— Еще плеснуть?

— Плесните, — сказала Зоя слабым голосом. — Башка с похмельялопается, шведы были вчера… Вы не врете?

— Только у меня и забот, чтобы врать.

— Может, это издевка такая… Они…

— Делать им больше нечего, — сказал Данил, стараясь, чтобыголос звучал как можно авторитетнее и увереннее. — Сейчас сама посмотришь, какони в коридоре на карачках ползают. Можешь, если накипело, пнуть пару раз,только не увлекайся… Под замком держали?

Она закивала:

— Я и не представляю, что за улица, где я вообще…

— Город-то хоть знаешь?

— Город-то я знаю… — ее, наконец, повело от выпитого. —Приехала отдохнуть, дура, на выходные…

— И что?

Он внимательно слушал стандартную, в общем-то, историю: вбаре познакомилась с обаятельнейшим плейбоем, воплощением европейскойгалантности, провела прекрасный вечер, без всяких колебаний уселась в еготачку, дабы продолжить веселье в еще более приятной обстановке. Но там, кудаони прибыли, обнаружились еще несколько мужиков, уже бесконечно далеких отевропейского политеса, да и кавалер на глазах переродился, даже не грянувшисьоземь, подобно сказочным героям. Паспорт забрали, запугать сумели качественно,начались суровые будни на обочине жизни… Пока что здесь решительно не за чтобыло ухватиться. Никаких Америк не открываешь: со многими смазливыми дурочкамичастенько именно так в Европах и случается…

— Ладно, одевайся, — сказал Данил, посчитав, что услышалдостаточно. — Одежонку-то, я вижу, не отобрали…

Она вскочила с постели и, совершенно его не стесняясь, сталав темпе облачаться. Данил все же вышел в коридор — не галантности ради,взглянуть, как там обстоят дела.

Дела обстояли, как и следовало ожидать — оба Гоблина лежалина полу мордами вниз под присмотром молчаливого стража. Януш отвел Данила всторонку:

— Ну что, едем к тому, кто этими обезьянами руководит? Нужноже забрать ее документы…

— Не спеши, — сказал Данил, усмехнувшись. — Мы к немуобязательно поедем.

Но — немного погодя. Когда эти мальчики, размазав слезы и сопли,успеют пожаловаться каждому встречному-поперечному, то бишь коллегам понелегкому и неблагородному труду… Когда вся местная бражка узнает, что некийЧерский промчался по их заведению, как пьяный орангутанг. И не ранее того.

— Дело твое. Я, конечно, помогу всем, что в моих силах, ноты, чует мое сердце, рискуешь…

— Возможно, — сказал Данил без улыбки. — Но такова уж игра.А в несерьезные игры я никогда и не играл. Бог ты мой, старина, я еще в такуюигру не играл, пожалуй… с такими ставками… — Он достал пистолет, подошел иотдал его Янине. Позвал громко:

— Зоя! Скоро ты там?

ЗМЕЙ И ЗВЕРИ ПОЛЕВЫЕ

Двое молчаливых парней при галстуках, так и непредставленные Данилу по именам, — впрочем, его тоже им не представляли,соблюдая одно из золотых правил конспирации, — подошли к машине со стороныопущенного окна. Януш вопросительно оглянулся на Данила.

— Если он все же живехонек, заберите паспорт и легоньконадавайте по физиономии, сопроводив это приветом от пана Черского, — сказалДанил. — Если там все же покойник, побыстрее уходите, чтобы не вляпаться…

Тот, что был пошире в плечах, кивнул, и они энергичным шагомнаправились к крайнему подъезду блока. В польском языке слова «дом»удостаивается лишь обиталище, предназначенное для одного хозяина. И совершенносправедливо, по мнению Данила. Бетонные же ульи именуются «блоками», потому чтоудачнее слова просто не подберешь…

— Думаешь? — спросил Януш. Данил ухмыльнулся и процитировал:

— Pytali Go: «Gdzie, Panie?» On im odpowiedzial: «Gdzie jestpadlina, tam zgromadza i sepy» .

— Янина, обрати внимание, — сказал старый друг. — Приятныйсимптом москали начинают ссылаться на Библию…

— Что поделать, — сказал Данил. — Ежели там про всех насбыло написано еще в самые что ни на есть незапамятные времена. «И послал Иисус,сын Навин, из Ситтима двух соглядатаев тайно, и сказал: пойдите, осмотритеземлю в Иерихон»… Что ни говори, Даллес оказался прав: приятно быть освященнымбиблейской традицией. Бог ты мой, как бы меня за подобные речи взгрели внезабвенные года, когда мы были молодыми и мечтали… Вы не знаете, Янина, о чеммечтали молодые лейтенанты, только что попавшие в охрану генсеков? Ваш шефулыбается так, словно подсмеивается над собой, но здесь нечего стыдиться — плохтот солдат, что не мечтает стать генералом. А мечта телохранителя была проста:внезапно появляется злыдень с огромным черным пистолетом или бомбою, но ты ввеликолепном прыжке, а главное принародно, сшибаешь его с ног и завязываешьузлом. Хорошо еще при этом получить ранение — конечно же, легкое, почтицарапину… Старина, тебя никогда не упрекали, что ты не использовал случай и непальнул в спину пану Гереку?

— Бог миловал.

— У вас все же Европа, — грустно сказал Данил. — А мне вотоднажды на людях заявили, что я был просто обязан вытащить табельный ствол ибабахнуть Брежневу в затылок, ну, это было в те почти забытые времена, когда вРоссии еще водились демократы и перестройщики… Панна Янина, мы вам не кажемсядинозаврами?

Она усмехнулась;

— Ничуть, мне всегда хотелось знать, что чувствовали люди,ощущавшие себя причастными к империи…

— О, это было великолепное чувство… — сказал Данил. — ПанЯнуш не даст соврать, и того не объяснить словами, панна Янина. Простопопробуйте представить, что ощущали люди, у которых в сейфах лежали подробныепланы захвата английского парламента и рывка десантных групп по Мадриду… Можетбыть, это и плохо, но это нам нравилось, что греха таить. В конце-то концов, немы первые это придумали — Наполеон всерьез собирался покорить доступнуюойкумену и захватил почти всю Европу, но его отчего-то никто не величаетмонстром и выродком… А когда…

Двое вышли из подъезда, на миг приостановились, словноожидая, не будет ли против них предпринято каких-либо акций, — и, толькоубедившись, что все вокруг благополучно, подошли к машине.

— Пан словно в хрустальный шар смотрел, — сказал тот, чтобыл пошире в плечах. — Он сидит в кресле, и в голове у него дыра. Это МихаилРакута, никаких сомнений. Тело еще не окоченело. Сейф) открыт и пуст, никакихследов взлома, мы не стали обыскивать квартиру, приказ был прямопротивоположным…

— Все правильно, — сказал Данил. — Спасибо. Уезжаем.

Они кивнули и направились ко второй машине. Януш включилмотор, хмыкнул:

— Этого ты и ждал?

— Ага, — сказал Данил без особых эмоций. — Все сходится.Ракута как раз и был тем, кто отдает приказы, без него за девочку ни за что невзялись бы — в этом деле, сам знаешь, импровизации и самодеятельность неприветствуются, вот его и хлопнули. Чтобы не рассказал мне, кто его попросил —или велел затащить девочку в бордель. Вопреки страшным россказням, эта публикастарается не иметь дела со сторонними крошками — всегда есть шанс, чтовмешается консульство, полиция, гораздо проще и безопаснее вывозить дурех подвидом будущих горничных или плясуний… А они цапнули обычную туристку.