Ничей - Алексей Борисов
-
Название:Ничей
-
Автор:Алексей Борисов
-
Жанр:Разная литература / Классика
-
Страниц:86
Аннотация книги
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Алексей Борисов
Ничей
Вместо предисловия
«Раньше возможно было продвижение, а сейчас нет». Так отозвался о сегодняшних перспективах литературного творчества мой старый знакомый. Подразумевалось: «Бросай уже ерундой заниматься. Кому теперь книжки нужны?» Я не стал спорить. Ситуация действительно скверная. До чтения ли даже самым верным поклонникам?..
Но, думаю, всё равно не стоит отчаиваться. Надежда есть и в темные времена. К тому же бывает полезно заглянуть во вчерашний день — можно найти ответы на вполне актуальные вопросы.
— Зачем это? — произнес сумрачный голос.
Гаг поднял глаза. Над ним стояли двое — какие-то незнакомые из местных, тоже совсем молодые. Гаг осторожно опустил голову южанина на траву и поднялся.
— Зачем… — пробормотал он. — Откуда я знаю — зачем?
Аркадий и Борис Стругацкие
«Парень из преисподней»
Часть
I
Козлы
Глава первая
Семейные ценности
Спикер областного парламента Хрюшников сидел за столом и ковырял в носу. Когда я сделал еще несколько шагов по ковру и присмотрелся, стало ясно, что ковыряет он не в носу, а в ухе. И не пальцем, а дужкой очков.
— Можно, Виталий Иванович? — повторил я.
— Заходи, Алексей Николаевич, — отозвался спикер. — Что у тебя там?
— Подписать кое-что надо.
Виталий Иванович вздохнул так, будто сию минуту закончил разгрузку вагона.
— Сколько раз я тебе говорил: бумаги на подпись сам не носи, передавай через консультанта? А?
— Там нюансы могут быть, Виталий Иванович. Комментарии могут потребоваться.
Спикер вздохнул сильнее.
— Комментарии потребуются — вызову. Ох, Алексей Николаевич…
— Что, Виталий Иванович?
— Всему вас учить надо. Сразу видно: не работали в обкоме.
— Да тут бумаг немного, — начал я.
Было в самом деле неловко, что оторвал занятого человека от дела. Выбил из колеи.
— Ладно, оставляй, — смягчился спикер.
Я мысленно перевел дух и приготовился дать задний ход. Тут двойная входная дверь за моей спиной скрипнула.
— Виталий Иванович, разрешите? — вслед за дверью проскрипел голос, по тембру сильно похожий на звук несмазанной петли.
Оборачиваться, чтобы понять, кто это, было необязательно.
— Заходи, Никифор Мефодиевич, — кивнул хозяин кабинета.
Обогнув меня заодно с приставным столиком, полубоком, немного шаркая при ходьбе, в святая святых законодательной власти проник консультант нашего спикера Никифор Мефодиевич Толиков. Меня он приветствовал едва заметным кивком и присел на стульчик напротив.
Никифора Мефодиевича в парламентском кругу знали все. Принят он был на полставки и отвечал за духовно-нравственную сферу. Лет ему было много. Даже очень много, и кое-кто поговаривал, что пора бы человеку на покой. В аппарате в таком возрасте уже не работали. Однако спикер к нему благоволил и принимал всегда без очереди («С острой болью», как шутил один наш коллега). Секрет проходимости был прост: во времена, не слишком отдаленные от нас, товарищ Толиков занимал высокую должность в управлении КГБ. А бывших чекистов, как известно, не бывает. Про его выдающиеся успехи на ниве нравственности и духовности ничего слышно не было, зато слухи и сплетни он носил начальству исправно.
Спикер шевельнул бровью и перестал ковырять очками в ухе. Никифор Мефодиевич покосился на меня и, приподняв скрюченное тело над столом, забормотал что-то Виталию Ивановичу в другое, свободное ухо. Спикерская бровь поползла вверх. Я попробовал прислушаться.
— Алексей Николаевич, погуляй! — оборвал мои попытки спикер.
