десять минут телефонного разговора мой молодой коллега проявил чудеса дипломатического этикета, превзойдя сам себя. Ангелина Прокофьевна смиловалась над нами, но твердо заявила, что по электронной почте ничего отправлять не станет. За фотографией, дескать, должен подъехать курьер. Мы обменялись красноречивыми взглядами. По-моему, было ясно, что вздорная старуха элементарно не умеет пользоваться компьютером. Возможно, даже боится включать его, чтобы ее не ударило током. Тем не менее, деваться было некуда, и наш курьер с говорящей фамилией Скороходов, проклиная судьбу, потащился на Охотный ряд.

Потянулись томительные, как целые часы, минуты ожидания. Тимофей уже предложил разыскать подходящий снимок в Интернете и не париться, но на него дружно накинулись, как на вредителя и убийцу, и он умолк. Напряжение достигло апогея, когда вдруг ожил мой мобильный телефон. То был Вячеслав Вячеславович, и я скорым шагом переместился на опустевшую кухню.

— Можем увидеться? — начал он сходу.

— Сложно сейчас.

— Надо. Придумай что-нибудь.

— Что произошло?

— Не по телефону, — напомнил опытный конспиратор.

— Ладно, попробую.

— Доезжай до «Третьяковской», оттуда набери меня, — дал он четкое указание.

Нонне я соврал, что позвонил один мой автор, ученый-профессор, срочно улетающий за границу. Дескать, очень просил снабдить его экземпляром журнала. Нонна с отсутствующим видом кивнула в знак согласия. Когда я, запихнув номер «Вестника» в сумку, уже был готов к выходу, Скороходов доставил-таки фото от Ангелины Прокофьевны. Бдительная помощница Грузиловой передала его нам на допотопной дискете, которая никак не хотела открываться.

Выход с «Третьяковской», когда бы я ни оказался там, вечно был каким-то замусоренным и заплеванным, и публика, сновавшая сквозь него, отличалась повышенной агрессивностью. Хотя, возможно, это мое сугубо индивидуальное, крайне субъективное мнение. Я отошел чуть подальше от торговцев шнурками и программами телепередач и набрал номер Вячеслава Вячеславовича.

— Ты подъехал? — спросил он, взяв трубку после первого звонка.

— Да, стою наверху.

— Поворачивай направо в первый переулок.

Следуя его подсказкам, я через пять минут добрался до старинного серо-зеленого дома размером в полквартала. Дом был на самом деле очень старым — судя по его архитектуре, гораздо старше нашего прибежища на Большой Кафтанной. Стукнуло ему, наверное, лет сто пятьдесят, а то и сто восемьдесят. У подъезда с высоченными дверьми из дуба висела красная вывеска с длинным названием, содержавшим слова «оборонный заказ». Она чем-то напомнила мне военкомат.

Вячеслав Вячеславович встречал меня на КПП. Пропуск был уже заказан, я предъявил паспорт охраннику в форме, и мы с моим земляком двинулись по длинному коридору со сводчатым потолком и ковровой дорожкой на полу. Стены этого дома, похоже, были какой-то невероятной толщины. Мне пришла в голову параллель с монастырем, и я озвучил свою версию.

Пиарщик и математик в одном лице захохотал.

— Угадал с точностью до наоборот, — сказал он, утерев выступившую слезу.

— Что вы имеете в виду?

— Расскажу после экскурсии. Пока смотри, запоминай.

В конце коридора мы повернули влево, прошли еще немного и поднялись по крутой лестнице на третий этаж.

— Вот наши владения, — сделал приглашающий жест Вячеслав Вячеславович.

— Дирекции?

— Строго говоря, пока просто отдела. Это мой временный кабинет, — показал он на казенную дверь без номера и таблички.

— Заходить не будем?

— А смысл? Всё мое ношу с собой.

— Чья дверь следующая?

— Исполняющей обязанности начальника отдела. Сюда можем зайти, — и мой спутник взялся за ручку.

