Он был заточён словно узник в пространстве этих унылых, древних камней. Медленно раскачиваясь, Слэйн принялся продумывать пути выхода из этой камеры. Стены были высотой около семи метров, что его не утешало. Для того чтобы прорыть подкоп, у него не было даже простейшего ножа, к тому же, судя по крепости стен, их основание уходило глубоко под землю.

Нужно было успокоиться, он мысленно приказал себе не паниковать.

На это уйдёт слишком много энергии, которая ему ещё пригодится.

Для начала нужно было настроить правильное дыхание и очистить своё сознание.

Он почувствовал лёгкое головокружение, первый глубокий вздох давался с трудом. Огромный пресс стальных облаков давил на грудь с такой силой, что внутри жалобно скулила частичка той радости жизни, которая так хотела получить в дар своё вечно юное очарование и ненавязчивую красоту.

Он подошёл к стене; прикасаясь к холодным и безмолвным камням, неожиданно задумался, что в таком капкане пребывал всю свою жизнь, сколько её помнил. Закрыв глаза, ощупывая камень за камнем, он начал медленно передвигаться вдоль стены.

Вечный поиск выхода из созданного собственным разумом тупика. Именно эту задачу невозможно было объяснить аналитическим подходом, больше не срабатывала математическая точность различных формул. Ощущалось безмолвие камней, и внутри него рождалось неизвестное чувство благодарности.

Грудь сдавило настолько, что Слэйн испугался – ему было трудно сделать жизненно важный глоток воздуха.

Это была полнейшая капитуляция тела.

На щеках чувствовалось лёгкое щекотание.

Ещё через мгновение он разрыдался, прислоняясь влажным от слёз лицом к камням, и уже не сдерживался в своих выплеснувшихся мощным потоком эмоциях. Он посылал в небеса величайшую просьбу об избавлении.

Это произошло мгновенно, словно чья-то заботливая и нежная рука, источающая жизнь, дотронулась до его макушки и легко её погладила. Не открывая глаз, он продолжал сладостно, словно маленький ребёнок, впитывать в себя эту энергию.

Это величайшая радость жизни.

Принимая свой вновь рождённый облик, он мысленно благодарил её, зная, что это она – мама…

Он чувствовал её присутствие рядом с собой. Открыв глаза, Слэйн увидел парящую прямо над ним чайку. Что-то приземлилось, он осмотрелся и увидел рядом с собой ещё живую маленькую рыбу. Когда он взял её на ладонь, она слабо пошевелила хвостом.

Всматриваясь в её глаза, он наблюдал, как постепенно они теряли блеск жизни.

– Прости, но я не могу тебе помочь. Я, так же как и ты, стал узником этого каменного пространства, – произнося это вслух, он медленно воссоединился с окружающей обстановкой. Словно растворяясь в этом месте, он становился каплей воды, искавшей спасения от засухи в родном океане. При этом он видел в глазах маленькой рыбы неумирающую радость от предстоящей встречи с родной водной стихией.

Закрыв глаза, он представил, что находится на берегу моря. Лёгкие завитки волн обволакивали его ноги, словно защищая их от всего жестокого и злого в этом мире. Они как бы успокаивали сознание, говоря: «Между двух берегов ты всегда найдешь сокровенный смысл своего существования – всё есть жизнь и во всём её прикосновение».

Чайки, рыба – задумавшись, Слэйн прислонился ухом к каменной стене и стал прислушиваться.

Действительно, за каменной преградой был слышен шёпот волн.

Сердце бешено заколотилось – наконец-то он почувствовал что-то необычайно родное и очень близкое во всём, что его окружало. И даже свинцовый матрас небес, беспощадно давящий на грудь, заставлял его смотреть на мир вокруг через призму в совершенно новых, но при этом необычайно знакомых оттенках.

Послышался раскат грома, настолько сильный, что Слэйна на некоторое мгновение оглушило.

Ловко разрезая толщу свинцовых туч, зигзагообразные молнии сыпали сверху ослепляющими искрами.

Никогда прежде он не видел подобных изменений погоды за короткий промежуток времени.

Слэйну стало не по себе.

Теперь он ещё больше понял, к чему готовил его Капоне. Его плотный, непромокаемый плащ был бы сейчас очень кстати. Начался сильный ледяной ливень.

Надев сверху капюшон, Слэйн прислонился к одной из стен и понял, что по-прежнему ничего не слышит.

Внезапный и сильный толчок отбросил его к другой стене.

Ему сбило дыхание и больно сжало грудь.

Открыв глаза и приподняв голову, Слэйн закричал от ужаса.

Над его головой, закрыв небеса и каменную камеру, словно под колпаком, проносилось что-то огромное, похожее на жестяную черепаху. Вниз от этой махины отходило несколько железных щупальцев, одно из которых маячило совсем рядом с его правой ногой.

Слэйн резко поднялся и, крича, отбежал к другой стене. Его охватила паника.

Он громко кричал, отбиваясь от щупальцев, бегая по кругу, закрыв лицо руками.

Неожиданно его тело подхватило мощным потоком и со всего размаху ударило о противоположную стену.

«Что же это, чёрт возьми, такое!» – только и успел он подумать, но уже через мгновение в левую ногу вошло что-то острое.

Резко похолодало, зубы сжались, и мозг отпустил ситуацию – всё…

* * *

Пока за окном аэромобиля мелькали поваленные недавним ураганом деревья, Дженни, безразлично уставившись в свой виртуалик, подбирала через косметический портал Вирт-реальности идеальный цвет для своих ногтей. Слэйна это раздражало, и она, чуть заметно улыбаясь самым краешком губ, продолжала. Он так и не увидел моря.

Причин этому найдётся несколько: чёртов ураган, его болезненные припадки и потеря сознания, и, конечно же, компания с которой он решился на отчаянный поступок, чтобы воплотить в жизнь свою давнюю мечту. «Бездушная кукла», – подумал он про Дженни и тут же вслух, искусственно улыбаясь, спросил её:

– Дженни, дорогая моя, хотел, чтобы ты мне напомнила, как произошла авария со мной. Что об этом известно?

Нахмурив брови, Дженни посмотрела на него острым взглядом, и ответила строгим голосом:

– К чему ты это вспомнил? Тебе, видимо, доставляет удовольствие, когда я начинаю беспокоиться и переживать за тебя, любишь делать больно, не так ли, Брюс?

Она наигранно отвернулась к окну и в следующее мгновение, словно это была самая излюбленная сцена, как превосходная актриса, со слезами на глазах, с взглядом невинной овечки, жалобным, слегка охрипшим голосом произнесла всего лишь одну фразу. При этом Слэйну показалось, что в салоне аэромобиля что-то зашипело.

– Зачем?

Что он мог ответить на этот прямой вопрос?

Удивительная тактика, подумал он и понял, что в этот раз полностью уступает своей ненаглядной жёнушке. Он решил действовать неоднозначно и решительно – ему нужен полный ответ. И в этот раз он вытянет из неё всю информацию.