Равнину рассекала надвое проволочная ограда, тянувшаяся, насколько хватало глаз. Через каждую милю они оказывались у ворот. Алекс останавливал машину, открывал их и ехал дальше, до очередного въезда, отделявшего один пустой участок от следующего.

Наконец показалось поместье. Ванйарри-Даунс. Из пыли вырос дом с разомлевшими от жаркого солнца стенами из желтого кирпича.

Алекс открыл дверь, обнял ее за талию и окинул взглядом их новое жилище:

– Что ты об этом думаешь?

Слов у Леоноры не было. Эта земля была ее родиной, она была дома! Здесь она сможет начать все с чистого листа, она вдохнет жизнь в этот дом, создаст настоящую семью, у нее появятся новые воспоминания, которые затмят собой кошмары прошлого. Для нее открывалась новая жизнь, и она была благодарна за это. Она потянулась к Алексу, обняла его и почувствовала, как он улыбается ей в волосы. Она забудет минувшее, сотрет свою историю до настоящего момента. И постарается полюбить его. Он привез ее в Австралию, и за это она сможет простить прежние раны, которые он ей нанес. Она станет хорошей женой. Душа ее расцветала, открывалось настоящее дыхание. Оно наполняло ее грудь, готовое прорваться слезами, но для этого было еще не время.

Алекс водил ее по дому, показывал комнаты и открывал французские окна, чтобы горячий ветерок играл на них занавесками. Он болтал о земле, о руднике, но уши ее были глухи к словам и улавливали лишь звуки – тембр его голоса, шуршание гардин по оконным рамам, эхо их шагов, скрип половиц и щебет миллиона птиц снаружи.

Она была сама Австралия.

День клонился к закату. Алекс ушел в свой кабинет. Леонора вышла на веранду, любуясь тем, как солнце встречается с оранжевым диском луны. Тело двигалось, казалось, помимо ее воли, как будто она была в нем пассажиром, которому не нужно ни о чем думать. Земля узнавала ее ноги и припорашивала высокие каблуки красной пылью. Птицы вокруг смеялись, гомоном и пронзительными криками выспрашивая, где она была все это время.

Леонора направилась в сторону эвкалиптов-призраков, росших так тесно друг к другу, что их тонкие ветки переплелись, образовав сетку. Подобрав шелковое платье, она протиснулась внутрь, коснулась пальцами гладкой отслаивающейся коры и прислонилась щекой к их белой коже. Опершись о сук, она пристально вглядывалась в полумрак широко открытыми, как у сумчатой куницы, глазами. Из тени начали вырисовываться силуэты настороженных кенгуру, готовых в любой момент сорваться с места и унестись по равнине, высоко вскидывая лапы и подергивая ушами. Тело ее содрогнулось, и она заплакала, как плачет ребенок, прильнув к груди матери.

Леонора чувствовала, что здесь ее место. И сейчас она стояла под глубоким небом родной страны, выпачканная ее пылью, и местные мухи приветствовали ее своим жужжанием. Австралия разбила ей сердце, но не забывала о ней, как и она не забыла свою родину. В ее легкие словно ворвался воздух, и она наконец задышала по-настоящему.

Она была дома.

Том расхаживал по новым половицам домика приказчиков, щели между которыми до сих пор были забиты свежими опилками, и уже в сотый раз остановился перед окном.

– Думаешь, он уже знает?

– Трудно сказать. – Джеймс зажал ботинок между коленями и надраивал его голенище воском.

– Алекс вернулся несколько часов назад, – продолжал Том. – Если бы он знал, то уже давно пришел бы сюда, верно? – Впрочем, ответа он не ждал. – Как думаешь, что он сделает, если узнает, что мы не те, за кого себя выдаем?

– Вышвырнет нас отсюда, – спокойно ответил Джеймс, расправляя тряпку из мягкой ткани и нанося жир на смятый язычок ботинка.

– Господи… – Том почесал затылок. – Судя по всему, он будет в ярости. – Он обернулся к Джеймсу. – И что нам делать? Может, самим все рассказать?

– От нас уже ничего не зависит. – Джеймс продолжал натирать складки возле каблука и отверстий для шнурков. – Если он знает, то знает. Мы это скоро выясним.

– Боже мой, Джеймс! Но шесть тысяч долларов… Я до смерти не успокоюсь, если мы потеряем такую работу. – И он снова принялся расхаживать по комнате.

Джеймс схватил второй ботинок и запустил им Тому в спину.

– Ой!

– Ты скоро дырку в полу протрешь. Лучше бы почистил свои ботинки, – посоветовал Джеймс. – Так, по крайней мере, мы будем выглядеть достаточно прилично, когда он станет нас увольнять.

– Ты что, совсем не переживаешь по этому поводу?

Джеймс прекратил натирать обувь:

– Мы с тобой в состоянии управиться с этой фермой. Надеюсь, Алекс это понимает. – Он сунул в руку Тому баночку с ланолином. – Так или иначе, но ответ мы получим уже очень скоро. – Он бросил взгляд на вещевые мешки, стоявшие у стены возле дверей. – Хотя распаковывать вещи пока не стоит.

Том взял ботинок и принялся рассеянно постукивать им по столу.

– А ты жену его видел? – ухмыльнувшись, спросил он.

– Нет, – ответил Джеймс без всякого интереса.

– А я видел. Правда, со спины. – Том широко улыбнулся. – Держу пари, она просто картинка.

Джеймс хмыкнул:

– А что там с твоим обетом безбрачия?

– Так я же только посмотрел! – Том с невинным видом поднял руки вверх. – Можно с ума сойти, если постоянно пялиться на овечьи задницы. – Он встал, едва не опрокинув стул. – Все, не могу больше ждать. Давай уже пойдем и получим то, что нам причитается.

В поместье стояла тишина. Они шли, и солнце согревало им половину лица, тогда как вторая еще ощущала прохладу утреннего воздуха.

– А вот и он. – Том взглянул в сторону дома. – Добрый день, Алекс! – крикнул он, нервно переминаясь с ноги на ногу. – Как поездка?

Алекс неторопливо шел по широкой подъездной дорожке, непринужденно засунув руки в карманы. На нем был легкий бежевый костюм и белая рубашка с синим галстуком, завязанным большим узлом под стоячим воротником.

– Хорошо. – Он огляделся по сторонам и улыбнулся лучам солнца. – Какой прекрасный день, не так ли?

Том немного расслабился и вытер пот со лба.

– Как у нас дела?

– Мы составили карту участка и оценили лучшие места для выпаса, – доложил Джеймс. – Записали цифры, составили список того, что понадобится для скота, а также график стрижки, и прикинули, сколько для этого потребуется людей.

Алекс удовлетворенно кивнул.

– Хорошо. Я впечатлен. – Он ослабил галстук. – Неплохо для деревенских парней.

Том опустил голову, а Джеймс, даже не моргнув, продолжил смотреть вдаль, как будто не услышал.

– Чтобы все выяснить, потребовалась всего лишь пара звонков, – подмигнул им Алекс. – Впрочем, попытка была славная.

Джеймс посмотрел ему в глаза:

– Мы не лгали вам. Ни разу.