– Так, личный вопрос, – произнес отец Фэи, когда мы зашли. Я почувствовала себя великаном-переростком, как только мы очутились в маленькой комнатке; пожилой мужчина жестом пригласил нас сесть за кухонный стол. – Дайте угадаю. Вы влюблены друг в друга и хотите пожениться, но родители думают, что вы слишком юны. Или вы действительно влюблены и поддались греху плоти, а теперь попали в неприятную ситуацию и хотите услышать мой совет.

– Ничего такого, сэр, – сказал Трей, отодвигая стул, чтобы я могла сесть. – Моя подруга и ее подруги из школы сыграли в оккультную игру, и теперь что-то злое убивает их одну за другой. – Он вытащил из рюкзака книгу «Вопросы к мертвым» и положил ее на кухонный стол.

Не поворачиваясь к нам, отец Фэи медленно выключил газ на плите. Когда рев кипящего супа затих, мы услышали звуки утреннего шоу, доносящиеся из небольшого радио на кухонной стойке.

– Вы говорите о Кэндис Коттон и девочке Ричмондов, полагаю.

– Да, – подтвердил Трей.

– И что заставляет вас думать, что к их смерти имеют отношение оккультные силы, а не просто естественные явления? – терпеливо спросил он. – Мы живем в обществе, которое слепо верит, что для страданий всегда должна быть веская причина. Когда плохое происходит с нами и людьми, которых мы любим, мы находим успокоение в идее, что для плохого есть причина. Мы верим, что со временем поймем эти причины. Мы не можем сомневаться в воле Божией.

– Мы все сыграли в эту игру на дне рождения Оливии. В школе есть новенькая из другого города, это была ее идея. Она придумала истории о том, как мы все умрем, – и они сбываются, до малейших подробностей. И после смерти Оливии что-то поселилось в моей спальне. Оно пыталось оставлять нам подсказки до того, как умерла Кэндис. Пыталось предупредить нас о том, что с ней произойдет. – Мне было неловко обо всем этом рассказывать, и я пыталась говорить серьезно, как взрослая, насколько это было возможно.

Отец Фэи накрыл кастрюлю с супом металлической крышкой и повернулся к нам, скрестив руки на груди.

– Следуйте за мной, – велел он.

Подвал домика священника был отделан панелями, а пол покрыт ковром, но все еще казался влажным и незавершенным. Отец Фэи закрыл за нами дверь, как только мы начали спускаться по лестнице на нижний уровень здания.

– Просто правило безопасности в церкви. Вам ничто не угрожает, и я все объясню, когда мы спустимся.

В дальнем конце подвала, за столиком для пинг-понга, длинного стола в окружении стульев и нескольких полок для инструментов, заставленных коробками с надписями «Вещи для воскресной школы», отец Фэи отворил простую с виду деревянную дверь, рядом с которой на столе стояла миска со святой водой. Он опустил туда пальцы и перекрестился, потом посоветовал нам сделать то же самое.

– Я проводил первое причастие вам обоим. Знаю, что вам знакома эта традиция.

Мы оба послушно перекрестились и прошли за отцом Фэи. Мое сердце бешено колотилось, так как я понятия не имела, чего ожидать на другой стороне. За долю секунды до того, как отец Фэи включил свет, я успела представить страшную каменную спиральную лестницу, уходящую вниз к недрам земли и ведущую нас в темницы или тайные комнаты, наполненные инструментами пыток. Но на другой стороне всего лишь находилась огромная относительно простая комната с двумя оранжевыми диванами, длинным коричневым столом, забитыми книгами полками и чем-то похожим на стол для медицинского обследования в центре комнаты.

