деда Егора была видна со всех сторон. Девочки, Карна и Муза, стояли за его спиной. Он не видел только Тори…

Он налетел на деда, едва не столкнув его с ног, тот ошарашенно уставился на внука. В следующий момент за спинами взметнулось облако золотистых волос — Тори разогнулась и поднялась с корточек, она завязывала шнурок. Сердце ревниво кольнуло, ему было всё равно, что о нём подумают. Кай кинулся к ней, прижал её к груди, вдохнул запах волос; его будто обожгло изнутри, но в следующий миг они отступили друг от друга.

Тори смущённо поправила волосы. Карна сердито смотрела на Кая, дед взволнованно отступил.

За спинами раздавалось нестройное:

— Вот это да-а-а!

Ему было всё равно, что весь факультет сейчас смотрит на него. Он выпрямился и расправил плечи, засунул руки в карманы и вызывающе обернулся к толпе.

Но неофиты были заняты обсуждением какого-то другого события. Некоторые, конечно, посматривали на их компанию, но реплики относились не к нему. Он прислушался:

— Как его Магистр Лиходед уделал!

— Тот и пикнуть не успел!

— А Розмаринов-то, Розмаринов…

— Я думала, он ушёл, а он вдруг как дунет!

— Лиходед — моща!

Муза настороженно покачала головой.

— Кай, где ты пропадал? Я перенервничала.

— А что здесь произошло? Я слышал выстрел, и потом свисток как милицейский.

— Поехали домой. Потом расскажем. Магистр-таки пренебрёг соображениями безопасности и показал нам ещё несколько фокусов.

По всему было ясно, что за время его отсутствия, полюс оценки вечеринки сменился с северного на совершенно южный. Сомнения и страхи сменились новым настроением — неофиты были совершенно и полностью влюблены в Академию в целом и, по непонятной пока причине, лично в Магистра Лиходеда, внешность которого никто за эти дни так и не смог рассмотреть…

Жуков Остров

Слова их нового знакомого, Руслана Хорунжего, о Жуковом Острове возбудили целую волну новых исследований. Друзья какое-то время ещё сомневались, стоило ли посвящать парня в их миссию. Симпатии были на его стороне, но решили не спешить и присмотреться поближе, просто ради того, чтобы не напугать. Кай не хотел терять нового друга, вдруг он откажется иметь дело с потусторонней чертовщиной, о которой-то и рассказать путно нечего. Хотя… у него было стойкой ощущение, что если бы Руслан узнал всё… то не отказался бы.

Жуков Остров занимал площадь более полутора тысяч гектаров. Строго говоря, в географическом смысле он островом не являлся, просто береговая линия Матвеевского залива была густо иссечена рукавами и притоками речушек Вита и Коник, практически отделяя обширный участок этой изумительной по красоте живой природы водой. Подходы к нему были затруднены не только водным барьером — пешеходный доступ затрудняла дамба, огороженная бетонным забором, автомобильному проезду мешал банальный шлагбаум на контрольном пункте.

Кай был много наслышан об этом месте и о том, что если путнику всеми правдами и неправдами удавалось проникнуть в зону заповедника, то все попытки попасть в нужный квадрат сводились на нет незыблемостью института права частной собственности. Заповедник Жуков Остров, формально ещё откликаясь на звание Государственного Заповедника, как выяснилось, пребывал в частном владении важного лица, настолько важного, что имя его называть отказывались все.

Перед шлагбаумом на табуретке сидел дедок в треуголке, свёрнутой из газеты. Это и стало первым препятствием. Кай подошёл поближе и, пожёвывая колосок, проговорил отстранённо-восторженно «Ну какая же красота вокруг!» Затем потянул носом острый лесной запах свежести и реки и как бы невзначай присел на шлагбаум.

Страж тоже вдохнул широкой грудью, после чего ответил, бурно жестикулируя и указывая руками одновременно во все стороны света и за плечо через вверх.

Какое-то время, скрестив в задумчивости руки, Кай разглядывал старика в газетной шапке и размышлял над загадочным: «навить не намагайся, учора тут якесь малесеньке, рябесеньке телятко гамцяло, цього жебракуватого пригостив паляницей, так вони потим нишпорили в запилли, чигали в шелягах и, аби не панькатися, зметикували и, крадькома, налаштували тенета в манивцях на царини, тоди прибули милициянты та, врешти решт, спирвали разом до йихого великого цабе, и доси човгають навпрошки чагарями проз кавунове бадилля, з цим недорикуватим покидьком у лантуси. Ще й цима покидьками моя файна клямра зникла. Йдить звидсы, сынку».

Всё, что он мог на это ответить:

— Куда?

Дед важно махнул рукой в сторону рощи за поворотом дороги:

— Туда.

Уходя, Кай вежливо поблагодарил деда, тот сделал всё что мог. Пришлось идти в обход и наугад, строя маршрут с учётом вероятности избегания появления неких агрессивных и вороватых «покидьок» и по определению благородных «милициянтив».

Решив забросить пробный камень, Кай, дед Егор, Карна и История попытались проникнуть внутрь заповедника на Жуковом Острове через центральный вход. Муза, ссылаясь на свой «моральный возраст», обычно наотрез отказывалась участвовать в подобных авантюрных предприятиях, потому вылазке в заповедник предпочла поход в музей.

На требование охранника предъявить пропуск Министерства Экологии или разрешение, подписанное лично Аркадьевичем, им осталось только развести руками и признать, что план «А» провалился. Единственным профитом этой попытки стала огромная карта заповедника в виде барельефа, занимающего всю стену у главных ворот. Внимательно изучив её, Тори по возвращению домой воспроизвела карту на бумаге.

Муза Павловна на следующий день попыталась прояснить вопрос в Министерстве Экологии, однако сведущий человек нашёлся там лишь с двадцать пятой телефонной попытки и лишь ради того, чтобы проинформировать их о «неподведомственности объектов частной собственности государственному надзору».

Тогда, в соответствии с планом «Б», примерив личину заблудших туристов, компания предприняла марш-бросок по периметру заповедника, в надежде отыскать козью тропу, недоступную обзору замаскированных камер наружного наблюдения. Несколько попыток закончились тем, что из заповедных кустов им навстречу шагнули ещё более натуралистичные кусты, неброско поблёскивая оружейными стволами. Долее испытывать судьбу не было смысла, потому пришлось признать капитуляцию и отступить.

Оставался последний шанс — таинственный Аркадьевич, выдающий «контрамарки».

После небольшого мозгового штурма был разработан и утверждён план «В», который возвращал их к ВОХРовцу на центральном входе. Так и порешили. Кай с надеждой смотрел на деда Егора, всё-таки у того наличествовал многолетний опыт налаживания контактов с людьми в форме, армейская закалка и покрытая инеем фляжка в данной миссии могла оказаться не лишней. Ехать слишком рано смысла не имело, дед заявил, что истинные хозяева жизни раньше десяти утра кофеи не пьют и челобитные не принимают. Да и вообще их сейчас с Кипра не вытянешь, потому шансы застать всемогущего Аркадьевича изначально стремились к нулю.

На следующий день Муза Павловна предложила взять паузу и уговорила Карну