг профессор Лиходед выкинул вперёд руку — никто не успел моргнуть, как тело мятежного фотоника было выдернуто из-за стола и, взмыв на высоту нескольких метров, зависло почти над постаментом. От шока тот даже не успел закричать, пару секунд он беспомощно дёргал руками и ногами, пытаясь опуститься вниз, на лице его возникла испуганная виноватая улыбка.

С возгласами, студенты повскакивали со своих мест, не смея отвести взглядов от шокирующего зрелища. В следующий миг тело парня опрокинулось вниз головой, затем выгнулось дугой, раздался сдавленный вскрик, потом ужасающий хрип, словно у него выбило воздух из лёгких, и лицо и тело его начало меняться прямо на глазах.

Какое-то время студенты как заворожённые смотрели на эту картину. Понимание того, что происходило на их глазах, пришло не сразу и не ко всем. Минута, вторая, третья… А потом в рядах началось движение, кто-то в ужасе завизжал, закрывая лицо руками, кто-то попытался спрятаться, кто-то схватил свои вещи и начал пробираться между сидящих, расталкивая всех на своём пути. А потом зал взорвали паника, животные инстинкты и безумие.

— Эй… ээ-эй… вы что творите?! — дед Егор, сидевший с краю сектора, рванулся по проходу вниз, к профессору. Кай взобрался на парту и, перемахивая через столы, понёсся следом, Карна зашипела и кинулась за ними, Руслан тоже выскочил, Тори отшатнулась, Муза, с застывшей улыбкой на лице, не сводила глаз с тела.

Многие кинулись к выходу, снося парты и опрокидывая друг друга, и тут же поняли, что они в западне. Возможно, так работал значок на их груди — они не могли приблизиться ни к выходу, ни к центру амфитеатра. Ещё более ужасало то, что перед выходом из аудитории и в проходах между секторами теперь столпились какие-то люди, раньше их там не было. Они стояли молча, не шевелясь, но что-то подсказывало, что из коридора они никого не выпустят.

Профессор Лиходед, грустно уставившись на сбившуюся в проходе толпу с перекошенными лицами, сделал неуловимый жест, и тело жертвы охватило неясное жёлтое свечение. Оно разрасталось до тех пор, пока не заключило всего его в лучистый шар света, и тело его начало оплывать, будто восковая кукла над пламенем. Пленённый огнём неофит ещё пытался кричать, из горла его рвалось сипенье, но это уже был не голос.

Кожа бугрилась и плавилась, стекая вниз серыми струями, черты лица совершенно размылись, из глазниц выскользнули глаза и прыгая раскатились по постаменту. Мышцы рук и ног на их глазах расплетались на волокна и уносились вверх, вены тянулись бесконечными струнами, свиваясь в отвратительную трепещущую сеть. Всё это парило над рядами амфитеатра в мерцающих багровых бликах лампады, словно облако невообразимо перепутанной пряжи.

Профессор отступил на несколько шагов, без сомнения довольный созданной картиной, затем черканул ладонью об ладонь, и, вызвав абсолютную истерику в рядах, голова парня покатилась по партам вниз, окропляя всех горячими брызгами крови. Из останков подвешенного в воздухе тела веером ударил фонтан крови.

Люди, застряв в проходах, кто стоя, кто без сил упав на колени и зажмурившись, в ужасе цеплялись друг за друга. Не было лица, не забрызганного кровью, беззвучные слёзы стекали, оставляя дорожки на щеках, в волосах запутались ошмётки и крошево из костей и плоти. Внизу у самого постамента сгрудилась кучка буянов — несколько парней и девушек, подобно деду Егору с Каем и Русланом, пытались пробиться сквозь невидимый заслон к Магистрам, ругая тех на чём свет стоит.

Профессор Лиходед с улыбкой окинул взглядом сотворённое им фантасмагорически кровавое месиво. Взглянув вниз, он нашёл укатившуюся