Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Интересно, сколько ему заплатят», — подумала Клара.
— Мне говорили, что вы очень хороши, — улыбнулась она.
— Да, причем во многих отношениях! Пирс, я слышал, на фронте?
— Да, в доме сейчас только мы с моей золовкой. Ну, и слуги, конечно, — те, кого не призвали в армию.
— Разумеется! — В голосе его прозвучала нотка сарказма. Он отошел в сторону, рассматривая висящие на стене портреты. — Именно здесь вы, как предполагается, и должны висеть? Образно выражаясь, понятное дело. — Он неторопливо переходил от картины к картине.
— Да, — улыбнулась она.
В этот момент в гостиную вошла Пруденс.
— Добрый день, Джонни. — Она с ходу окинула его взглядом с ног до головы. — Джонни, сколько вам лет?
— Я достаточно стар, чтобы понимать, что к чему, и достаточно молод, чтобы не заморачиваться этим.
— Но вы же молодой человек.
Джонни отвесил ей церемонный поклон.
— Как мило услышать такое от вас.
— Тогда почему вы не на фронте?
— На фронте — чего?
— На военном фронте!
— А, на этом фронте. Потому что я туда не хочу, Пруденс.
— Я леди Пруденс.
— Ну, если так, то кто я такой, чтобы вам перечить?
— Вы были на фронте?
— Нет.
— И не собираетесь туда отправляться?
Джонни взглянул на Клару.
— Слушайте, а она у вас все быстро усваивает, просто хватает на лету. Точно, я не собираюсь быть на фронте этой войны, равно как и сбоку и сзади от нее, дорогая леди.
— Что ж, я считаю это настоящим скандалом, честное слово. Мужчина в самом расцвете…
— Вы слишком уж добры ко мне.
— …Игнорирует свой патриотический долг, и ради чего? Чтобы писать картины!
— Каюсь, виновен по всем пунктам обвинения, Пейшенс.
— Я — Пруденс!
— Я ужасно рад, что вы избавили меня от формальной необходимости называть вас «леди».
Пруденс смерила их обоих испепеляющим взглядом и гордо удалилась.
Клара изо всех сил старалась не расхохотаться.
— Вам не следовало провоцировать ее. Теперь она осложнит вам жизнь.
— О, да что она может мне сделать? — с усмешкой ответил он.
Клара провела Джонни по дому, чтобы он выбрал, в какой комнате будет ее рисовать. Он обошел кругом громадный зал для балов с высокими французскими окнами, которые выходили в сад сбоку от дома.
— Эта комната больше по своему назначению не используется. Полагаю, что когда-то здесь проводились грандиозные балы. Выходя замуж за Пирса, я надеялась, что мы сможем возобновить эту традицию. Но финансы диктуют свои условия, да и война началась. — Она печально умолкла.
— Что ж, я считаю, что эта комната вполне подойдет для наших целей, — объявил он.
— Правда?
— Да. Красивая комната, отличное естественное освещение, к тому же не используется, так что здесь никто нам не будет мешать.
Он прошел в дальний конец зала, где в ряд стояли золоченые стулья, и, выбрав один из них, поставил его в центре.
— Идите сюда и присаживайтесь, — распорядился он.
Клара сделала, как он сказал.
Он отошел назад, пристально рассматривая ее, а затем приблизился и, взяв ее за подбородок, начал наклонять ее голову под различными углами.
— Вы раньше никогда не позировали для портрета? — спросил он.
— Нет.
Он оценивал ее позу с разных сторон.
— Заметно.
Эти слова смутили ее.
Некоторое время он внимательно изучал ее лицо, потом оставил его в покое и прошелся по комнате.
— Я буду появляться периодически, потом уезжать. В данный момент я пытаюсь организовать выставку подающих надежды ирландских художников, так что иногда мне нужно будет по делам уезжать в Дублин.
— Я понимаю, — сказала Клара, думая, какая это должна быть интересная выставка и что ей очень хотелось бы узнать о ней подробнее.
Он внимательно посмотрел на нее.
— Мы начнем завтра утром. А пока вот что: давайте сядем в ваш автомобиль и поедем прокатимся.
— Боюсь, я не могу! Я должна… — Внезапно она запнулась, вдруг сообразив, что не может придумать для себя ни одного срочного дела в оправдание.
Клара неслась по проселочной дороге вокруг озера.
— Вы водите машину почти так же плохо, как я! — крикнул он.
— Правда? К сожалению, наш шофер сейчас воюет на фронте.
— К сожалению для него, главным образом. — Джонни закурил сигарету и откинулся на спинку сиденья. — Какой чудесный день, не правда ли? Эти пейзажи поразительны. И мне понятно, почему Джек Батлер Йейтс настаивает на том, чтобы рисовать это каждый день.
Клара с любопытством взглянула на него.
— Вы с ним знакомы?
— Конечно. И с его братом Уильямом тоже.
— Мне очень нравится творчество и одного, и второго. Насколько я понимаю, они выросли где-то в этих краях?
— Да.
— Думаю, вы их всех там знаете, в Дублине. В смысле — литераторов.
Он затянулся своей сигаретой и улыбнулся ей.
— Знаю всех, кого стоит знать… Слушайте, я бы хотел выпить. Как вы насчет Кэссиди?
— Я пить не стану! — отрицательно замотала головой Клара.
Приехав в Кастлуэст, Клара остановила машину перед баром «У Кэссиди», и они зашли внутрь.
— Добрый вечер, леди Армстронг и мистер Джонни, — сердечно приветствовал их хозяин.
— Привет, мистер Кэссиди. — Клара прошла через весь зал и села за стол перед большим открытым очагом.
— Как обычно? — спросил Кэссиди.
— Только в двойном размере! — ответила она.
Усаживаясь напротив нее, Джонни был удивлен.
— Так вы здесь частый гость, как я вижу? — спросил он.
— При случае я заскакиваю сюда пропустить стаканчик. — Клара бросила на него озорной взгляд.
— И что бы сказала на это ваша Пруденс?
— О, думаю, ей все известно и, кажется, она этому не слишком удивлена. — Клара сделала паузу, пока Кэссиди ставил перед ними два бокала «Гиннесса», а затем продолжила: — Я отлично могу ладить с горожанами. Они очень душевные, и я люблю с ними поболтать.
— Полагаю, это еще один момент, от которого Пруденс, мягко говоря, не в восторге?
— Нет, она предпочитает просто избегать этого.