драмы? – предложил я и поднял руки, чтобы перехватить мяч, который Грег передал Марку.

Он бросил его сильнее, чем нужно, но я не подал виду. Мгновенно среагировал. Я даже не помнил траекторию мяча, пока не взял его в руки.

И это был мой золотой билет. Я великолепно играл. Даже в плохой день я был лучше всех игроков в команде. А в хорошие дни? Я мог заменить троих. Я был везде, отрезал передачи, делал броски, превращал в очки агрессивные атаки. Они нуждались во мне, поскольку приближалась решающая серия игр. Поэтому, когда Марк задирал меня, остальная часть команды пыталась его унять. Некоторые из них помнили, какими мы с Пикси были в детстве. Одновременно солнце и тень друг для друга.

Я думал о том, как они с Остином выбирают платье для выпускного. И с нетерпением ждал бала, даже если бы мне пришлось подраться с каждым долбаным парнем на нем, чтобы она хорошо провела время.

Глава 56

Пикси Рэй

Остин держал охапку платьев в комиссионном магазине. Еще мы взяли пиджак и брюки, которые, как он обещал, будут выглядеть на мне потрясающе, когда он подгонит их по размеру. На кассе стояла корзина с обрезками ткани, он выбрал кусок с матовыми металлическими блестками.

– Это именно то, что нам нужно. Подарок от вселенной, котенок. – Продавец положил все в прозрачный пакет, и Остин обхватил его руками. – Кажется, я уже вижу, как круто получится.

Пока мы шли домой, Остин слегка задел меня плечом.

– Что такое? Ты словно ушла в свои мысли.

– Просто пытаюсь понять, попытаются ли Эшлин и ее друзья все испортить.

Я нажала на кнопку на пешеходном переходе.

– Гейз будет с тобой. Его глаза и уши следят только за тобой. Последние три года он говорил о тебе практически ежедневно. Он будет на седьмом небе от счастья, когда пойдет с тобой на бал.

Мы с Остином перешли дорогу. Я почувствовала запах горячих кренделей, которые пекли в фургончике в конце улицы.

– Правда? Я думала, он не вспоминал обо мне, пока жил с вами. Он рассказал мне столько историй.

Мы разделились, чтобы дать возможность пожилой паре, держащейся за руки, пройти между нами, а затем вернулись к разговору.

– О, каждый день. Чем бы мы ни занимались, он говорил о тебе. Всегда. Он никогда не забывал тебя. Черт, мне казалось, ты какая-то знаменитость, и я ждал встречи с тобой. – Мы дошли до дома. Я не смогла удержаться и бросила взгляд в сторону моей старой квартиры. Бик стоял за окном моей комнаты. – Сюда, котенок. Смотри вперед.

Я повернулась к Остину, и в его добрых глазах отразилось ожидание с оттенком понимания.

Отведя плечи назад, я послушалась его, и мы вошли в дом Гейза. Ненавижу, как сильно меня тянет выглянуть из окна и посмотреть на свою комнату. Бик был для меня монстром во тьме, но стал появляться и днем. В ожидании чего-то. Конечно, у нас теперь всегда были плотно задернуты шторы и закрыто окно, как бы жарко ни было. Гейз никогда не жаловался.

Однако сочувствие Остина тронуло меня, как будто он ощутил, куда устремилось мое внимание.

– Как насчет того, чтобы еще раз примерить все в моей комнате? С некоторыми размерами мы точно угадали.

Из разных предметов мы собрали подобия манекенов и развесили на них платья.

– Хорошо. Я хочу, чтобы ты примерила каждое из них.

Я взяла белое платье с блестками, оно хорошо сидело. Вышла из ванной и покрутилась перед Остином, он покусывал указательный палец.

– Сидит идеально. Как раз то, что нам нужно. Ладно, снимай.

Я протянула белое платье за дверь. Остин взял его, но вместо того, чтобы вручить мне другое платье, он сказал:

– Одевайся, котенок. Другое платье годится только для запчастей.

Мне стало смешно, и я закрыла дверь. Я знала, что машины разбирают на запчасти, и мне было интересно, какая судьба ждет оставшиеся покупки.

Когда я вышла, Остин уже увлекся переделкой темно-фиолетового платья с длинным шлейфом. Он уверенно владел ножницами, отрезая лиф и юбку.

– Так, вот здесь у меня куча булавок. Я хочу, чтобы ты взяла эту ткань с блестками и сделала из нее накладку на переднюю часть белого платья. Просто прикрепи ее там, где, по-твоему, она будет хорошо смотреться.

Булавки плохо держали, поэтому пришлось постараться, чтобы расположить ткань с блестками в форме буквы V.

Остин подошел ко мне сзади и прижал фиолетовый шлейф к моим бедрам.

– Немного покороче. И можно присоединить.

Я не стала спрашивать, что он имеет в виду, потому что он, похоже, говорил сам с собой.

– Хорошо. Теперь мне нужно сложить все части и понять, сумасшедшие мы или нет. – Он прикрепил шлейф к висящему белому платью с накладкой. Воткнув еще несколько булавок, он придал платью форму. – Что думаешь?

Было трудно понять, что он видит. То есть, конечно, в этом что-то было. Но все это не походило на платье.

– Сложно сказать.

Он прищурился.

– Да. Думаю, нам нужно придать форму накладке.

И вот Остин и его ножницы снова стали лучшими друзьями. Кусочки ткани полетели на пол, блестки разлетались по комнате, как мультяшные пули. Я несколько раз увернулась. Потом он набрал полный рот прямых булавок и зашевелил бровями.

Спустя некоторое время я сидела на его кровати, ожидая, понадобится ли ему что-нибудь еще. Когда он наконец отошел, то выглядел довольным собой.

– У нас получилось. Можно попросить тебя снова надеть его? Возможно, мне придется помочь тебе с застежкой-молнией, потому что там есть несколько булавок. Хорошо?

– Да. Отлично.

Я действительно чувствовала себя комфортно с Остином. Это заставило меня задуматься об остальных членах семьи. Неужели они все настолько уникальные и общительные?

Я во второй раз отлучилась в ванную и надела платье через голову. Почувствовала несколько металлических булавок, но не укололась. Вышла с расстегнутой молнией на спине. Остин пристально посмотрел на меня, а затем взмахнул указательным пальцем, чтобы я повернулась. Я откинула волосы на плечо, чтобы позволить ему застегнуть молнию. Он справился с ней и слегка поправил лиф.

– Хорошо, повернись еще раз.

Я отпустила волосы и повернулась на пятках.

Он сложил руки и прикоснулся кончиками пальцев к губам.

– О, котенок. Ты выглядишь потрясающе.

Подойдя к зеркалу, я увидела, что его так поразило. Лекало этого платья было буквально идеальным для меня. Я выглядела выше, даже величественно. Фигура казалась изящнее. Неровный подол накладки прилегал к коже и подчеркивал