– А справа, если смотреть на начало или на конец площади? – прищурился бригадир недобро.

– А-э… – потерянно посмотрел он по сторонам.

– Ребят, так ваш терминал этот или тот? – проглотив тихое ругательство, обратился к нам бригадир.

В связи с отсутствием конкурентов в данный момент времени нам принадлежали вообще все десять, потому отвечал я честно и уверенно:

– Тот! – махнул на дальний.

– Борисыч, ты попал, – поиграл желваками старший. – Сам собирай теперь, я на дальний прыгну. Парень, извини, но терминалы включаются не отсюда, – обратил он на меня внимание напоследок.

– Одну проблему решил, – прилег я обратно.

– Лучинка, – грустно протянул брат.

Я нащупал его руку и одобряюще сжал.

– Первым делом спросим про нее.

Затем недовольно посверлил взглядом спину Светы, но та даже не шелохнулась.

– Осталось объясниться с родственниками тех ребят, которых ты увез, – произнесла она. – Что будет, если на них твоя удача закончится?

– Тогда тебе больше не придется за меня переживать.

Тут уже Федор сжал мою руку и тревожно посмотрел в глаза.

– Я поделюсь своей, – шепнул он.

– Там кто-то едет, – приподнявшись на руках, заметил Артем, разрушая неловкую паузу.

По курсу его внимания собирался из брызг и басовитого рокота белоснежный гидроцикл, красиво лавируя на поворотах и окатывая края площадок высокой волной. Пилотом был крайне колоритный парень, полноватый на вид да еще оседлавший столь норовистый агрегат в сером костюме и белом шлеме. Поездкой он наслаждался искренне, не обращая никакого внимания на следы брызг на краях брюк.

– Кажется, к нам, – с оттенком удивления констатировал Пашка, присмотревшись к траектории гостя после очередного виража.

Впрочем, гидроцикл и его всадник не особо торопились, кружась по лабиринтам, и с неким сожалением из-за конца лихого путешествия подруливали к нашему бортику.

– Доброе утро! – мячиком выпрыгнул мужчина из седла и с невероятной скоростью, странной для его солидной комплекции, оказался рядом.

Был он молод, розовощек и переполнен энергией, бившей через край в движениях, походке и сиянии серых глаз. Казалось, бетон пружинит под его ногами, позволяя не шагать, а выстреливать собой вперед. На его лице сияла добрая улыбка, сам он с интересом осматривал нас, а мы – его.

Спохватившись, гость отстегнул застежки шлема, стянул его левой рукой и движением ладони превратил приемлемый в общем-то зачес в нечто взрывное и бесшабашное. Затем глянул в свое отражение в шлеме, охнул и торопливо пригладил все обратно.

– Здравствуйте, я – Игорь Долгорукий, – представился он чуть смущенно. – Нет, не близкий родственник, но вполне себе троюродный племянник Самого! – показал он пальцем ввысь.

Сверху каркнула чайка.

– Кхм… – убрал он руку. – Кто главный?

– Вы! – с готовностью отозвался Паша.

Игорь польщенно смутился.

– Имею в виду, кто капитан? – чуть мягче произнес он.

– Разрешите представить, – взял я инициативу в свои руки, выручая замешкавшегося друга. – Павел Зубов, наш капитан. А это – Артем Архипов, скрипач. Федор Самойлов – маракасы. Светлана Джонс – специалист по переживаниям.

– О! – гость обратил внимание на девушку.

– Света, продемонстрируй.

– На гидроцикле всего два места, а нас шестеро.

– Точно! – развернувшись, вцепился Игорь пятерней в волосы. – И что теперь делать? – обеспокоенно пробормотал он.

– Можно взять катамаран у техников, их как раз двое, – протянул я ему руку. – Максим Самойлов, решаю проблемы.

Рукопожатие оказалось неожиданно крепким.

– Очень приятно, – признательно тряхнул парень рукой. – Сейчас позвоню в центр управления, один момент.

Игорь отошел буквально на пару шагов, чтобы воспользоваться сотовым, и уже через минуту катамаран степенно нес нас по спокойной воде к самому началу площади.

За спинами звучно чертыхнулись техники, обнаружив пропажу плавсредства.

– Борисыч, хватай диск и принтмодуль, остальное не увезем, – донеслось приглушенное.

– Когда-нибудь везение закончится, – зловеще шепнула в ухо Светлана.

– Уже заканчивалось, – ответил я, не оборачиваясь. – Хочешь знать, что было потом?

Концентрация напряженного внимания подсказывала, что весьма.

– Пришел кот.

Позади выдохнули смесью обескураженного непонимания с долей возмущения.

– А вот скажите, почему у нас написано «Зубов», а у остальных «Шереметьевы, Аракчеевы»? – шагнул я в тот же миг к Долгорукому, откровенно скучавшему в круге уважительного молчания.

– О, так это просто принадлежность команд, – явно обрадовавшись вопросу, развернулся он и, отметив всеобщий интерес, продолжил тоном лектора: – Если все в команде принадлежат одному роду или же вассальны ему, применятся множественное число. А если команда собрана из представителей различных семейств, то ее называют фамилией капитана или названием школы. Казалось бы, мелочь, но многим участникам крайне важно отметить данный момент! Ведь временный союз не равен присяге, а внутренняя организация команды напрямую влияет на распределение выигрыша.

– А вот распределение, оно как? – подхватил я интересующую тему.

– Либо роду-победителю, либо по внутренней договоренности внутри команды. Кстати, – подмигнул он, – открою небольшой секрет: памятные призы уже подготовлены абсолютно для всех участников! Весьма ценные, хочу отметить! Так что желаю вам заранее распределить призовой фонд, чтобы блеск золота после окончания турнира не повредил вашей дружбе.

– Да у нас уже все оговорено, – пожал я плечами. – Деньги поровну, приглашения всем, главный приз – мне.

Друзья согласно кивнули.

– Мм? – изумился он, отчего-то глянув на Артема.

– Мне гидростанцию в комнате негде ставить, – поправив очки, невозмутимо пояснил тот.

Игорь обескураженно скользнул взглядом по Федору.

– Я собираюсь купить весь пластилин в мире! – с важным видом озвучил тот свои планы. – Дважды.

– А? – Долгорукий повернулся к Пашке.

– Вы не могли бы выдать призовые наличными? – переборов смущение, произнес Пашка. – И самолетом.

– А зачем самолет? – все увеличивалось удивление на лице Долгорукого.

– Для наличных, – пояснил Паша.

– Неужели и прекрасная девушка откажется от приза? – с легким недоверием спросил он.

– Мне бы кота… Двух… Пятерых… Шестерых… С запасным… – смотрела она в сторону центра площади.