— Но у меня оставалась ты, крошка! — взгляд снова засиял, объяв меня теплотой. — Ты давала мне силы — в буквальном смысле.

— Как это?

— Когда я забеременела тобой, во мне проснулась мощная магия, — пояснила Марианна. — Она крепнет, когда ты рядом. Однажды благодаря этой мощи я даже огонь призвала — не простой, а магический, вся башня полыхала, а я сквозь него шла и даже жара не чуяла!

— Я помню, — сказала Дженни, — помню ночь того пожара. — Лорд-то Сазентан носился по двору и верещал, как петух недорезанный! Напужался, поди, до мокрых порток, что весь замок в огне том сгинет, ведь полыхало-то до самого утра, и никак не могли пламя сбить: ни вода, ни песок не брали, все нипочем было!

— Это в ту ночь произошло, когда он отправил тебя в храм Богини. Ведь боялся, ирод, что распознает кто в чертах твоих мое лицо, — пояснила Марианна. — Ты росла очень похожей на меня, детка. А вот сейчас смотрю в личико твое и диву даюсь — словно мы с твоим отцом воедино слиты, и на него ты походишь, и на меня одновременно! — Ее дрожащая рука осторожно погладила меня по лицу, и по щеке женщины заскользила слезинка. — Взгляд у тебя точно его, в самую душу мне смотришь, доченька!

— А башня та до сих пор черным-черна, — прошептала Дженни. — Никакая краска копоть от того пожара не берет! Как ни бился лорд Сазентан, никто ничего поделать не смог.

— Потому что огонь магический. Силой той мне дан он был, — продолжила Марианна. — Не знаю, что это. Не успел твой папа все мне объяснить, но говорил: это из-за того, что ты полукровка — наполовину драконица, наполовину демоница. Наши виды редко смешивались, и обычно дети рождались магически пустые. Никто и не рассчитывал, что династический брак позволит получить такого наследника! Ты — чудо, Иви!

— Так вот почему у меня есть сильф! — потрясенно прошептала я.

— Я тут, кстати, — в воздухе вспыхнуло уже знакомое голубовато-серебристое сияние, и проявился малыш-сильф.

— Привет, Кир! — я обняла его. — Где ты пропадаешь? Уж всю голову сломала, все думала, куда запропастился мой защитник!

— Да уж, защитник! — пробурчала Дженни, сложив руки на груди и сурово на него глядя. — Ты где пропадал, когда Иви помощь твоя была нужна, скажи-ка на милость?

— Рядом был, честно-честно-честно! — заверил он. — Но, видите ли, миледи Дженни, когда раскрылся портал, меня заблокировало.

— Ишь чего удумал! — пробурчала подруга. — Заблокировало его. Как это и с чего бы вдруг?

— Сильфы служат свету, — продолжил паренек. — А то была магия Темных, мы взаимоотталкиваемся, понимаете? Коли пространство вокруг корежится, стонет, прогибается, когда его искажает злая ворожба, сильфам никак не пробиться сквозь нее.

— Как удобно ты устроился! — не отступала Дженни. — Жареным запахло, можно и нос не совать, ведь то магия Темных — завсегда рабочая отговорка!

— Подожди-ка, малыш, — прервала моя настоящая мама. Как к этому привыкнуть? Она заглянула в его расстроенное личико. — Говоришь, это был портал?

— Да, леди Марианна, — подтвердил он, оправив аккуратный темно — синий костюмчик и отвесив изящный поклон. — Сам был в шоке, поверьте!

— Это ведь и в самом деле магия Темных, — пробормотала она. — Откуда же у Сазентана она взялась? Не к добру это, ох, не к добру!

— Правильно говорите, — поддакнула Дженни. — Все, во что этот лорд ввязывается, дурно пахнет! Одни пакости у него на уме, — она подумала и добавила, — и бабы!

— И власть, — внесла я свою лепту. — Если он похитил меня, то все еще лелеет мечты забраться на трон, так?

— Не иначе, — подтвердила мама. — И мне даже известно, каким образом. Для того ведь меня и пустили сюда, детка, позволив на время покинуть темницу, где коротаю свои дни, — с тоской посмотрела в мое лицо. — Не чтобы полюбовалась я тем, какой красавицей ты выросла, нет. Приказали уговорить тебя отказаться от брака с Дэстаном и согласиться на союз с кем-то из драконов. Чтобы потом мужа твоего через тебя на Трон посадить и править империей! Ведь ты — истинная Императрица, коронованная во чреве, супруг твой сразу Императором станет. Но ты не слушай их, детка, не слушай!

Торопливо зашептала она, оглянувшись на шум в коридоре.

— Нельзя этих негодяев, охочих до власти, к ней допускать, иначе все сгинем! Погубят страну, мечом да огнем пройдутся по ней! Бездна красноокая уже проснулась, я чую ее, по ночам вокруг меня ходит, тебя хочет заполучить, пробудиться через силу коронованной полукровки и весь мир укутать Тьмой, навсегда! Ведь если не ценят люди жизнь, не уважают ее, открывается дорога темным силам! — она порывисто обняла меня. — Помни это, дитя мое!

— А ну, хватит трындеть, старая чешуя! — женский крик заметался по камере, в которую вошла Дарина. — Увести, — кивнула она стражникам, и Марианну, подхватив под локти, поволокли прочь. — Верните старую чешую в темницу. Там ее место — с крысами пусть беседует!

— Не соглашайся, дочка! — прокричала она напоследок.

— Ну, воссоединилась с мамочкой, крошка? — усмехнувшись, любовница лорда Сазентана — как хорошо, что этот негодяй не мой отец! — уставилась на меня. — Опять разошлась, как только ты тут очутилась. Какая-то сила и впрямь вас связывает.

Гадина подошла ближе и вперила непроглядно черные, как сама Тьма, глазищи в мое лицо.

— А внешне и не скажешь. Обычная девка, — она презрительно фыркнула. — Дворовую любую отмой, грязь с нее соскобли, в шелка одень, да и не хуже будет!

— Тебе виднее, — фыркнула я. — Это же как раз твой случай. Взяли девицу нетяжелого поведения, побогаче одели, да лорду в постель подсунули. А как ноги раздвигать, дрянь и сама сообразила.

— Ах ты нахалка! — вспыхнула она и замахнулась, чтобы ударить.

— И думать не смей! — я перехватила руку и оттолкнула дрянь. — А то зубы с пола подбирать будешь!

— Разговорчивая какая стала, — прошипела любовница Сазентана. — Наглости набралась у своего демона!

— Нет, просто поняла, с кем можно уважительно, а кто и доброго слова не стоит, как ломаный грош. Пропащие девки, к примеру, которые корчат из себя благородных дам, точно уважения не заслуживают.

— Посмотрим, как сама запоешь скоро, порядочная