Ну ничего себе! Не Николай Кузнецов, а просто клубокпротиворечий какой-то. Не любит детей, зато любит милицию. Вы таких видели?Вдобавок молчаливый, скрытный, заботливый, добросовестный, за рулем не пьет,даже правил дорожного движения не нарушает, физически здоровый, сильный,накачанный, но в армии почему-то не служил. Должна, должна быть какая-топричина, какой-то стержень, на который аккуратно нанизываются все особенностиего жизни и характера.

Голова шла кругом. Я скинул халат и прыгнул в воду, чтобыостудить пылающие мозги, а еще через пять минут мы уже сидели за большимстолом, уставленным закусками. Мамуля у меня любит, чтобы все было красиво, икаждая домашняя трапеза выглядит как парадная, даже обыкновенный завтрак, а ужкогда воскресный обед - тем более.

***

Все оргвопросы, связанные с поездкой в Новокуйбышевск, СашаВознесенский взял на себя, высмотрел в расписании аэропорта самые подходящиерейсы из Москвы в Самару и обратно, приобрел билеты и даже выяснил заранее,какими электричками можно добраться из Самары до Новокуйбышевска, где на нихможно сесть и далеко ли от аэропорта до платформы. Я был ему благодарен, потомучто предварительная осведомленность в данном случае оборачивалась значительнойэкономией времени, ведь мы ехали на свой страх и риск, а не в служебнуюкомандировку, когда местная милиция тебе помогает, дает машину и всенеобходимые сведения. Был бы я опером, пришел бы в Самарском аэропорту в отделмилиции и получил бы помощь, а с удостоверением участкового на это рассчитыватьне приходится.

В Новокуйбышевск мы прибыли около полудня и отправилисьискать адрес, по которому проживала Лидия Павловна Руденская. Это оказаласьхилая обшарпанная пятиэтажка без лифта на окраине города, а квартира Руденскойрасполагалась на последнем этаже. Подозреваю, что крыша в доме регулярнопротекала и старушка маялась с капающей с потолка водой.

Ох, как же я ошибался! Впрочем, не в первый раз. ЛидияПавловна оказалась вовсе не старушкой, ей было около пятидесяти или чутьбольше, во всяком случае, она выглядела моложе моей мамы. Но это касалосьтолько лица. Во всем остальном она была действительно старушкой, передвигаласьс трудом, ходила по квартире с палкой и сильно согнувшись. У нее явно серьезныепроблемы с позвоночником и ногами, да и руки на вид совсем больные. А глаза-тоясные, и взгляд прямой и жесткий.

Она открыла нам дверь и замерла на пороге, глядя на нас нестолько вопросительно, сколько с вызовом.

- Что угодно?

Голос сипловатый и какой-то надтреснутый, но отнюдь неслабый. Своим некурящим носом я мгновенно уловил запах табака, исходящий нетолько из квартиры, но даже от одежды женщины. Видно, курит она много.

- Вы - Лидия Павловна Руденская?

- Именно. Так что вам угодно?

- Мы можем пройти к вам? У нас к вам нескольковопросов.

- О чем? Я вам уже все сказала и велела больше неявляться сюда.

Вот это уже интересно. У Лидии Павловны проблемы с молодымимужчинами, которые требуют от нее каких-то сведений, и мужчины эти ей, какговорили в позапрошлом веке, «не по сердцу пришлись». И кто же это такие, хотелбы я знать?

- Это, вероятно, недоразумение, Лидия Павловна. Вы наспринимаете за каких-то других людей. Мы к вам еще не приходили и ничего неспрашивали.

- Ну разумеется, - она слабо усмехнулась, и я понял,что «тех» она не боится, просто они ей почему-то глубоко противны, - ко мнеприходил другой молодой человек. Но вы явились с теми же вопросами, и я сразуотвечаю вам: нет, мне ничего не известно, и говорить с вами я не стану.

- Лидия Павловна, - взмолился я, - поверьте, я понятияне имею, о чем вы говорите. Я из Москвы, из милиции, могу показатьудостоверение. К вам приходили и спрашивали о Николае? Кто? Когда? Что ихинтересовало?

Глаза ее сверкнули, она сделала два тяжелых шага и отступилаот порога.

- При чем тут Николай? Какой Николай? Вас интересуетВиктор, мой племянник, и нечего морочить мне голову. Уходите.

Лидия Павловна сделала попытку закрыть дверь, но ей это неудалось. Врываться в квартиру нам не хотелось, но придержать дверь всегдаможно, большого усилия тут не требовалось.

- При чем тут Виктор? Какой Виктор? - Я позволил себепошутить и дословно повторить ее вопросы. - Нас интересует Николай Кузнецов,который регулярно шлет вам деньги из Москвы.

- Коленька?!

Она быстро справилась с собой и протянула узловатую руку:

- Покажите документы.

Я показал ей свое удостоверение.

- Так вы участковый? - в ее голосе зазвучали ноткинедоверия. - Не следователь?

- Понимаете, Николай Кузнецов проживал на моем участке,и мне поручили найти его родственников и знакомых, - соврал я, глядя наРуденскую честными глазами.

- Почему? - обеспокоенно спросила она. - Что-тослучилось с Колей? Он пропал? Зачем искать его родственников? Да у него и нетникого, он детдомовский. Опять вы врете, уважаемый Игорь Владимирович, если,конечно, документ у вас не поддельный.

Ого! Вот это называется «больная немощная старушка-инвалид».Мало того, что сечет разницу между участковым и следователем, так еще и читаетбыстро, и запоминает прочитанное. Сколько времени она разглядывала моеудостоверение? Секунды. А все разглядела, даже мое имя не забыла. Впрочем, чемуя удивляюсь? Она хоть и очень больная, но не старая, моложе моей мамы, а мамевсего пятьдесят пять.

- Документ у меня настоящий. Лидия Павловна, дело втом, что Николай погиб, его убили, мы занимаемся поиском убийцы, и нам нужнособрать все возможные сведения о жизни Николая. Вы нам поможете?

Вот теперь она разволновалась не на шутку, рука, опирающаясяна палку, тряслась так, что я испугался, как бы женщина не упала.

- Коленька… - пробормотала она вполголоса. - Вот и тытоже… Ах, Коля, Коля.

Помолчала немного и произнесла уже совсем другим, твердымголосом:

- Проходите. Я отвечу на ваши вопросы, но, если япойму, что вы меня пытаетесь обмануть и снова выведать что-то о Вите, не скажубольше ни слова. Вы поняли?

Мы прошли в маленькую тесную прихожую, сняли куртки иботинки, и Лидия Павловна провела нас в бедно обставленную комнату, в которой,однако, царил полный порядок. Во всяком случае, ничего не разбросано и все вещина своих местах. Руденская уселась за стоящий в центре комнаты круглый стол,которому стукнуло никак не меньше полувека, и жестом указала нам на стулья.Мол, присаживайтесь. Я сел лицом к окну, Саша - напротив меня.

- Как это случилось? - спросила Лидия Павловна строго,привычным жестом придвигая к себе пепельницу и пачку дешевых сигарет.

Я подождал, пока она закурит.