существовал в тридцать шестом году… И рельсы… там должны быть рельсы и…

Руслан, не дожидаясь деталей, кивнул со знающим видом и без сомнений объявил:

— Объект номер один. Жуков остров.

Дед, Муза, История и Карна снова переглянулись. Кай ещё боролся с пересохшим горлом, намереваясь вытолкнуть из него свой главный вопрос о возможной пещере, как вдруг все одновременно ойкнули и схватились руками за значки на груди.

— Он дёргается… — прошептала Муза.

— Меня куда-то тянут… — Тори склонила голову, рассматривая чёрный шестигранный значок на груди.

— Какой умный значок… — еле слышно прошипела Карна.

Дед снова присвистнул, вызвав второе внушение от Музы. Руслан вцепился было в значок пальцами, намереваясь снять, но Муза остановила его:

— Оставь, вдруг это пропуск.

Тот пожал плечами.

— Тогда — подъём, — Кай решительно встал, — пора.

Сделав пару шагов, они обнаружили, что значок осмысленно направляет их в нужную аудиторию. Кай заметил, что впереди него в тесной толпе снующих взад-вперёд студентов очень резко высвечивается направление движения, тогда как всё остальное, выпадающее из этого фарватера, казалось чуть размытым. Поначалу дед Егор сверял путь по схеме, но это оказалось лишним. Значок вёл себя как какой-то разумный навигатор, и это вполне можно было записать к началу демонстрации чудес.

Очень скоро они оказались у Большой Физической аудитории № 329. Створки дверей были широко открыты, и вся аудитория была видна как на ладони. Ряды скамей и столов подобно античному амфитеатру уходили вниз и заканчивались там своего рода сценой с огромной грифельной доской и длинным в несколько метров столом с кучей каких-то устройств и приборов. Там же виднелась деревянная кафедра.

Аудитория была практически забита студентами, но попасть в неё оказалось не так просто. Что до значков с буквой «Ф», то Муза оказалась права — парень на входе объявлял вновь прибывшим, что пропуском в аудиторию служит значок, вложенный в брошюру. Перед дверями столпились студенты, многие в поисках своих значков рылись в карманах и портфелях и суетливо крепили их к одежде.

Дед прошёл мимо парня первым. Кай увидел, что из рамки на дверях скользнул тонкий голубой луч, видимо распознавший значок, и дед оказался внутри. Вторым шагнул Кай. Перед дверью он на секунду остановился. Фарватер по-прежнему резко высвечивался, но впереди себя он ощущал какое-то невидимое глазу сгущение пространства. Голубой луч лизнул значок, Кай мягко преодолел незримый затвор и замер в изумлении.

Вот она… Академия Золотой Лестницы.

День Настоящих Знаний

Дед присвистнул. Следом за ними в аудиторию вошли Руслан, Муза, Тори и Карна, все с интересом осматривались по сторонам.

— Вот это да…

Сработал ли значок, но стоило им пересечь порог, обстановка изменилась до неузнаваемости. Картинка, которую они видели стоя перед дверью, разительно отличалась от этой. Аудитория по-прежнему ярусами уходила вниз, но это было что-то сродни огромному подземелью с высокими сводами. Потолок, если он и был, глазом не различался. Помещение опоясывали семь или восемь рядов сидений с партами, узкие проходы лучами разделяли ряды на три сектора. Проходы сходились к центру. Внизу виднелся круглый каменный постамент диаметром метров в десять, не то сцена, не то арена. Со всех сторон будто из ниоткуда струился свет, источник его был непонятен, но аудитория была хорошо освещена, и глаза к нему быстро привыкли.

Кай оглянулся — ошибки не было, позади он увидел полуразмытый проём всё тех же распахнутых дверей, через которые они только что сюда вошли. Студенты продолжали прибывать, и дед Егор потянул всех вниз поближе к центральной площадке.

— Ты с нами? — оглянулся Кай на Руслана.

Тот кивнул и пошёл следом.

Наконец, все заняли места в третьем ряду; неожиданно, но отсюда вид на постамент открывался им на уровне глаз, а не далеко под ногами, как казалось, сверху.

— Полвторого. Мы как раз вовремя, — шепнула Муза, взглянув на часы на руке. Кай почувствовал, что сердце его просто выносит ребра.

Почти одновременно с её словами по рядам пронёсся изумлённый гул. В центре амфитеатра начали происходить дивные изменения. Как-то незаметно для всех перед глазами возник искрящийся гранями объект. Он напоминал гигантскую лампаду, на мощных цепях свисающую с потолка, но поскольку свода видно не было, то казалось, будто цепи возникали из ниоткуда. Внутри лампады, будто в куске горного хрусталя, мерцал порфирный холодный свет, рассыпая серебристо-багровые блики по рядам и стенам амфитеатра. Вся эта картина была какая-то ошеломляюще волшебная.

— Приветствуем вас, фотоники! Приветствуем вас в Академии Золотой Лестницы!

Слова прозвучали столь неожиданно, что зал снова ахнул. Все оторвали взгляды от нереально красивой лампады над головами и обнаружили в центре амфитеатра три фигуры, стоящие друг к другу спиной, образовывая правильный треугольник. Лица этих троих были обращены к трём секторам зала.

— Савонарола… — прошипела Карна.

Руслан бросил на неё изучающий взгляд.

Действительно, на площадке внизу, сложив руки у пояса, в прежней же тёмно-коричневой рясе стоял профессор Савонарола. Длинный и сухой, с глубоко запавшими чёрными глазами и хищным носом он производил довольно жуткое впечатление. Рядом с ним стояла высокая женщина. Длинные чёрные волосы её украшал двурогий золотой венец. Третьим был примечательный человек, чей облик Кай никак не мог уловить. Кай не смог бы объяснить, в чём же его примечательность также, как и не сумел бы его описать. Он смотрел на него, видел его и не видел одновременно, он не знал, как тот выглядит, какого он возраста и не мог бы сказать, какая на нём одежда.

Слова приветствия были произнесены женщиной. Она стояла к нему вполоборота. Холодная, царственная, сильная. Вскоре он обнаружил, что постамент внизу медленно вращается, и в какой-то момент с их сектора стало видно её лицо. Да, так и есть, черноволосая, статная, бессердечная и справедливая властительница земных и не земных тайн. Длинный шлейф её платья, отражая блики от хрустальной лампады, переливался медными прожилками, по нему будто скользили ящерки. Но это, сказал он себе, конечно, было оптическим обманом, подпитанным сюрреализмом происходящего. Без всяких колебаний Кай записал её в богини. Он не смог бы определить, сколько ей было лет. Да и кто бы мог с точностью назвать возраст камня?

Кай провёл ладонью по глазам, стряхивая наплывший морок, и вдруг вспомнил. Эту женщину он здесь уже видел. В день собеседования она усмиряла пожилого мужчину в коридоре, их пара не могла не привлечь внимания: она — идеал и совершенство, и он — неряха и чудак в старомодном тёмно-синем плаще. Он кричал шёпотом (это выглядело очень смешно) и, постоянно озираясь, размахивал