— Мне не разрешили сопровождать ее в комнату, где былстирикский чародей, но когда она вышла оттуда, я едва смог узнать ее. У неебыли тело и лицо прекрасной шестнадцатилетней девушки, но глаза… глаза былиужасны, мой Лорд. Как я уже говорил, я служил в приюте для умалишенных, и ясразу понял, что леди Белина помешалась. Я быстро собрал вещи и увез ее сюда, взамок, надеясь, что смогу излечить ее, здесь, в тишине и покое. Граф был водной из своих поездок, и не мог знать, что здесь происходит в его отсутствие.

— А что произошло?

Оккуду всего передернуло.

— Это было ужасно, сэр Рыцарь, — ответил онтусклым голосом. — Как-то ей удалось заполучить полное господство над всемислугами в замке, кроме меня, они все как будто лишились воли.

— Над всеми, кроме тебя?

— наверно, монастырское воспитание защитило меня, аможет быть она решила, что не стоит связываться со мной.

— Что же все-таки она делала?

— Не знаю, с кем она встречалась в том доме вЧиреллосе, но то было зло, дьявольские, темные силы. Она посылала слуг, ставшихее рабами, по ночам в деревню, и они похищали оттуда крепостных крестьян. У неебыл каземат в подвале этого дома и она упивалась там зрелищем невинной крови иагонии своих жертв, — лицо слуги исказилось. — Сэр Рыцарь! Она елачеловеческое мясо и купалась обнаженной в человеческой крови, — Оккудапомолчал, собираясь с силами. — Это случилось неделю спустя после того,как в замок вернулся граф. Была поздняя ночь и мой господин послал меня вподвал, за вином, хотя он редко пьет что-либо кроме воды. Спустившись вниз яуслышал какие-то звуки, похожие на крики. Я пошел посмотреть в чем дело иоткрыл дверь в ее каземат. Лучше бы мне этого никогда не видеть, сэр Рыцарь,лучше бы этого всего просто не было! — он закрыл лицо руками, рыданиясотрясли его могучее тело. — Белина была обнажена, к столу перед ней былаприкована девочка-крепостная. Сэр Рыцарь, она отрезала от еще живой девчушкикуски и клала их прямо себе в рот, — Оккуда стиснул зубы.

Спархок и сам не понял, что подтолкнуло его задать следующийвопрос.

— Она была одна там?

— Нет, мой Лорд, там было несколько обезумевших слуг,они, как звери, слизывали кровь с камней на полу и… — Оккуда замялся.

— Продолжай.

— Я не могу присягнуть в этом, мой Лорд, голова у меняшла кругом, но кажется в углу стояла странная фигура в черном плаще скапюшоном. От нее веяло чем-то таким, что холодило мне душу.

— Больше ты ничего не запомнил?

— Высокая, очень худая фигура, и полностью завернута вчерный плащ.

— И? — продолжал настаивать Спархок, хотяхолодящая сердце уверенность уже жила в нем.

— В комнате было темно, мой Лорд, никакого света небыло, кроме жаровни для пыточных орудий, но из того угла как будто исходилозеленое призрачное сияние. Это имеет какое-нибудь значение?

— Возможно, — мрачно проговорил Спархок. —Продолжай свой рассказ.

— Я побежал к графу, чтобы рассказать ему все. Сначалаон отказался поверить мне, но я настоял, чтобы он спустился в подвал со мной. Ядумал, что он убьет Белину, когда он увидел все это. Она завизжала, как кошка,увидев графа в дверях и бросилась на него с ножом, которым пытала своих жертв,но я выбил нож у нее из рук. Тот худой в черном как будто отпрянул в тень,когда мы вошли, а когда я посмотрел туда еще раз, его уже не было. И граф и ябыли слишком потрясены, чтобы интересоваться этим.

— Это тогда граф запер ее в башне? — спросилпотрясенный ужасной историей Спархок.

— Честно признаться, это была моя мысль, — мрачнопроговорил Оккуда. — В приюте, где я служил, буйно-помешанных всегдапомещали в отдельные кельи. Мы притащили ее в башню и я запер дверь. Онапроведет там всю оставшуюся ей жизнь.

— А что случилось с остальными слугами?

— Сначала они пытались освободить леди Белину, и мнепришлось убить нескольких, а вчера граф услышал, как оставшиеся в живыхрассказывали какую-то дикую историю этому простаку менестрелю. Хозяин приказалмне выгнать их из замка. Они немного покрутились возле ворот и убежали.

— Ты не заметил в них ничего странного?

— У них были абсолютно пустые лица и стеклянные глаза,и те, которых я убил, умерли, не издав не звука.

— Этого я и боялся. Мы уже встречались с такими людьмираньше.

— Что же случилось с ней в том доме, сэр Рыцарь? Чтопомутило ее разум?

— Ты воспитывался в монастыре, Оккуда, и, возможно,изучал теологию и демонологию. Знакомо ли тебе имя Азеш?

— Божество земохов.

— Верно. В том доме были не стирики, вернее не западныестирики, а земохи, и именно Азеш овладел душою леди Белины. Она не можетсбежать из этой башни?

— Это невозможно, мой Лорд.

— Но она как-то смогла навести одержание этомуменестрелю, а он передал его сэру Бевьеру.

— Она не могла покинуть башню, сэр Рыцарь, —твердо сказал Оккуда.

— Я должен обо всем этом поговорить с Сефренией, —сказал Спархок. — Спасибо тебе за твою честность, Оккуда.

— Я рассказал вам все это в надежде, что вы сможетепомочь графу.

— Мы сделаем все, что сможем.

— Благодарю вас. А теперь я пойду и запру дверь вашегодруга, она замыкается цепью, — слуга тяжело поднялся и пошел к двери,потом обернулся. — Сэр Рыцарь, может быть я должен был убить ее?

— К этому последнему средству, возможно, еще придетсяприбегнуть, Оккуда, — честно признался Спархок. — И чтобы сделатьэто, тебе придется отрубить ей голову, иначе она не умрет.

— Я сделаю это, если будет надо. У меня найдется топор,я сделаю все, чтобы облегчить страдания графа.

Спархок подошел к слуге и положил руку ему на плечо.

— Ты славный и правдивый человек, Оккуда. Графу оченьповезло, что у него есть такой слуга.

— Благодарю вас, мой Лорд.

Оставшись один, Спархок избавился от доспехов, вышел вкоридор и направился к двери в комнату Сефрении.

— Да! — откликнулась она на его стук.

— Это я, Сефрения.

— Входи, дорогой.

Он отворил дверь и вошел в комнату.

— Я сейчас говорил с Оккудой.

— ???