— Прошу вас проверить, права ли я. Мне необходимо как можноскорее связаться с сестрой.

— Да, мадам. Если вы сообщите мне номер, по которомузвоните…

— Нет, милочка. Сейчас я отправляюсь в похоронное бюро,чтобы заказать гроб для моего папаши, а потом намереваюсь поспать. Я самаперезвоню вам утром. Можете быть уверены, уж я-то не забуду, дорогая.

Она повесила трубку и направилась в похоронное бюро.

На следующее утро телефон у Бобби работал, но к трубке никтоне подходил. Так продолжалось весь день. Постепенно в Анне вскипела ярость. К вечеруона позвонила в справочное бюро и потребовала телефон полицейского участкаХейвена.

— Ну… там, собственно, нет полицейского участка, но если васустроит телефон констебля…

— Вполне. Дайте мне его.

Анна позвонила по этому телефону. Длинные гудки… Практическитого же тона, как когда она звонила своей чертовой сестрице. Как будто это былодин и тот же аппарат…

Она отбросила эту безумную мысль и разозлилась еще больше.Наверное, повреждение на линии, а телефонная компания еще не успела егоустранить.

— Ты нашла ее? — спросила вошедшая в комнату Паола.

— Нет. Она не отвечает, городской констебль не отвечает.Наверное, этот паршивый городишко попал в какой-то Бермудский треугольник.

— А если позвонить ее друзьям?..

— Каким друзьям? Таким же ненормальным, как она?

— Сисси! Ты не знаешь…

— Я знаю, кто ответил по ее номеру, когда я звонила первыйраз. После жизни в нашей семье легко могу определить по голосу мужчины, когдаон пьян.

Мать ничего не ответила, она просто поднесла руки к шее, какбы стараясь сделать тугой воротничок попросторнее.

— Он брал трубку, и они оба отлично знают, зачем я ееразыскиваю, — продолжала Анна. — И они пожалеют, что посмеялись надо мной!

— Сисси! Я бы не хотела…

— Заткнись! — заорала Анна, и мать, конечно же, сразузамолчала.

Анна звонила вновь и вновь. Она узнавала еще какие-то номерателефонов в Хейвене. Ни один из них не отвечал. Наконец ей удалось пробиться кмэру города, Беррингеру.

— Ньют Беррингер слушает.

— Слава Богу. Меня зовут Анна Андерсон. Я звоню из Юты, штатНью-Йорк. Я пыталась дозвониться к вашему констеблю, но он, очевидно,отправился на рыбалку.

— Не он, а она, мисс Андерсон. В прошлом месяце онаскоропостижно скончалась. Должность в настоящее время вакантна, поэтому телефонв конторе не отвечает.

Эта информация смогла только на мгновение остановить Анну.Она всегда умела прийти к цели, никуда не сворачивая.

— Мисс Андерсон? А откуда вам, мистер Беррингер, известно,что я не миссис, а мисс?

Без всякой паузы Беррингер ответил:

— А разве вы не сестра Бобби? Если вы ее сестра и если приэтом замужем, вы бы не носили эту фамилию.

— То есть вы знакомы с Бобби?

— Каждый в Хейвене знаком с Бобби, мисс Андерсон. Она — нашагордость.

Эта фраза прозвучала для Анны подобно звуку разорвавшегосяснаряда. Наша гордость. Боже правый!

— Что ж, отлично. Тогда вы, несомненно, поможете мнесвязаться с вашей гордостью. Я уже несколько дней мечтаю сообщить ей, что ееотец умер и что завтра его будут хоронить.

Она ожидала хотя бы формального выражения соболезнования, нов ответ просто прозвучало:

— У нее есть определенные проблемы с телефоном.

Разговор явно принимал не тот оборот, которого ожидала Анна.Реакция Беррингера была по меньшей мере странной, слишком равнодушной даже дляянки. Она попыталась представить себе своего собеседника и не смогла. Что-тонепонятное звучало в его голосе.

— Могли бы вы передать ей, чтобы она перезвонила мне? Еемать выплакала все глаза, она находится в полуобморочном состоянии, и, еслиРоберта не появится, я не знаю, что будет с матерью.

— А как я могу заставить ее позвонить вам? Она взрослаяженщина и сама решает, что ей делать, — медленно, с нажимом ответил Беррингер.— Но я передам ей ваши слова.

— Может быть, я дам вам номер моего телефона? — сквозь зубыпроцедила Анна. — Она так редко звонит нам, что могла и забыть его…

— В этом нет необходимости, — оборвал ее Беррингер. — Еслиона и не помнит его, то всегда сможет позвонить в справочное бюро. Ведь именнотак вы получили этот телефон.

Анна всегда ненавидела телефоны, но сейчас эта ненавистьвспыхнула в ней с особой силой.

— Послушайте! — крикнула она. — Вы, наверное, не поняли…

— Я все отлично понял, — Беррингер вторично перебил ее запоследние три минуты. — Я все передам ей. Спасибо, что позвонили, миссАндерсон.

— Послушайте…

Она не успела закончить фразу, как он сделал то, что онаненавидела больше всего.

Он повесил трубку.

Анна яростно стиснула зубы: он еще пожалеет об этом!

В тот день Бобби так и не перезвонила. Не перезвонила она ина следующий. Ни через день…

Ну, ты еще вернешься, — думала Анна. — И когда это случится…

Похороны прошли без Бобби. Все родственники плакали накладбище, но только не Анна. Хвала Господу, она умеет держать себя в руках!

О, если бы она могла отложить похороны и заставить Бобби приехать…Но нет, этот раунд Бобби выиграла. Выиграла раунд, но не все сражение. Аннанамеревалась взять реванш. Поэтому наутро после похорон она заказала себеавиабилет в Бангор. Один туда… и два обратно.

Проведя в гостинице ночь (черт знает что за гадость этигостиницы, в них никогда не удается выспаться), в восемь утра Анна уже сиделаза рулем взятого напрокат автомобиля, направляясь в Хейвен.

Она не могла не нервничать. Ее напряжение особенноусилилось, когда она пересекла черту города. Что-то происходит с Бобби: онаполностью вышла из-под контроля. И хотя Анна надеялась, что ей удастся повлиятьна сестру, ее мучили некоторые сомнения.

Она ехала по улицам Хейвена и чувствовала, почти физическичувствовала, что прохожие смотрят ей вслед. Смотрят ей вслед и многозначительнопереглядываются.

Из леса слышался звук мотора: там проводились какие-тоработы. Звук доносился издалека, но был неприятен для слуха Анны.