— Было приятно повидать всех. Повсюду очень много солдат, приехавших в отпуск. И в Лондоне, и в Дублине. Поезда забиты ими.

— Господи! Судя по тебе, в Лондоне вкусно кормят! — шокированно воскликнула Пруденс.

— Что, прости?

— Ты, похоже, там только и делала, что ела. И очень поправилась.

— Я? Правда? — озабоченно переспросила Клара, подходя к зеркалу и внимательно рассматривая себя.

— Можешь даже и не смотреть. Пирс не переносит женщин с избыточным весом.

— Я бы не сказала, что поправилась, — сказала Клара, продолжая разглядывать свою стройную фигурку.

— Ты бы не сказала. Зато скажут все остальные. Хотя нет, не скажут: все такие деликатные.

— В отличие от тебя, — сказала Клара и вышла из комнаты.

Чуть позже в своей гардеробной она сражалась с платьем, которое никак на ней не застегивалось. Да, конечно, те платья, которые она брала с собой в Лондон, стали для нее немного в обтяжку, — дома она действительно ни в чем себе не отказывала и наслаждалась прекрасной едой, не говоря уже о шоколаде, — но она и представить себе не могла масштаб проблемы! Пруденс, должно быть, все-таки права. Она и вправду набрала вес. И Клара тут же решила сесть на строгую диету.

Клара сидела перед зеркалом и расчесывала волосы, пока молодая горничная Молли развешивала ее одежду.

— Что-нибудь еще, миледи? — спросила Молли.

— Спасибо, ничего.

Молли открыла дверь, чтобы выйти.

— Ох! — воскликнула Клара. — Проследи, пожалуйста, чтобы нагрелась вода. Сегодня вечером я приму ванну.

— Конечно, мэм, — сказала Молли, закрывая за собой дверь.

Проходившая по коридору Пруденс слышала весь этот разговор.

— Молли, оставь систему отопления в покое и не включай горячую воду, — скомандовала ей Пруденс.

— Но тогда ванна для леди Армстронг будет холодной, — возразила девушка.

— Ну и что?

— Как что? Что я ей скажу, когда она спросит, почему вода холодная?

— Скажешь ей, глупая девчонка, что система неисправна, при последнем издыхании, — ответила Пруденс. — И будешь повторять то же самое, когда она попросит горячей воды для ванны в будущем.

Клара закрыла кран горячей воды и ступила в наполненную ванну. Однако вода оказалась ледяной, и она испуганно охнула. Быстро выбравшись наружу, она накинула халат, вернулась в спальню и позвонила, вызывая горничную. Через минуту появилась Молли.

— Молли, мне кажется, я попросила тебя нагреть мне воды для ванны.

— Да, миледи. Простите, миледи. Просто система при… при… последнем издыхании! — наконец произнесла Молли трудную фразу, словно не понимая, что она значит.

— Понятно. Господи! В таком случае нагрей воды в кастрюлях и принеси сюда, чтобы ванна была потеплее, — вздохнула Клара.

— Что там за проблемы с водой? Она никогда не бывает горячей, когда я хочу принять ванну, — сказала Клара, останавливая Пруденс в холле.

Пруденс, одетая в костюм для верховой езды, только что вернулась — весь день она провела с местными охотниками.

— Да, в настоящий момент она работает неважно. К сожалению, такое происходит периодически, — ответила Пруденс, снимая шляпу и швыряя ее на буфет. — Это так утомляет, особенно зимой.

— И давно это продолжается?

— Ну, думаю, где-то… с 1896 года.

— С 1896 года! Так почему же неисправность до сих пор не устранили?

— Это стоит денег, Клара. А поскольку ты не принесла с собой никакого приданого, придется тебе страдать вместе со всеми остальными. Подумай о бедных солдатах на фронте и о том, что бы они отдали за роскошь принять хотя бы холодную ванну. — Пруденс развернулась и ушла вверх по лестнице.

Прежде чем лечь спать, Пруденс включила систему отопления, чтобы утром принять ванну, а потом убедиться, что вся горячая вода к моменту, когда проснется Клара, уже израсходована.

61

Клара шла по главной улице Кастлуэста, возвращаясь с почты, где она отсылала очередное свое письмо Пирсу. Она как раз обдумывала, не зайти ли ей к Кэссиди, чтобы пропустить стаканчик перед возвращением домой, когда услышала, как ее окликнули по имени. Обернувшись, она увидела на другой стороне улицы Эмили Фокс, которая приветливо махала ей рукой. Клара помахала ей в ответ и, дождавшись, когда проедут машины и экипажи, перешла дорогу.

— Ну, здравствуйте, незнакомка! — улыбнулась Эмили, целуя ее в щеку.

— Рада видеть вас.

— Есть какие-то новости с фронта? Я от нашего Феликса слышала, что Пирс там — настоящий герой.

— Думаю, да, — улыбнулась Клара, стараясь не показывать ей своих настоящих чувств. — А как дела у Феликса?

— В общем, как и ожидалось. — Лицо Эмили стало озабоченным, и она понизила голос. — Господи, он и так сильно заикался, но услышали бы вы его теперь! От постоянных артиллерийских обстрелов его заикание стало просто ужасающим. Он страшно расстроился, что вы не приехали на званый ужин по поводу его приезда домой в отпуск. Он так хотел поговорить с вами про Пирса и про то великое дело, который тот выполняет на войне.

Клара смутилась:

— Какой званый ужин?

— Вечер, который мы устраивали в честь нашего Феликса, разумеется. Знаете, все-таки не очень хорошо все время сидеть дома такой затворницей. Вам нужно выезжать и общаться со всеми. Наш патриотический долг — поддерживать огонь в домашних очагах…

— Эмили, о чем вы говорите? Как я могла поехать на званый ужин к Феликсу, если меня не оповестили об этом?

— Но мы приглашали вас, Клара. Я специально посылала нашего лакея к вам домой с приглашением. И другие тоже посылали вам свои приглашения. Мы все понимаем, в каком напряжении вы находитесь после того, как Пирс отправился на фронт, но, простите меня, нужно как-то отвечать или реагировать, когда люди оставляют вам сообщения по телефону или присылают пригласительные открытки. Вы не должны так игнорировать нас. Люди стараются вести себя по-дружески с вами, но, поскольку вы нас избегаете…

— Эмили, мне ужасно жаль, простите меня, но я не получала ни приглашения к Феликсу, ни всех остальных приглашений. Прошу вас, извинитесь за меня перед всеми остальными, кто приглашал меня к себе. А теперь, если позволите, мне необходимо срочно вернуться домой.

Клара развернулась и направилась к своей машине; в душе ее кипела злость вперемежку со смятением.

Феннел стоял перед Кларой в большой гостиной.

— Мне стало известно, что до меня не доходили оставляемые для меня сообщения. Мне не было сказано, что мне звонили. И приглашения, доставленные сюда, мне тоже не передавали.

Феннел мялся, чувствуя себя крайне неловко.