- Чтоб меня! Клаудия Бруни! Наконец-то вернулась!

- Тебе не нравится мама, да?

- Я такого не говорил.

Виола уже не слушала. Мгновение спустя она во весь дух неслась к вилле. Все мысли вытеснил один бесконечный страх, от которого перехватывало дыхание. Айрис как раз работает в саду перед домом. С минуты на минуту они с мамой встретятся.

Вот они, ворота из ее кошмаров. Камни, кирпичи и увитые розой кованые перекладины. Клаудия кончиками пальцев погладила лепестки. Как же она прекрасна! Ей так и не удалось по-настоящему возненавидеть это место. Но ей было больно за себя, за ту, кем она могла бы стать. Стараясь дышать ровно, Клаудия на мгновение прикрыла глаза. Возвращение в Италию заняло больше времени, чем она предполагала. Они были уже в аэропорту, когда позвонила Лилиан, - покупали билеты. Возникли проблемы с важным заказом: Клаудия совсем про него забыла. Пришлось им вернуться и все уладить, поэтому они вылетели позже, чем планировали.

Но теперь она здесь и совсем скоро увидит дочерей. Она снова села в такси, а за ней и Франческо. Во время полета она нехорошо себя почувствовала, и все это время он был рядом и ухаживал за ней. Наверное, у нее что-то вроде гриппа, да какая разница. Она так устала, что не могла даже сердиться. Весь полет Франческо, то и дело подавая ей влажные салфетки, рассказывал об Айрис, и Клаудия чувствовала, как улетучивается ее гнев.

Ей не нужна эта проклятая близость.

Она не нуждается в его жалости и смехотворной снисходительности.

От него ей ничего не нужно. И чем скорее все вернется на круги своя, тем лучше для всех.

- Вот мы и здесь, все будет хорошо, вот увидишь. Не беспокойся, Клаудия.

Миг - и хрупкое перемирие между ними треснуло как стекло. Внезапно Клаудия поняла, что он ей нравится, и пришла в ужас. Как она могла? Неужели она забыла все, что Франческо ей сделал? Забыла, во что он превратил ее жизнь?

- Избавь меня от своего сочувствия, мне от тебя ничего не нужно, -вполголоса бросила она, и слова оцарапали ей горло. Заметив, как побледнел муж, Клаудия сурово сжала губы. Сердце отчаянно стучало. Судорожно вцепившись пальцами в спинку переднего сиденья, Клаудия отвернулась к окну.

Такси слегка подскакивало на кочках, и с каждым толчком ее все больше тошнило от переживаний. С каждой аллеей здесь были связаны болезненные воспоминания. Когда такси свернуло за последний поворот, она заметила склонившуюся перед каменным фонтаном фигурку и обмерла от облегчения.

- Остановите сейчас же!

Клаудия выскочила из машины и побежала навстречу дочери. Мгновение спустя она уже держала ее в объятиях:

- Боже мой, Виола! Как ты могла оставить меня без всяких новостей! Я чуть с ума не сошла!

Нахмурив лоб, Клаудия чуть отступила и, прищурившись, оглядела дочь с ног до головы:

- Ты что, похудела?

Девушка молча смотрела на нее.

- Что с тобой такое? Почему ты так смотришь? Солнышко, ты что, плачешь?

Девушка не отвечала. Руки Клаудии бессильно опустились. В ушах у нее зазвенело, а сердце едва не выскакивало из груди. Это не Виола. Она и не предполагала, что первым делом может встретить в Спинозе Айрис! Меж тем она желала и боялась этой встречи больше всего на свете.

Клаудия попятилась.

- Мама?

Айрис. Имя взорвалось в голове, вытеснив все иное прочь. Это Айрис, ее доченька, а она ее даже не узнала.

Какая же она мать, что не может даже различить близняшек, которых сама произвела на свет? А потом мир побледнел. Звон стал громом, сердце молотом застучало в висках.

Ноги ее подкосились, и Франческо едва успел ее подхватить.

- Успокойся, Клаудия, успокойся, тебе дурно.

- Это Айрис, моя девочка, а я не узнала ее, не узнала...

- Пойдем в дом, - не отпуская ее, сказал Франческо.

Отчаяние давно стало ее неотлучным спутником, но к такому потрясению она оказалась не готова. Горе и боль разрывали ее изнутри.

Все страхи и тревоги воплотились в жизнь, став доказательством ее ужасной ошибки.

Они вошли в гостиную, и подоспевшая Виола крепко обняла сестру. Клаудия без сил упала в кресло. Она потянулась к дочерям, и те взяли ее за руки.

- Простите, простите меня.

Встреча не принесла ни объятий, ни поцелуев. Бесконечный миг полнился взглядами, легкими прикосновениями, вздохами и несказанными фразами. Это было время чувств, тактильных ощущений, взаимного узнавания после долгой разлуки.

Через несколько минут цвет вернулся на щеки Клаудии, и она оглянулась вокруг. Встретив взгляд свекрови, она инстинктивно отшатнулась, схватив руку Франческо, которую он все это время не снимал с ее плеча.

Джулия опустила глаза, а затем взглянула на внучек:

- Почему бы вам не приготовить матери поесть? Она, должно быть, очень голодна.

Сестры неохотно поднялись. Они понимали, что это лишь предлог чтобы отослать их из комнаты. Но, как бы им ни хотелось присутствовать при беседе, сейчас они были слишком взволнованны. Пожалуй, небольшая передышка пойдет им на пользу. На беседы у них еще будет время позже. Потом они расспросят саму Клаудию. Потому что (и они в этом не сомневались) она расскажет им всю правду.

Что же сказать? С отсутствующим взглядом Джулия облизнула пересохшие губы.

Эта гостиная знакома ей с рождения. Когда-то она принадлежала Инес, здесь они коротали долгие вечера с матерью. А потом и с маленьким Франческо. Она вздохнула и оперлась о трость обеими руками.

- Тебе лучше?

Невестка, не отвечая, судорожно вцепилась в руку Франческо. Да и неудивительно. Для Клаудии она, Джулия Донати, - чудовище. На ней лежит самая тяжкая вина.

- У тебя есть право презирать меня, моя девочка. Но ты слишком сильна и умна, чтобы оставаться рабой прошлого. Взгляни на меня, я - старая больная женщина. Если бы ты пожелала, ты могла бы легко швырнуть меня на землю. Открой глаза и посмотри на меня по-настоящему. Взгляни, во что я превратилась. Перестань кормить свое воображение.

Возможно, она не заслужила прощения сына, но Клаудия не подведет. Джулия заставила себя произнести слова, которые давно и тщательно готовила:

- Я до глубины души сожалею о том, что произошло.

Мало-помалу слова ее проникали в душу невестки. Клаудия слегка расслабилась и оценивающе оглядела свекровь с головы до пят. И Джулия позволила себе надеяться.

- Ты была так молода, и я причинила тебе боль. Прошу прости меня, -тихо и осторожно произнесла она. Она не хотела давить, ей нужно лишь, чтобы невестка поверила в ее искренность.

Клаудия отпустила ладонь мужа, выпрямилась и кивнула. Теперь Джулия готова. Она вынесет все оскорбления, что бросит ей в лицо невестка.