Когда Савостин опять оказался на свободе, Жанночка как разполучила диплом и устроилась работать в поликлинику. Вернувшийся домой браттолько присвистнул, увидав почти голые стены и единственное задрипанноеплатьишко сестры.

– Стипендия была маленькая, – развела рукамиЖанна, – еле-еле на хлеб и молоко хватало.

– И ты еще посылала мне передачи! – воскликнулСергей.

– Я же люблю тебя, – просто ответила Жанна.

У Савостина к тому времени появились два верных испытанныхдруга – Котэ Джапаридзе и Андрей Онуфриев. Подружившись еще в «малолетке»,парни держались друг за друга. Главным в этой компании, безусловно, был Котэ –умный, изворотливый и осторожный.

Именно он припугнул нового соседа Жанны и помог разменятьквартиру. Впервые в жизни у женщины появилась пусть маленькая и плохонькая, носвоя жилплощадь. Брат сделал ремонт, купил мебель, раздобыл ковер, холодильник,притащил сестре кучу одежды и… сел снова.

Так и потекла жизнь. Короткие праздничные моменты на свободеи долгие дни за решеткой…

В один далеко не прекрасный день Жанночке позвонили изГлавного управления исполнения наказаний. Милая приветливая женщина усадилаСавостину за стол, заботливо приготовила стакан с водой и сообщила, понизивголос:

– Савостин Сергей Яковлевич, 1947 года рождения, вам братомприходится?

Жанна кивнула. Сотрудница помялась и сообщила о… смертизаключенного. Савостина вышла на Бронную улицу и села на скамеечку. Несмотря наофициальность заявления, она почему-то не поверила этой приятной тетке.

Между близнецами существовала странная, почти мистическаясвязь. Каждый раз, когда заболевал один, плохо делалось и второму. Однаждыночью Жанна проснулась от резкой боли в пояснице и боках. Кое-как черезнекоторое время она все-таки ухитрилась заснуть. А утром обнаружила у себя на телемножество синяков. Потом Сергей рассказывал ей, что его крепко отлупили наПетровке милиционеры и он несколько дней провалялся в больнице.

Поэтому Жанна знала точно – Сережа жив. Ее сердцеобязательно бы почувствовало момент кончины брата. Сестра спокойно отправиласьна работу и совершенно не волновалась, получив свидетельство о смерти.

Года полтора ее никто не беспокоил, потом пришел Котэ.История, рассказанная им, выглядела как в романе Дюма – история еще одногографа Монте-Кристо. Шел 1994 год, Бутырская тюрьма была переполнена. О прежнихнормах – три квадратных метра на одного заключенного – забыли все. В камерах нашестьдесят человек сидело по сто двадцать, спали на шконках по очереди. Законпредписывал не сажать в одну камеру подельников. Но в кипевшей безумнымколичеством народа тюрьме это правило частенько нарушалось. Так Котэ оказалсявместе с Сергеем. Душной августовской ночью неожиданно скончался их сосед –мелкий мошенник Слава Расторгуев. Очевидно, у мужика было больное сердце, и онне выдержал летней жары в перенаселенном помещении. Умер тихо, просто всхлипнул– и все. Заметили это только Котэ с Сергеем. Камера, где свет не выключался ниднем, ни ночью, привычно занималась делами: курила, читала газеты, храпела…

Котэ тихонько пнул Сергея:

– Глянь-ка, только сейчас заметил, до чего Славка натебя похож!

Савостин пригляделся и ахнул – впрямь, просто одно лицо.Смерть слегка изменила черты Расторгуева, и неподвижные щеки, нос, лоб иподбородок непостижимым образом стали напоминать черты Сергея. К тому же уобоих густые каштановые волосы, темные глаза, похожее телосложение, и почтиполностью отсутствуют зубы.

Не понимая пока, как можно использовать данноеобстоятельство, Котэ и Сергей уставились на покойника. И тут в камере началасьдрака. Что там не поделили два хмурых мужика, не знал никто, но уже черездесять минут в побоище втянулись почти все. Громыхая, прилетели охранники. Вжуткой сутолоке кто-то воткнул в грудь мертвого Расторгуева самодельный нож, аСергею сломали руку.

После того как порядок восстановили, из камеры вынесличетыре трупа и вывели нескольких раненых. Охрана страшно торопилась, момент длябунта заключенные выбрали крайне «удачно». На следующее, впрочем уженаступившее, утро в тюрьме ждали комиссию из министерства. Тюремное начальствосправедливо полагало, что за беспорядки по голове не погладят, и спешнозаметало следы.

Савостина сволокли в больницу, и здесь он… назвалсяРасторгуевым. В спешке, судорожно боясь проверяющих, местные власти увезли труп«Савостина». Когда через две недели Сергей вернулся в камеру, там почтиполностью сменился состав, и никто не уличил его в обмане. Готовясь приниматьвысоких гостей, охрана быстренько избавилась от трупов, проигнорировав обычныев таком случае формальности.

Расторгуев был мелким мошенником, вернее, брачным аферистом.Срок получил впервые, и ему предстояло отмотать всего два года на общем режиме.Савостину же, рецидивисту и вору, впаяли все тринадцать. Совершив подлог,Сергей преспокойненько «отдохнул» в Коломне и стал жить под именем Расторгуева.

– Это он сейчас приходил к вам? – спросила я.

Жанна Яковлевна кивнула. Мне стало понятно, почему онасначала так явно перепугалась, увидав работника прокуратуры. Решила небось, чтообман раскрылся и органы ищут братца!

– Они с Котэ больше не занимаются ничемпротивозаконным, – тихо объясняла Жанна Яковлевна, – купилиавтосервис, Сережа талантливый, рукастый мастер. Дело у них отлично пошло!

Вот уж не поверю ни на минуту в подобное! Чтобы Джапаридзевзял в руки инструменты? Да для него это позор! Нет, скорей всего наши дорогие«слесари» занимаются чем-то более выгодным и привычным. Как только Сергей небоится, ведь, если еще раз арестуют, снимут отпечатки пальцев, и все – финиталя комедиа! Ну должен же быть у человека хотя бы инстинкт самосохранения!

– Ладно, – сказала я, – с братцем всепонятно, а девочка Оля все-таки откуда взялась?

Оказалось, ребенка попросили взять в центр Сергей и Котэ.Якобы девочка – дочка их старого приятеля, тоже урки. Мать скончалась, а отецубит.

– Чего тебе стоит, – упрашивал сеструСергей, – пожалей малышку. Отправят в детский дом и клеймо поставят «дочьвора», небось никто из приличных людей и взять не захочет. А так – подкидыш!Устроишь ее получше, мы другу обещали помочь, а слово наше крепкое, нерушимое…

Жанна Яковлевна не смогла отказать брату и согласилась на неслишком законное предприятие. Привела утром Олю в «Милосердие» и сообщила о«находке», а потом с чистой душой сплавила сироту Мирной, зная, чтоздоровенькая, с нормальным развитием девочка быстро обретет новых родителей.