— Ешь, дорогая.

Сережа прищурился.

— Нет, это мое желе!

— Серж! — воскликнул Петр Фадеевич. — Ты каксебя ведешь? Во-первых, Лисочка младше тебя, во-вторых, она девочка, ей следуетуступать. Возьми молочное!

Сережа побледнел.

— Я люблю шоколадное!

Петр Фадеевич разозлился:

— Ничего слышать не хочу!

— Какой ты жадный, Сережа, — покачала головойВарвара, — вот уж не предполагала! Пожалел для сестрички!

Пока шел спор, Лисочка быстро съела желе и торжествующевоскликнула:

— Уже все!

После этого она исподтишка показала Сергею язык. Подростокне стерпел и кинулся на нахалку. Вечер закончился плохо. Сереже удалось вырватьу обидчицы прядь волос. Лисочка мигом закатилась в рыданиях. Варвара, отвесивпасынку подзатыльник, воскликнула:

— Петр! Прекрати это безобразие.

Отец отволок сына в чулан и запер. До ночи Сергей сидел втемноте, выпустили его, только когда пришло время укладываться спать.

Спустя год после этой истории Варвара покончила с собой.Лисочку сдали в детский дом.

Ванда Львовна приумолкла, потом обвела меня торжествующимвзглядом.

— И как вам эта история?

Я пожал плечами:

— Сущая ерунда. Что в ней особенного? Те, кто имеет вдоме больше одного ребенка, хорошо знают: между детьми постоянно вспыхиваютссоры. Умные родители всегда покупают одинаковые гостинцы для всех отпрысков.Мы с моим двоюродным братом тоже затевали драки из-за куска торта. Емудосталась красная кремовая розочка, мне зеленая, и пошло-поехало!

— Может, оно и так, — кивнула ВандаЛьвовна, — только дальше послушайте!

Недели через две после скандала, когда все давным-давно идумать забыли о произошедшем, Варвара с воплем прибежала в комнату к мужу.

— Что случилось, дорогая? — удивился тот.

— Глафира, — застучала зубами супруга.

Кузьминский нахмурился:

— Ты о чем?

— Около меня сейчас стояла Глафира, — затрясласьВарвара, — в сером платье! Точь-в-точь как на портрете, такая жуткая, лицопод вуалью! Руки вытянула и завыла: «Уходи отсюда, здесь я хозяйка!»

Петр Фадеевич покачал головой.

— Иди, ложись, тебе привиделась ерунда во сне. Мояпервая жена давно в раю.

— Нет, — дрожала Варвара, — она тут, бродитпо квартире, давай уедем отсюда, умоляю!

Петр Фадеевич только вздохнул. Покидать отличную, обжитуюквартиру из-за бабских истерик? Право же, этого делать не стоит.

Через три месяца Кузьминский был вынужден вновь позвать вдом психиатра. Варвара все больше походила на сумасшедшую, беспрестанноповторяя:

— Она ко мне постоянно приходит!

В ход пошли лекарства, сначала слабые, потом другие,посильней. Варвара бродила как сомнамбула, перестала следить за собой,опустилась, по неделям не заглядывала в ванную, как все завершилось — знаетесами.

Петр Фадеевич мгновенно переехал в другой дом. Теперь и емуне хотелось оставаться в «несчастливой» квартире. Он не стал долго выбиратьжилплощадь, просто поехал в первое попавшееся под руку место. Ванда Львовнаотправилась с хозяином.

— Не могла я его бросить, — объясняла сейчасдомработница, — жалко было! Но дальше — больше! Ужас приключился.

— Что? — напрягся я.

— А вы слушайте, — загадочно улыбнулась Ванда.

На новом месте Петр Фадеевич обзавелся еще одной прислугой,простой такой теткой Степанидой. Ванде было велено готовить и заниматьсяСережей. Напуганный двумя женами-шизофреничками, Петр Фадеевич твердо решилбольше не связывать себя узами брака. Но он все-таки был мужчиной, причемсовсем не старым, и природа взяла свое. Спустя энное количество времени в домепоявилась крепко сбитая Сонечка, девушка совсем иной породы, чем Глафира иВарвара, дитя народа, а не вырождающейся интеллигенции. Петр Фадеевич полагал,что спутница жизни с рабоче-крестьянскими корнями должна обладать крепкимпсихическим здоровьем.

Но спустя полгода Соня спросила у Ванды:

— Что это за история с пятном и портретом?

Прислуга рассказала семейную легенду.

— Понятно, — протянула Соня, — ясненько.Ну-ну, поглядим!

Спустя некоторое время она собрала чемоданы и, несмотря напротесты Петра Фадеевича, ушла. Ванде она сказала:

— Привидение ко мне приходило, убить пообещало.

— Ерунда, — попыталась успокоить будущую хозяйкуВанда.

Соня ухмыльнулась:

— А то! Я сразу поняла, в чем дело! Только он псих, ещепырнет ножиком.

— Кто? — обомлела Ванда.

— А то ты не знаешь? — скривилась Соня. —Будто не догадываешься?

— Нет, — абсолютно честно ответиладомработница, — и на ум не идет.

— Уж прямо, — сморщилась Соня. — Сережаблажит, ходит в платье по квартире, привидением прикидывается, небось вмаменьку сумасшедшую пошел, я с такими людьми дела иметь не хочу, на мой векнормальных хватит.

Ванда обомлела, подобного поворота событий она просто неожидала. Ничего не сказав Петру Фадеевичу, она полезла в чулан. Хозяин всеникак не решался выбросить вещи Глафиры. Платья были сложены в сундук, которыйперебрался вместе с Кузьминскими на новую квартиру. Ванда Львовна, притворноохая: «Моль полетела, надо одежду нафталином пересыпать», вывернула содержимоекованого короба.