Владычица кабинета устроилась за громоздким, давно вышедшим из моды монитором и ловко бегала всеми пальцами по клавиатуре. При звуке открывающейся двери она прервалась и вопросительно посмотрела на нас.

— Эвелина, познакомьтесь. Это Алексей.

— Очень приятно, — произнесла Эвелина без всякого выражения.

Я внимательно и довольно бесцеремонно ее рассматривал. Бледное лицо почти без косметики, голубоватые глаза. Прическа под мальчика. Возраст между тридцатью пятью и сорока, худая, без ярко выраженных форм, одета в темный брючный костюм и светлую блузку.

— Вы что-то хотели, Вячеслав Вячеславович? — спросила она, в свою очередь, не отрывая взгляда от меня.

— Шли мимо, хотел узнать про наш листок, — небрежно ответил он.

— Тираж получили. Я отложила немного для общих нужд, можно взять на тумбочке.

Возле окна, на тумбочке, лежала стопка корпоративных газет. Я взял одну. Называлась она коротко: «Заказчик», и мне отчего-то подумалось про махровую уголовщину из сериала «Бандитский Петербург». С первой полосы уставился на меня мордастый мужик, и прямо под фото начинался его доклад на собрании акционеров. Доклад продолжился и на второй полосе, заняв ее всю без остатка. На третьей рапортовали о чем-то региональные подразделения. О чем, сразу понять было сложно: в глазах зарябило от цифр. Четвертую, последнюю полосу открывал мини-очерк, по-моему, об оружейных дел мастере.

Я прочел первую фразу: «За плечами у Захара Трифоновича большой трудовой путь», вздрогнул и перевел взор на газетный подвал. Завершали титанический труд несколько общегосударственных знаменательных дат с предельно кратким их описанием, а также объявление о надвигающемся легкоатлетическом кроссе, который, естественно, символизировал единство матушки-России. Явка на мероприятие была обязательной.

— Бери, почитаешь, — предложил Вячеслав Вячеславович.

— Спасибо. Я, собственно, уже ознакомился.

В глазах у Эвелины при этих моих словах проскочило что-то живое.

— Ну, мы вас покинем, — куратор связей с общественностью раскланялся с ней.

Я тоже попрощался и первым покинул территорию исполняющей обязанности. Помня про наш первоначальный уговор, вопросов пока не задавал. Далее мы с консультантом наведались в просторную комнату напротив. Там за столом, заваленным бумагами, сидела совсем молоденькая девушка, вскочившая при нашем появлении.

— Сидите, сидите, — сжалился мой экскурсовод.

— Вам чаю или кофе? Есть растворимый и натуральный, — проявила гостеприимство девушка.

— Алексей, это Тамара. Специалист по мониторингу прессы, — прокомментировал Вячеслав Вячеславович.

Тамара тоже очень внимательно посмотрела мне в глаза, словно хотела прочесть в них свою судьбу.

— А второй компьютер чей? — поинтересовался я.

— На нем работает Феликс, наш дизайнер-верстальщик, — с готовностью отозвалась Тамара. — Но его сейчас нет, он на гибком графике.

— Так это он газету верстал?

— Да, и макет разрабатывал.

— Понятно, — сказал я.

Расставшись с предупредительной Тамарой, мы спустились по другой лестнице, похожей на первую, миновали что-то вроде полутемного тамбура и очутились во внутреннем дворе необъятного здания. Изнутри оно оказалось неопределенно-грязного цвета, порядком облупленным. Под ногами у нас был настоящий булыжник. Сверху виднелся кусок пасмурного неба, а вокруг не было ни души. «Какой-то расстрельный дворик», — подумал я.

— О чем размышляешь? — нарушил молчание Вячеслав Вячеславович, со вкусом закурив.

— О дворике.

— В каком смысле?

— Тухачевского не здесь в расход выводили?

Консультант стряхнул пепел с сигареты.

— Насколько я знаю, на Лубянке. Правда, у нас периодически повторяют, что из кабинета генерального виден Магадан.

— Вы проверяли?

— Не довелось. Но прямо перед