Это место в последнее время стало не слишком хорошим.

— Папа умер, — сообщила она, стараясь держаться прямо.

— Я знаю. Ньют Беррингер сообщил мне об этом.

Что случилось с ее голосом? В нем звучали странные нотки. Иона явно не боится ее, Анну. Впервые в жизни Бобби не боится ее.

— Мы похоронили его без тебя. Твоя мать умрет, если ты невернешься домой, Бобби.

Она подождала, пока Бобби что-нибудь ответит. Сестрамолчала.

Во имя Господа… она… она действительно изменилась…

— Мама упала с лестницы четыре дня назад и сломала ключицу.

— Да что ты? — безразлично спросила Бобби.

— Ты вернешься домой вместе со мной, Бобби, — с нажимомсказала Анна.

— Посмотри, а ведь у тебя выпал зуб, — улыбнулась вдругБобби. — Конечно! Я не сомневалась, что так и будет.

— Бобби, выйди на свет. Я хочу посмотреть на тебя.

— Хочешь? — В ее голосе опять звучали странные, насмешливыенотки. — Я не уверена, что это так уж необходимо.

— Перестань дразнить меня, Бобби! — Она повысила голос.

— Послушай, Анна! — сказала Бобби. — За многие годы мненадоело, когда ты разговариваешь со мной в таком тоне. Оставь свою манерукричать.

Внезапно Анне захотелось убежать отсюда как можно дальше ине оглядываться. Но было слишком поздно. Она увидела взмах руки младшей сестры,которая отдергивала штору.

Душ смыл остатки грима. Голова и шея, все тело Бобби былиабсолютно прозрачными. Сквозь кожу просматривались все внутренние органы. Ввенах пульсировала кровь. Анна видела, как бьется сердце Бобби, как наполняютсявоздухом легкие. И все ее внутренние органы имели почему-то странныйярко-зеленый цвет.

В голове у Бобби просвечивался мозг.

Бобби беззубо улыбнулась:

— Добро пожаловать в Хейвен, Анна!

Анна, будто во сне, сделала шаг назад. Она хотела кричать,но у нее перехватило дыхание.

Бобби направилась в ее сторону. Анна попыталась отскочить,споткнулась и упала.

— Нет, — шептала она, — нет… Бобби… нет…

— Я рада, что ты здесь, — все еще улыбаясь, сказала Бобби. —Я не рассчитывала, что ты приедешь… вовсе не рассчитывала… но я думаю, что длятебя здесь найдется дело… Вакансии, как говорится, еще остались.

— Бобби… — Изо рта Анны вырвался хрип; тело ее забилось всудорогах. Рука Бобби коснулась ее руки, и Анна потеряла сознание.

Воспользовавшись советом Анны, Гарднер решил прогуляться.Естественно, конечной целью прогулки должен был стать корабль. Ему не оченьхотелось идти туда одному, и он боялся, как ребенок, оставшийся один в темномдоме. А если там привидения? Если там прячутся Призраки Прошлого? И они ожили,и хотят выйти наружу? И какие они на самом деле?

Он присел на землю неподалеку от корабля и сталрассматривать его. Вскоре взошла луна, матовым светом вспыхнув на серебристойобшивке. Это необычное и очень красивое зрелище.

Что же происходит вокруг?

Я не хочу этого знать.

Происходящее пока не ясно…

Я не хочу этого знать.

Эй, а что это за звуки доносятся изнутри?..

Он допил бутылку и отбросил ее дрожащей рукой в сторону. Апотом заснул неожиданно для себя, в лесу, в непосредственной близости откорабля.

И проспал всю ночь.

Утром возле него на земле лежали два зуба.

Это потому, что я спал слишком близко от корабля, — подумалон. Правда, был при этом и приятный момент: у него совсем не болела голова,хотя вчера он явно перебрал. Возможно, корабль способствует каким-то изменениямв атмосфере, например, перепадам давления.

Ему не хотелось оставлять свои зубы валяющимися на земле.Повинуясь внутреннему зову, он закопал из в землю и, сделав это, подумал: Тыничего не добьешься, разыгрывая Гамлета, Гард. Если ты не примешь решения,причем не позже завтрашнего дня, то вскоре ничем не будешь отличаться отздешней братии.

Он оглянулся на корабль и подумал:

Мы все привязаны к нему, как куры к своему курятнику. Что жеделать?

Как бы сам отвечая на свой вопрос, он направился в сторонудома.

Машина, на которой приехала Сисси, исчезла.

— Где ты был прошлой ночью? — спросила Гарднера Бобби.

— Спал в лесу.

— Ты что, и в самом деле так напился? — удивленно спросилаБобби. На ее лицо был густо нанесен грим. И на ней красовалась все та жегрязная рубашка, которую она носила последние дни. Из ворота выглядывалатоненькая шейка.

— Не совсем так. Просто вдруг захотелось поспать на земле.Тем более что в последнее время комары совсем не донимают. Они улетели. Вместес птицами. Вместе с пчелами. Все насекомые разлетелись, остались только такиедураки, как мы.

— Что произошло с тобой, Гард?

— Ты уже спрашивала меня об этом.

Бобби промолчала.

— Ты слушала по радио вчерашние новости? — Спрашивая, онотлично знал, что не слушала. Бобби не смотрела, не слушала и не думала ни очем, кроме корабля. — Массовые убийства в Ливии. Война в Ливане. Американскоедвижение за мир. Русские все чаще заговаривают о химическом оружии. Все мы досих пор сидим на бомбе. С 1945 года мало что изменилось. Ты же изобрела этуштуку, которую прячешь в сарае, а теперь интересуешься, не изменил ли я своегомнения по поводу того, как ею пользоваться.

— А ты изменил?

— Нет. — Гарднер и сам не знал наверняка, ложь это илиправда, но был рад, что Бобби не может прочитать его мысли.

Боже, думал в ужасе он, неужели так бывает всегда, когда самстановишься призраком? Неужели ты начинаешь при этом походить на уменьшеннуюкопию атомной бомбы?

Бобби, держащая в руках какие-то инструменты, быстрооглянулась на Гарднера:

— Что?!

Я сказал, что пора заняться делом, лентяйка, — отчетливоподумал Гарднер, и выражение изумления на ее лице сменилось улыбкой.

— Ладно. Помоги мне.