Подрагивая кистью правой руки, Никифор Мефодиевич продолжил едва слышное бормотание. Мне почудилось, что прозвучала знакомая фамилия, но проверить это ощущение я объективно не успевал.
Предупредительнейшая Алевтина Викторовна в первой приемной читала популярный у аборигенов таблоид «Энциклопедия здоровых импульсов». По-моему, ту ее часть, где повествуется о внебрачной жизни эстрадных звезд.
— Что-то у нас Никифор Мефодиевич какой-то взволнованный, — попытался я прозондировать почву.
— Ой, не знаю, Алексей Николаевич, — откликнулась она, подняв голову от газеты. — Ничего не говорил, сразу вошел.
Пришлось мне отправиться восвояси. Там, под дверью моего кабинета, переминался с ноги на ногу очередной гость. Я мысленно застонал, потому что после визита к спикеру, как всегда, хотелось немного побыть наедине с собой. Да и голова после вчерашних излишеств еще побаливала.
Гостем оказался собственный корреспондент агентства «Интерксерокс» Василий Онищенко.
— Привет! Какие новости у пресс-службы? — заулыбался он.
— Спикер с утра ковырял в ухе, — ответил я.
— Что?
— Ничего. Шутка, — я погремел ключами. — Заходи, раздевайся, ложись.
— Сам всё шутишь, — сказал Онищенко, усаживаясь на стул. — Скучно живете у себя в парламенте. Ни скандалов, ни сенсаций.
— Стабильность в регионе. Всё под контролем.
— Давай, что ли, сами что-нибудь придумаем, — продолжал развивать свою мысль Онищенко. — Нельзя же так постоянно.
— Кто сказал, что нельзя? Ты вон у губернатора бываешь на брифингах, вот и попроси его подкинуть парочку сенсаций.
— Там у нас договорные обязательства знаешь, на какую сумму?
— Знаю. Кофе хочешь?
— Растворимого?
— Ну, ты буржуй! — я изобразил на лице праведный гнев. — У нас организация бюджетная, бедная. Другого напитка не держим.
— Знаем, какая вы бедная организация, — усмехнулся Онищенко. — Ладно, наливай.
— Налью, когда закипит. Включи чайник, — и я потянулся к свежим газетам. — Прессу вот еще не видел. Может, там и есть какой-нибудь скандал.
— Я тоже не видел, — оживился Онищенко. — Дай мне что-нибудь из ненужного.
— Всё у нас нужное, всё важное. Держи вот «Факты и комментарии», насладись пока.
— Да чем там наслаждаться?
— Версткой насладись, если больше нечем, — посоветовал я, листая одной рукой «Негоциант».
Электрочайник забулькал и щелкнул.
— Смотри-ка, твоего начальника приложили, — сказал Онищенко.
— Хрюшникова?
— Нет, Забегалова.
— Тоже мне начальник… Кого-кого приложили? — от удивления я даже отложил «Негоциант».
— Забегалова.
Я действительно оторопел.
Управляющий делами областного парламента товарищ Забегалов был в аппарате личностью легендарной. Спикеры сменяли друг друга, а Валентин Юрьевич не только оставался на плаву, но с каждой такой сменой двигался наверх. В прошлом деятельный комсомольский вожак, первый и единственный публичный шаг он сделал, издав книжку. Произведение представляло собой адаптированный вариант старой курсовой работы Валентина Юрьевича. Из работы был убран эпиграф (цитата из доклада Брежнева съезду КПСС), а сам текст практически не претерпел изменений. Курсовую работу студент Забегалов посвятил истории вузовской комсомольской ячейки. В современном кратком предисловии к ней говорилось, что задача воспитания молодежи — одна из важнейших на нынешнем этапе развития. На этом вся публичность Валентина Юрьевича закончилась. Дальнейшая его деятельность протекала под плотным покровом канцелярской тайны…
Я пробегал глазами полосу «Фактов и комментариев», когда в кармане задергался мобильник. Режим вибрации я