она повернулась и решительно пошла по коридору. Девушки переглянулись, а затем последовали за ней. Я не мог отвести глаз от принцессы. В этот момент от нее исходила такая сила, такая решительность, такой ум, что у меня по коже побежали мурашки. Ева поднялась на второй этаж. Остановилась перед мальчишеским туалетом и протянула руку.

– Есть у кого-нибудь маркер?

– Вот… Подожди… Красный подойдет? – спросила Поппи, ковыряясь в своей маленькой дизайнерской сумочке.

– Идеально, – сказала Ева.

Стянув зубами колпачок, она написала на двери: «ЖЕНСКИЙ ТУАЛЕТ». Не успела она отступить на шаг, чтобы оценить свою работу, как дверь открылась, и на пороге появился мальчик. Увидев трех разъяренных девушек и надпись на двери, он испуганно вздрогнул. Мне стало почти жаль малыша.

– Расскажи своим друзьям, что отныне этот туалет предназначен только для девочек, – почти дружелюбно приказала Ева.

Мальчик побледнел, кивнул и пустился бежать. Бедняга.

– Девочки, – сказала Ева, глядя ему вслед. – Принесите краску. Пришло время обзавестись новыми туалетами.

Ева

– Это вандализм! Умышленное нанесение ущерба школе! Это неприемлемо! – ревел директор Бертон, опираясь обеими руками о свой стол. От напряжения у него выпал монокль из глаза. Бертон, как стервятник, переводил взгляд с одной группы собравшихся в его кабинете на другую. Слева Поппи, Джуди и я, справа Дориан, Камасаки и Брэмстон, и все как один скрестили руки на груди.

Декстер стоял рядом с директором Бертоном, глядя на нас то ли с интересом, то ли с осуждением. Кингсли бездельничал в углу и вообще присутствовал только потому, что находился с нами во время нашей акции, хотя и не участвовал в ней. Был рядом, но вместе с тем далеко. Как идеальный телохранитель. У меня сжалось горло от этой мысли.

– Вы являетесь членами совета, и я ожидаю от вас более ответственного поведения, чем эти детские выходки! – продолжал реветь Бертон, раскачивая болтающийся монокль взад-вперед. – Что вы можете сказать в свое оправдание?

Никто не ответил. Наконец, Дориан достал из кармана бумажку и положил ее на стол. Бертон покосился на нее, и лицо его побагровело.

– Это не оправдание, Уэствинг, это квитанция! Если вы этого не понимаете, то я вообще не представляю, как вы попали в выпускной класс! – заорал он.

Дориана эти крики нисколько не впечатлили. Смахнув с плеча невидимую пылинку, он очаровательно улыбнулся Бертону.

– Эта сумма с лихвой покроет нанесенный ущерб. Мы можем идти? А то мы пропускаем уроки.

Кипя от ярости, Бертон взревел:

– Неужели вы думаете, что деньги могут решить все на свете? Бардак, который вы развели, будете убирать сами! Вы все. И меня не волнует, сколько у вас на это уйдет времени и сколько дерьма вам придется выгрести! Чтобы к завтрашнему вечеру с пола на первом этаже можно было есть! Голдберг!

– Да, сэр?

– Возьмите швабру и моющее средство. Все это под вашу ответственность.

– Конечно, сэр, – без колебаний пообещал Декстер и бросил на Дориана предостерегающий взгляд.

– Еще один момент, сэр, – сказала я, и голова Бертона повернулась ко мне.

– Да? – рявкнул он.

Сцепив руки за спиной, я подняла подбородок.

– При всем уважении, сэр, мы все уберем. Но мы и впредь будем пользоваться всеми туалетами, которые пометили женскими.

– Что?

– Слишком долго заявка на дополнительные туалеты оставалась без внимания. Теперь, когда я стала членом совета, это моя прямая обязанность – заботиться о благополучии учеников и учениц «Бертона». Этот вопрос уже давно следовало решить.

Щеки Бертона дрожали, как у разъяренного бульдога.

– Что вы на это скажете, Голдберг? – наконец спросил он.

Декстер склонил голову.

– Я согласен с Евой, хотя и не одобряю ее методы, сэр. Но в ближайшие годы количество студенток в «Бертоне» будет продолжать расти. Эти изменения действительно назрели. Мы должны обустроить туалеты. Разумеется, расходы будут компенсированы щедрым пожертвованием семьи Уэствингов, – сказав это, он строго посмотрел на Дориана.

Что ж, наказание Уэствинга определено. Но, к моему удивлению, Дориан только приподнял одну бровь. Бертон вздохнул и опустился в кресло.

– Что ж, хорошо. А теперь проваливайте! Все! Брэмстон? А вы останьтесь. Хочу поиграть в гольф.

Вразнобой простившись с директором Бертоном, мы удалились. Дверь кабинета громко хлопнула, и бесстрастное выражение в один миг исчезло с лица Декстера. Он разгневанно уставился на нас.

– Что это было?

Этот вопрос не был обращен ни к кому конкретно.

– Публичное заявление! – провозгласила Джуди.

– Ага, с языка сняла, – бросил Дориан, и они переглянулись.

Декстер фыркнул.

– Развели какой-то детский сад. Если хотите подоставать друг друга, будьте добры, делайте это вне школьных стен. Чтобы я больше ничего подобного не видел, ясно?

– Так что там с выборами? – спросил Дориан, и наши взгляды встретились. – Ведь не дуэль же в самом деле устраивать.

Декстер поправил висящий на плечах пиджак и серьезно посмотрел на нас.

– Это еще обсуждается. Так что пока ждите и не рыпайтесь. И, Ева, несмотря ни на что, хочу еще раз поздравить тебя со вступлением в совет. Мы проведем для тебя небольшой традиционный ритуал посвящения. Ровно в полночь на старом кладбище. Не опаздывай. – Он коротко взглянул на остальных девочек. – И приходи одна, – добавил он и развернулся, чтобы уйти.

– Ты же не серьезно! – прорычал Дориан ему вслед.

Декстер только радостно махнул рукой и исчез за ближайшим поворотом.

– Молодец, Дориан. Благодаря тебе мы все-таки получили наши туалеты, – сказала я с нескрываемой насмешкой.

Я ожидала язвительного замечания, но Дориан лишь одарил меня скупой улыбкой.

– Увидимся вечером… Если осмелишься, – сказал он и подмигнул мне, после чего они с Камасаки поспешили вслед за Декстером.

Я почувствовала на себе взгляды остальных. Кингсли стоял совсем в стороне, практически сливаясь с обтягивающим стены гобеленом. Он все время находился рядом, но настолько ненавязчиво, что я едва его замечала. В этот миг наши взгляды встретились. Не знаю, почему, но, когда он улыбнулся, сердце у меня пустилось вскачь. Вот черт.

Мы побрели в сторону класса.

– А что это за ритуал? И почему мне кажется, что там будет происходить что-то незаконное? – спросила Джуди.

– Понятия не имею, – призналась я и оглянулась, но Кингсли исчез, словно растворился в воздухе.

Я резко остановилась, и Поппи налетела на меня.

– Все в порядке? – обеспокоенно спросила она. – Увидела сэра Генри?

Джуди нахмурилась.

– Кто такой сэр Генри?

– Дворцовый дух.

– У вас есть дворцовый дух? – встревожилась Джуди, оглядываясь по сторонам.

– Целых пять, – сказала я.

Джуди побледнела.

– Правда?

– Да. Предположительно, это души пятерых членов первого в истории совета школы, которые застряли здесь навсегда, – объяснила Поппи. – Ева даже собаку назвала в честь одного из