До нее доходили слухи. Болтали о Стариках – так прозвали легендарных следопытов, которые иногда все еще появлялись в городах. Этот Том Комптон – прекрасный пример. Долгими вечерами между Рождеством и Пасхой рассказывали легенды о них. Старики знали больше, чем говорили. Старики хранили секреты.

Старики были не совсем людьми.

Эбби никогда не верила в эти россказни. Она слушала и улыбалась.

Но две зимы тому назад, когда Гилфорд рубил дрова на заднем дворе, ладонь соскользнула с рукояти старого топора и лезвие вошло глубоко в левую ногу пониже колена.

Эбби стояла у заиндевевшего окна и смотрела на мужа. Бледное солнце еще не село. Все произошло у нее на глазах. Она видела, как топор вонзился в плоть – и как Гилфорд выдернул его из себя, точно из деревянной колоды, – и видела кровь на лезвии и замерзшей земле. От ужаса у нее едва не разорвалось сердце. Гилфорд выронил топор и упал, бледный как смерть.

Эбби бросилась к задней двери, но к тому времени, когда она добежала до мужа, тот каким-то немыслимым образом умудрился подняться. На его лице застыло выражение странной подавленности. Когда он посмотрел на жену, в его глазах угадывалось что-то похожее на стыд.

– Со мной все в порядке, – сказал он.

Эбби была поражена. Но он показал рану, уже затянувшуюся, – алела лишь тонкая полоска крови.

Это невозможно, подумала Эбби.

Но Гилфорд не желал обсуждать произошедшее. Это всего лишь пустяковая царапина, отрезал он; если Эбби привиделось что-то иное, это, конечно, была игра солнечного света и не более того.

А наутро, когда он одевался, на ноге не оставалось даже шрама.

Эбби решила не думать об этом, потому что так хотел Гилфорд и потому что она не поняла, что видела. Возможно, он был прав, ей просто померещилось… хотя кровь на земле выглядела вполне реальной, как и кровь на лезвии топора.

Но все же такое событие нельзя просто взять и забыть. Воспоминание никуда не делось, оно подспудно бередило подозрение, что Эбби далеко не все знает о своем муже, а потому их жизнь уже не будет полностью нормальной. Настанет день, когда придется за все расплачиваться.

И вот этот день настал?

Эбби не могла ответить на такой вопрос. Но кожа иллюзии была прорвана. Только на этот раз кровотечение могло и не остановиться.

Мужчины сидели на поросшем травой бугре под вязом, который Гилфорд посадил десять лет назад.

Эбби укладывала багаж. Ник тоже собирался в дорогу, радуясь перспективе путешествия, но чувствуя перемены, которые настигли их семью. Гилфорд заметил мальчика на пороге – тот наблюдал за отцом и за бородачом, сидевшим рядом. Во взгляде Ника читалось опасение.

– Я тоже этого не хотел, – сказал Том Комптон. – Да и кто захочет, чтобы всю его жизнь с ног на голову перевернул какой-то призрак? Но рано или поздно приходится взглянуть правде в глаза.

– «Явления и действия являются тем, чем они являются, и последствия их будут такими, какими будут; зачем же тогда нам хотеть обманываться?»

– Разве это не из присказок Салливана?

– Да, он любил эту цитату.

– Я скучаю по старому поганцу.

Ник вынес из дома бейсбольный мяч и перчатку и, коротая время в ожидании матери, принялся высоко подкидывать мяч и ловить его на бегу. Темно-русые волосы падали ему на глаза. Пора бы тебе подстричься, подумал Гилфорд, если хочешь стать центральным полевым игроком.

– Мне совершенно не понравился собственный вид в этой убогой военной форме, – сказал следопыт. – И призрак, который повсюду таскался за мной и рассказывал мне вещи, которых я не хотел слышать, тоже не понравился. Ты понимаешь, что я имею в виду. – Он в упор взглянул на Гилфорда. – Все эти байки про Архив и уйму миллионов лет того и сего. От такого башкой недолго тронуться. Но потом я потолковал с Эразмусом – помнишь старого барсука? – и он рассказал все то же самое.

Мяч Ника взмыл в голубое небо, миновал бледную луну. В окне второго этажа промелькнул силуэт Эбби.

– Многие из нас погибли в той Мировой войне, Гилфорд. Но не к каждому в дверь постучался собственный призрак. Они пришли за нами, потому что они нас знают. Они знают: есть шанс, что мы впряжемся и, может, спасем чьи-то жизни. Это все, чего они хотят: спасти жизни.

– По их словам.

– А те гаденыши, их враги, и нанятые ими паскуды по-настоящему опасны. Их так же сложно прикончить, как нас, но они будут направо и налево убивать обычных мужчин, женщин и детей, даже не задумываясь.

– Ты доподлинно это знаешь?

– Доподлинней не бывает. Я много чего повидал – я же не прятал голову в песок последние двадцать лет. Кто, по-твоему, сжег твою студию?

– Я не знаю.

– Они проведали, что ты здесь. Эти ребята ничем не брезгуют. Добиваться своего любой ценой – вот их метод. Если кого-то случайно заденут, тем хуже для него.

Из дома вышла Эбби и принялась снимать с веревки высохшее белье. Бриз с моря раздувал белые простыни, словно паруса.

– Те ребята, с которыми мы имеем дело… Псионы завербовали их по той же самой причине, по которой наши призраки пришли за нами, – кто пригоден, того и брали. Для таких мораль – пустой звук. Совести им совсем не завезли. Часть из них просто жулики, другая часть – убийцы.

– Скажи, что Лили делает в Оро-Дельте.

Следопыт принялся заново набивать трубку. Эбби сложила белье в корзину, время от времени бросая взгляды в сторону Гилфорда.

«Прости, Эбби, – подумал Гилфорд. – Я не хотел, чтобы все так вышло. Прости, Ник».

– Она здесь ради тебя, Гилфорд.

– То есть она знает, что я жив?

– Уже пару лет как. Нашла твои записки в вещах своей матери.

– Значит, Каролина… умерла.

– Боюсь, что так. Лили – сильная женщина. Она узнала, что ее отец не только не погиб с экспедицией Финча, но, возможно, до сих пор жив, и он оставил ей эту странную историю про призраков, убийц, разрушенный город… Видишь ли, она в это поверила. И начала задавать вопросы. Чем привлекла к себе внимание нехороших ребят.

– Тем, что задавала вопросы?

– Тем, что задавала вопросы публично. Она не просто умница, она журналистка. Захотела опубликовать твои записки при условии, что сможет подтвердить их подлинность. Для этого приехала в Джефферсонвилль и принялась раскапывать все эти старые дела.

Эбби скрылась в доме. Нику надоело играть в бейсбол, он бросил перчатку на траву и устроился в тени вяза, с любопытством поглядывая на Тома с Гилфордом. Понимал, что к ним лучше не подходить. Что у них какие-то взрослые дела, важные и непонятные.

– Они пытались что-то с ней сделать?

– Пытались, – сказал Том Комптон.

– Ты им помешал?