нём пока что не зародилась…

Соломея Медвяна с мягкой улыбкой чуть повернула голову к профессору Савонароле. Профессор, чьё лицо в этот миг излучало библейское миролюбие, отвернулся и продолжил.

— Забудьте о книжных и киношных архетипах волшебников и добрых фей, не примите нас за ваших добрейших дядюшек и тётушек, чей смысл жизни заключается в несении вам тепла и любви, а также в прощении ваших милых шалостей. Магистерий займётся вами с должным усердием, это я вам могу обещать. Потому на базисном уровне познания у меня для вас есть только одно требование — «Послушание»…

Он сделал паузу и окинул аудиторию взглядом. Никто не издал ни звука.

— Повторите за мной, — глухо потребовал профессор Савонарола, склонив голову на бок.

— «Послушание», — так же глухо выдохнул зал.

Он удовлетворённо кивнул.

— Есть ещё одно маленькое неприятное правило, которое традиционно приходится оглашать мне. Не знаю почему…

В зале раздались смешки. Савонарола дурашливо надул губы, а потом улыбнулся страшной улыбкой. Соломея нахмурилась.

— В стенах Академии запрещены романы.

Ободрённые улыбкой Магистра студенты зашептались и снова захихикали.

— Нас известят почти сразу, не сомневайтесь. Решение коллизии в том, — продолжил Магистр, покачиваясь на каблуках, — что один из участников романтических посягательств покидает нашу Альма Матер с совершенно чистой памятью. — Зал загудел. Савонарола улыбался, — вы также сможете покинуть Академию вместе, но опять же — с чистой памятью, от вашего романа не останется и следа. Прошу вас не переходить границы дружбы. Фотоники не должны рисковать собственным даром, он слишком ценен, а последствия необратимы. Ни суда, ни свидетелей защиты. Не помогут и родители.

— Спасибо, синьор Магистр, думаю вы уже очень доходчиво всё объяснили, — снова подала голос Магистр Соломея Медвяна.

«Почему? Что за глупые предрассудки?..», — раздавалось со всех сторон. Муза испуганно посмотрела на Кая. Тори покраснела. Кай сидел не шевелясь. Карна улыбнулась не хуже Савонаролы. Дед пробрюзжал что-то вроде «кого это остановит…».

Савонарола был спокоен, а взгляд его даже ещё более цепок.

— Напоследок маленькое наставление о непреходящей силе Теории. Теория — это тот фундамент, на котором возведена крепость вашего духа. Шаткость, неуверенность, разлад в убеждениях — маяки, приманивающие зло, — глаза Савонаролы под жёсткой линией бровей в этот момент отразили порфирный отблеск лампады. — Будьте готовы — у зла тысячи лиц, и каждое способно очаровать легковерных и слабых духом. Внешне зло весьма притягательно. Глас его медоточив. Хитроумие его неизмеримо. Многие склонны находить в нём поэзию, красоту и даже эротизм. Особенно падки на его обаяние те, кто не прошёл через опыт страдания и не испытал горечь утрат. Не надейтесь, что зло надолго оставит вас его сторонним воспевателем. Пока вы колеблетесь, Тьма ищет брешь в вашем Свете, ищет черные области и затем наносит удар по самым близким. Не бойтесь сгореть в огне Теории, потому что огонь есть тот же Свет! Когда я говорю «Тьма» — я говорю «Зло», когда я говорю «Зло» — я говорю «Грех»…

Последнюю фразу он произнёс почти шёпотом, но в аудитории не нашлось бы ни одного человека, который её не услышал, последнее его слово ещё несколько мгновений грохотало в ушах студентов. Магистр Савонарола стоял, выкинув правую руку вперёд, а левую чуть отведя в сторону, никто не заметил в какой момент в его руке появился золотой крест, размером не больше его ладони, но в аудитории не нашлось бы ни одного человека, который посмел оторвать взгляд от этого креста.

Лица многих выражали экстренное желание покаяться. На лице Савонаролы читалось: «Не сейчас…»

— И последнее, — профессор опустил крест. — На своих занятиях я желаю слышать от вас лишь два слова: «Да, магистр» и «Нет, магистр», пока я не позволю говорить. Вам это понятно? — Савонарола склонил голову на бок.

Зал грянул: «Да, магистр».

Савонарола кивнул, сложил руки на уровне пояса и сделал шаг назад, заняв своё место в правильном треугольнике.

— Здравствуйте, дети! Благодарю за эстафету, переданную мне досточтимым Магистром Теорий, — начал третий Посвящённый, чей облик по необъяснимым причинам так и оставался загадкой для Кая, — но я по праву Магистра Практик в Теориях не силён.

Голос его был очень бойким, вместе с тем мягким и сиплым, каким-то неуловимым, как и его внешний вид — невозможно было определить его тембр, невозможно было определить даже мужской он или женский, но он не вызывал того оцепенения, который вызывал голос профессора Савонаролы.

— То, что называется магическим познанием, диаметрально противоположно современной науке. Люди (я имею в виду не конкретных людей, а наш вид вообще) овладели Практиками, данными нам природой, но доступный нам уровень развития Теории не позволяет «проверить алгеброй гармонию». Инженерия же требует описания сути явлений в виде чисел и уравнений.

Учёные мужи блуждают в потёмках и всё ещё чрезвычайно далеки от понимания природы вещей, а уж тем более от природы, так скажем, НЕ-вещей. И все попытки объяснить феномены, выпадающие за рамки очевидных законов ньютоновской механики (но которые, кстати, могут вполне соответствовать современным теориям квантовой физики), выглядят местами даже наивно, как какие-нибудь поповские нравоучения, уже давно далеко оторвавшиеся не только от Святого Писания, но и от здравого смысла…

Магистр Практик вежливо кивнул Магистру Теорий, который в этот момент был больше похож на каменное изваяние. Магистр Практик продолжил как ни в чём не бывало.

— Напутствия моих коллег породили в ваших разумах много вопросов, что ж, дети, я очень этому рад. Потому что на базисном уровне познания у меня для вас есть только один совет: «Сомнение». Подвергайте сомнению всё, что слышите и видите, не доверяйте ни чему. И это первейший залог победы в познании и в бою. Всё не то, чем кажется.

По залу пронёсся взволнованный ропот.

Каю эти и другие его слова показались смутно знакомыми. Каргер в спорах с дедом говорил чуть ли не то же самое. Он толкнул деда в бок, но тот уже тихонько посапывал.

Дед Егор встрепенулся.

— Опыты уже были? — прохрипел тот, потирая бок.

— Не было пока. Давай слушай, важные вещи говорят, — шикнул на него Кай.

— Я не сплю! — возмутился дед совершенно искренне.

Магистр Практик тем временем продолжал:

— Госпожа Медвяна упомянула, что Орден беспощаден к своим врагам. Предваряя вопросы, скажу одно — всему своё время. Беспощадность — это страшное свойство души, какой бы высокой моралью оно не было оправдано. Освойте сперва мирные сферы, хотя бы вырастите с помощью магии цветок.

Базисный уровень познания позволит вам понять физику вашей Силы, прочувствовать её сильные и слабые места, укрепиться в Теориях. Нам неведомо,