– Простите меня за драматическую эвакуацию в подвал, – извинился отец Фэи, присев в углу на похожий на библиотечный стул. Мы с Треем сели на диван напротив него, и я немного расслабилась, когда поняла, что все еще чувствую запах супа и поток теплого воздуха из вентиляционных отверстий центрального отопления. – На втором этаже над административными офисами живут два пожилых священника. Вы, скорее всего, помните отца Новики. У него был удар два года назад, теперь приходящие медсестры ухаживают за ним. А еще мы присматриваем за отцом Адейими, миссионером из Африки, поправляющимся после операции на сердце. Вы должны понимать, что больные и пожилые люди особенно уязвимы. Так что безопаснее всего обсуждать такое здесь, вот почему я и закрыл дверь – чтобы нас никто не побеспокоил.

Должно быть, на моем лице отразились удивление и ужас, потому что я и не думала, что призраки могут ходить за нами. Или что у Церкви есть тайные комнаты без окон в домах священников.

– Духи цепляются за силу, которая подходит их нуждам, – объяснил отец Фэи. – Наверху ты упомянула, что что-то поселилось в твоей спальне. Не обманывайся. Оно проявляет свою силу в спальне, потому что поняло, как управлять энергией в том месте. Но следует оно за тобой.

Слова отца Фэи поразили меня. Никогда взрослый не разговаривал со мной так прямо о таких пугающих вещах. Он не пытался приукрасить ситуацию или убедить меня, как часто делают взрослые, что все не так плохо, как кажется.

– Вы его видите? Оно здесь со мной? – встревоженно спросила я. Инстинктивно наклонилась вперед и глянула через плечо.

Священник терпеливо покачал головой и сложил руки на коленях.

– Я не обладаю магическими способностями, мисс Брейди. Я – простой служитель церкви. У меня нет волшебной палочки, чтобы взмахнуть перед вами и увидеть, стоит ли за вами бугимен. Но, как я и говорил, духи цепляются за энергию людей. Вы можете не чувствовать, что что-то следует за вами, но, скорее всего, оно с вами постоянно.

Трей потеребил книгу в руках и пробормотал:

– После смерти Оливии мы начали свое расследование. Мы подумали, возможно, Вайолет, девочка в нашей школе, заключила какое-то соглашение с духом и теперь отправляет ему души.

Отец Фэи постучал пальцами по краю стола, размышляя над услышанным.

– Возможно. Но в обмен на что? Зачем Вайолет служить этому духу? Что он дает ей в обмен?

– Популярность, – предположила я. – Она новенькая в городе, но внезапно превратилась из застенчивой и тихой девушки в президента класса и капитана пом-команды. А еще она встречается с парнем Оливии. Такое впечатление, что она украла всю жизнь Оливии за пару дней.

– И эта девочка участвовала в вашей игре? – спросил отец Фэи, внезапно больше заинтересовавшись нашими предположениями, когда мы оказались в подвале. Он наклонился вперед, уперевшись локтями в колени.

– Это она рассказывала истории о нашей смерти. И она предложила поиграть, – добавила я.

Священник снова задумался:

– Значит, эта девушка недавно приехала в город, вовлекла вас в эту игру, и вы считаете, что смерти дочек Ричмондов и Коттонов соответствовали деталям, представленным в игре?

Я торжественно кивнула, гадая, приходит ли он к выводу, что мы с Треем спятили. Трей снова поднял принесенную книгу.

– Тут сказано, что Вайолет может связываться с миром духов через предмет.

– Да, обычно так и бывает, – согласился священник, снова откидываясь назад на стуле. – Однако не думайте, что этот предмет будет легко определить. Иногда, когда человек умирает и чувствует, что у него остались незаконченные дела среди живых, его дух цепляется за значимый для него предмет, и тогда он способен контролировать живые души посредством него. Это не всегда злые намерения: иногда дух кого-то из родителей, бабушки или дедушки остается среди живых, чтобы присматривать за оставшимся на земле ребенком. Но чаще всего дух будет обманывать или мучить живого человека, чтобы заставить его выполнять поручения в нашем измерении. Если вы уничтожите физический предмет – уничтожите и саму связь. Загвоздка именно в том, чтобы понять, что это за вещь. Вполне возможно, девочка, которой манипулируют, даже не подозревает, какой предмет связывает ее с этой силой.