— Джеймс… Я уже давно хотела поговорить с тобой. Это касается твоего отца.

Лицо его стало хмурым.

— И что с ним?

— Пирс женился во второй раз, и у него родилась дочь.

— Ну и что? — Казалось, что ему это совершенно неинтересно.

— А то, что теперь ты вырос и вправе выбирать, хочешь ты, чтобы он знал о тебе, или нет. Тебе известно, почему я сделала то, что сделала, и почему до сих пор скрывала тебя от него. Однако сейчас ты уже достаточно взрослый, чтобы самому принимать решение. Если ты захочешь связаться с ним и заявить о своих правах на наследование, я судить тебя не стану.

— Наследование?

— Ты являешься полноправным лордом Армстронгом, наследником дома и земель в Ирландии. И я не хочу, чтобы ты потом сожалел об этом.

— Я не буду ни о чем жалеть. Мне не нужен его титул или этот дом. Когда-то давно ты приняла правильное решение, единственно правильное. И я поддерживаю тебя в том, что ты сделала. — Он потянулся к ней и взял ее за руку. — Его жизнь стала беднее оттого, что в ней не было нас с тобой.

— А тебе даже… даже не любопытно?

Он взглянул на нее, подумав об ужасных временах, которые ей пришлось пережить в ее супружеской жизни, и о том, как отважно она воспитывала его одна, когда, вернувшись в Лондон, обнаружила, что беременна.

— Нисколько. Это моя жизнь, я знаю только ее и не хочу ничего другого, — уверенно сказал Джеймс.

Она крепко сжала его ладонь.

— Я надеялась услышать от тебя именно это.

— Я не хочу пускать отца в нашу с тобой жизнь, после того как ты так долго скрывала меня от него.

— У меня не было выбора… Пирс был очень ущербным. Он был плохим мужем и стал бы ужасным отцом. И я уверена, что он боролся бы за то, чтобы отобрать тебя у меня.

— Я знаю, что ты вела себя очень мужественно, воспитывая меня в одиночку.

— Я боготворю каждую минуту того времени. К тому же мне очень помогала моя семья: они сомкнули ряды вокруг нас с тобой. В особенности моя бабушка. В это трудно поверить, но я всегда была любимой внучкой Луизы.

— Кроме того, ведь дом в Ирландии непригоден для жилья, верно?

— Он сильно пострадал от пожара, — сказала она, вспоминая события той ужасной ночи.

— Что ж, я не хочу отвечать за все это — благодарю покорно!

Джеймс показал на висевшую на стене картину, на которой был изображен нарисованный Кларой Армстронг-хаус, и сказал:

— Он у тебя очень печальный. А когда-то был таким прекрасным домом.

Клара с улыбкой взглянула на изображение дома и ответила:

— Возможно, однажды он снова станет таким.