Пожалуй, он выглядел как наркоман, грозящий вот-вот пристрелить владельца заправки.

— Ближе к делу, — я посмотрел Эдуарду в глаза. — Что именно ты хочешь нам предложить?

— Я не предлагаю, щенок. А говорю, как будет, — ответил он, — Сейчас вы развернетесь и покинете помещение. Вернетесь туда, где сражались с подопытными. Там вы оставите ваше оружие, доспехи и артефакты, а также всё то, что украли в хранилище Святого Трибуна. Вы отдадите нам всё. В виде платы за жизнь Августа, рыжей твари и остальных. После чего сможете вернуться домой в целости и сохранности.

— Нет. Не пойдет, — покачал головой я.

— Не понял.

— Все ты понял, тупорылый ублюдок. Я не собираюсь платить тебе выкуп и торговаться. Да и ты не в том положении, чтобы диктовать нам условия. Поэтому теперь я тебе скажу, как будет: вы отпустите наших людей прямо сейчас. Затем передадите оригиналы договоров Нотариуса и отойдете к стене, искренне радуясь тому, что вас не убьют. Поступите как-то иначе — будете обнулены. Каким-то непостижимым образом сумеете скрыться — я прикажу Вергилию бросить все ресурсы на ваши поиски. И мне плевать, укроет вас Небесный Доминион, Пантеон или кто-то еще, — я развернул ладонь, продемонстрировав ему кольцо Эрдамона Белара. — Как показала практика, никто из «великих» не в безопасности.

— Именно это меня и беспокоит, — мрачно усмехнулся глава Райза. — Такие уроды, как вы, никогда не успокоятся. Получите свое и никого не убьете сегодня — нагрянете завтра. Тогда какой смысл оттягивать неизбежное?

— Я предложил тебе лучшие условия из возможных. Откажешься — и, клянусь богом, живыми вы из этой комнаты не уйдете.

— Да, я помню. Ты у нас любитель поклясться.

Троценко-старший на минуту задумался. Посмотрел на Стаса, на своих людей и медленно вытянул руку.

— Нет, Владислав Павлов, твои условия меня не устраивают. Поэтому я сосчитаю до пяти и, если к тому моменту вы не уберетесь из комнаты и не начнете делать то, что я приказал, я щелкну пальцами — и «Удавка Импи» отсечет Августу голову. Пять.

Я материализовал в руке золотую гранату.

— Сделаешь это — и вы все подохнете.

— Вы тоже. Четыре.

— У нас есть зелья Доса, а у тебя?

— Наши ученые изготовили нечто подобное. Как раз будет возможность проверить. Три.

— Вот только это вам не поможет.

— Как и соглашаться на условия поганого сопляка. Два.

— Проклятье…

* * *

Вспышка!

Остановка времени.

До боли знакомые аплодисменты и фигура мужчины у противоположной стены.

Белоснежный костюм, усталый вид и линии геометрических татуировок на шее.

Как и в случае на болотах, все случилось резко и неожиданно. Заставило меня и остальных замереть словно статуи. С тем отличием, что я был единственным, кто оставался в сознании. Мог двигать глазами и говорить.

— Окрус… — произнес я.

— Привет, Влад, — улыбнулся тот. — Смотрю, ты снова преуспеваешь в переговорах?

— Как видишь.

Стихиалий оттолкнулся спиной от стены и шагнул в сторону. Подошел к телу Аквариуса, встал перед ним на колени и, прошептав краткую молитву, опустил магу веки. Положил ему на глаза две монетки и осторожно сложил на груди тощие руки.

— Жаль его. Хороший был человек.

— Да. Мне тоже.

— А ведь ты мог его спасти.

— Ты о чем? — не понял я.

— «Дыхание Серафима»… Возможность вернуть к жизни любое существо в течение часа после его обнуления, — Окрус медленно выпрямился, а затем вдруг опасно покачнулся, будто бы удерживал себя на ногах из последних сил. Выглядел не просто уставшим, а изможденным. Все равно что человек, пребывающий на грани физического и духовного истощения. — Ты совершил ошибку, когда потратил способность на Ар-Хакона. Подарил бесценный второй шанс первому встречному. Неблагодарному орку, который в гробу видал тебя и твой клан.

К сожалению, это была правда. Я и сам не раз думал об этом. Жалел, что поддался странному ощущению, которое в итоге оказалось обманчивым. Надо было оставить его там. Приберечь уникальную способность для кого-то достойного.

— Зачем ты пришел? — спросил я.

— Всё просто. Август нужен тебе, а значит, и мне. Но, к сожалению, ему осталось жить считанные мгновения. Если бы я не вмешался — он был бы уже мертв.

— Ты хочешь его спасти?

— Скорее задать тебе вопрос: почему?

— Что почему?

— Почему ты в раздрае? Почему даешь друзьям умереть? Почему ведешь себя непоследовательно и без конца склоняешься к полумерам? В штаб-квартире Трибуна ты подорвал снаряд, не раздумывая. Причинил людям много боли. Покалечил и убил тысячи, часть из которых были мирными гражданами. Это тебя не смутило. Но когда дело дошло до мутантов, ты вдруг засомневался. Тянул до последнего и потратил на бой слишком много драгоценного времени, благодаря чему задержался и не успел спасти мага, — стихиалий выдержал минутную паузу. — И даже сейчас ты ведешь себя глупо. Ведь я дал тебе оружие. Возможность снова ощутить ту невообразимую космическую мощь. Избавиться от самоконтроля и моральных преград, дабы затем решить вопрос одним махом. Разорвать чертову удавку и заставить врагов ответить за их злодеяния.

Я перевел взгляд на Хангвила. Заметил, что зверек не поддался магии Окруса и не застыл наравне с остальными, но при этом вел себя странно. Смотрел на меня, и только.

— Он тебя не видит, — догадался я.

Брат кисло поморщился.

— Я не хочу встречаться с Зарандой.

— Поэтому ты едва держишься на ногах?

— Да, — кивнул Окрус. — Пусть он и старый, но при этом по-прежнему невероятно силен. Хоть и не помнит об этом. Лишь смутно догадывается.

— И почему ты его избегаешь?

— По той же причине, по которой советовал бы тебе не привязываться к нему слишком сильно. Ведь он оставит тебя. Бросит в самый неожиданный или трудный момент. Поверь, он всегда так делает. Мелкий предатель.

— Чушь.

— Нет, это не чушь. Это правда. Он бродит по свету миллионы лет. Задумайся, Влад. И только представь, насколько это много. Не десятки, не сотни, не тысячи, а миллионы. За всю свою жизнь он испытывал боль утраты бесчисленное множество раз. А потому не захочет смотреть, как ты умираешь. Просто исчезнет и даже не попрощается, после чего променяет тебя на кого-то другого.