Пьяненький кучер сидел, раскачиваясь, в своей старой повозке и распевал странную смесь из трех песен. Наконец он остановил лошадь на пустынной дороге, с одной стороны которой была невысокая, до пояса, проволочная ограда, тянувшаяся, сколько хватало глаз.

– Вот здесь начало его собственности, – сказал он. – Через дырку в заборе можно срезать путь к усадьбе. Это далековато, как я понимаю.

Том и Джеймс ступили на красную землю. Кусты колючего спинифекса на равнине напоминали покрытые волосами родинки на обожженной солнцем коже. Они пробрались через ограду и пошли дальше, выдерживая направление по солнцу. Через час они были около поржавевшей ветряной мельницы. Том остановился и посмотрел на ее неподвижные крылья:

– Как думаешь, этот пьяница понимал, куда нас посылает?

Джеймс рассмеялся и вытер со лба пыль и пот:

– Нет.

– Господи, тогда мы пропали!

Они остановились и огляделись по сторонам – местность во всех направлениях выглядела совершенно одинаковой.

– Мы заблудились, черт побери, – усмехнулся Том.

– Мы с тобой покойники, приятель.

– Сморщимся и высохнем, как изюм.

От приступа хриплого от жажды хохота по щекам Тома покатились слезы.

Джеймс вынул флягу, хлебнул воды и отдал ее Тому.

– Что, с чистой одеждой покончено?

Том оглядел свою рубашку с отпечатками выпачканных в красной пыли рук.

– Я вывозился как не знаю кто. – Он оглядел Джеймса. – Каким образом тебе удается оставаться чистым?

Джеймс прищелкнул языком:

– Ну, я же джентльмен.

Том толкнул друга в плечо, оставив след ладони возле воротника. Джеймс не обратил на это внимания, он вглядывался вдаль.

– Похоже на автомобиль. – Он указал на небольшое облачко пыли, двигавшееся параллельно им. – Должно быть, нам туда.

Они пошли дальше, не сводя глаз с пыльного следа, чтобы не потерять его из виду. На горизонте, словно ростки из-под земли, медленно появлялись очертания построек. Вначале старый побеленный коровник. Затем помятая ветряная мельница, тень от которой указывала на восток. Еще один коровник, сарай для стрижки овец стойл на двадцать, конюшня с рингом, три водонапорные башни. И вот вдали показался большой дом свежей кладки из желтого кирпича с блестящей крышей. Он был окружен верандой, закрытой сеткой и окаймленной металлическим выступом, выпиравшим, словно вытянутые губы.

Том и Джеймс отряхнули пыль с рубашек и брюк, вытерли лица чистыми носовыми платками. На крыше конюшни, в которой могло разместиться три десятка лошадей, сидел рабочий.

– Мы ищем мистера Хэррингтона! – крикнул Джеймс.

Мужчина показал им направление молотком и, не вынимая гвоздей, которые держал во рту, ответил:

– Он только что приехал.

Бросив вещевые мешки за сараем, они прошли по подъездной дорожке мимо новенького «форда», хромированная отделка которого была покрыта слоем пыли. В этот момент парадная дверь дома распахнулась. Оттуда вышел мужчина и крикнул кому-то у себя за спиной:

– Просто скажите, чтобы они ехали сюда! – Сразу был слышен его резкий американский акцент.

На нем были бежевые бриджи для верховой езды и накрахмаленная белая рубашка с открытым воротом и закатанными рукавами. На крыльце он остановился, закурил, затянулся и только потом заметил двоих парней. На лице его расцвела улыбка, и он довольно хлопнул в ладоши.

– Как вовремя! Я ждал вас еще два дня назад.

Том бросил взгляд на Джеймса и вопросительно приподнял брови.

– Расписание поездов изменилось, – осторожно ответил он.

– Меня это не удивляет. – На американце были высокие черные сапоги, уже до щиколотки в грязи, хотя начищенные голенища по-прежнему сияли. – Конечно, куча времени нужна для того, чтобы дойти до телеграфа, и трудно сообразить, чего можно ожидать от следующего дня. – Он оглядел их с головы до ног и рассмеялся. – Вы жутко грязные. Что, пешком шли?

– От Кулгарди мы ехали, – пояснил Том. – Но нас, похоже, рановато высадили.

– Нужно было ехать поездом до Гвалии. Сэкономили бы несколько часов. Вы что, не получали инструкций? – недовольно поинтересовался он.

Том пожал плечами.

– Ну да ладно. – Он ухмыльнулся. – Здесь теряется половина моих распоряжений, как будто эта чертова пустыня втягивает их в себя. Мы вас быстренько устроим. – И, оставив сигарету в уголке рта, он протянул руку. – Александр Хэррингтон. Зовите меня просто Алекс.

Джеймс тоже протянул руку, их рукопожатие было крепким.

– Джеймс О’Рейли. А это Томас Шелби, – кивнул он в сторону друга.

– Честно говоря, я удивлен. – Алекс внимательно оглядел их и глубоко затянулся. – Когда Митчелл рассказывал о вас, я представлял себе пару грубых, обожженных солнцем мужиков. Вы кажетесь мне слишком молодыми для приказчиков на ферме.

Том принялся нервно переминаться с ноги на ногу и открыл было рот, чтобы выложить правду, но Джеймс его опередил.

– Собственно, и вы нас немало удивили, – небрежно заметил он. – Вы тоже кажетесь слишком молодым для хозяина такого поместья. При всем уважении…

– Я не обиделся. – Алекс усмехнулся. – По правде сказать, я испытываю облегчение. Вы привнесете хоть какую-то жизнь в это безрадостное место. – Он бросил тлеющий окурок и присыпал его пылью. – Эта должность предполагает оклад в шесть тысяч в год плюс пятьсот долларов аванса. Делите сами как хотите.

Том замер. Джеймс бросил на него предостерегающий взгляд, и тот тут же закрыл рот.

– Я знаю, что это несколько меньше, чем вы зарабатывали прежде, – продолжал Алекс, – но при условии достижения намеченных цифр будут бонусы, и если вы станете усердно работать, то будете получать намного больше, чем было у вас в Новом Южном Уэльсе. Я убежденный сторонник побудительных стимулов. – Алекс потер руки. – А теперь позвольте вам все показать и познакомить с персоналом. – Подумав, он добавил: – Может, вам нужно сначала привести себя в порядок? Хотите поесть?

– Мы перекусили в дороге, – непринужденно ответил Джеймс и заслонил собой Тома, на лице которого так и осталось ошарашенное выражение. – Нам бы тоже хотелось сразу начать.

– Хорошо. – Алекс снова хлопнул в ладоши. – Тогда по коням.

Оседлав лошадей, они проехали мимо двухэтажного дома, ослепительно сиявшего крытой стальными листами крышей. Через каждые несколько футов на веранду выходили высокие французские окна. Под ярким солнцем уныло стояли недавно посаженные фруктовые деревья с поникшими, как у плакучих ив, ветвями. По стене дома пытался виться куст плетистых роз, но помимо этого растительность была очень скудной.

– Прежние постройки я сравнял с землей, – пояснил хозяин. – Тут все новое: хозяйственные здания, водонапорные башни – все. Когда мы здесь обустроимся, то займемся ландшафтом. Много еще нужно сделать.