Ее любопытство куда-то пропало. Зная, что дальше будет в этой печальной истории, Софи вдруг поняла, что незнание – это не так и плохо.

– Король был смертен. По договору Сильвин должна была вернуться в Сиршаллен после его смерти. Говорят, он любил ее. В это мне легко поверить, не полюбить ее было невозможно. Она прожила в Кайрине сорок шесть лет. За это время я стал перстом Эльтана. Думал, что когда она вернется, я смогу сказать ей о своих чувствах, начать за ней ухаживать. – Нилан вздохнул. – Я не отчаялся даже из-за ее замужества. Он был смертным, а я нет. Я ждал долгих сорок шесть зим. Каждый день из этих лет я просыпался с мыслью, что другой мужчина ласкал ее этой ночью. Мне хотелось умереть. Но умер Стафен. Вести шли не быстро. Гонцов к нам не присылали. Эльтан, узнав, что король скончался, спешно засобирался за Сильвин.

Нилан ненадолго умолк.

– У Стафена от первых жен осталось трое сыновей. Сильвин не подарила ему детей. Может потому что не любила, может потому что он был по меркам тех времен уже стар, когда взял ее в жены. После смерти короля, по старой людской традиции, началась грызня за трон. Старший сын проиграл, его удавили в собственной постели. Средний сбежал в Сланден…

– Междоусобица, – прошептала Софи.

Об этом она читала в книгах по истории. Обычных людских книгах.

– Младший был… жестоким ублюдком. Такие среди людей обычно и выигрывают. Все это время он держал власть в Кайрине. И держал Сильвин. С ней было несколько эльфов, ее свита. Он убил их, методично выясняя пределы нашей живучести. Она была дитя Владыки, выдержала больше прочих. Он приковал ее как собаку, насиловал, измывался. Жег кожу, ломал кости. Смотрел как быстро заживают раны. Вел записи. Трактат назвал «Об эльфах и силе их тел». Она угасала. Эльфийки в неволе быстро угасают… Но умирала недостаточно быстро на свою беду. Она была сильная. Ему доложили, что Эльтан пересек границы, едет за сестрой. Много месяцев ушло на то, чтобы вести добрались до нас, а Эльтан добрался до Кайрина.

Софи зажмурилась, чтобы не заплакать.

– Пожалуйста… не надо больше…

– Нет, уж. Ты хотела знать, так узнай, – жестко сказал Нилан. – Он решил, что время церемониться прошло. Проверил, прирастут ли обратно ее руки.

– Господи… – Софи зарыдала, уткнувшись в ладони.

– Отрезал уши на сувениры, – голос Нилана дрожал. – И отдал солдатам. Последнюю ночь ее брал любой, кто желал. И делал с ней все, что желал. Утром в город ступил Эльтан. Он взял с собой немногих. У нас же был мир. Я был там. Мы вошли в зал, я думал, что сейчас увижу ее… Когда Эльтан спросил, где его сестра, они вынесли сундук.

Софи заскулила.

– Пожалуйста, Нилан!

– Открыли крышку и швырнули ее голову Эльтану под ноги. Я не узнал ее. Подумал – что это? Что за уродливая голова… Ни ушей, ни носа, ни единого зуба…

– Пожалуйста, не надо! – заскулила Софи.

– Эльтан наклонился, поднял голову. Он понял первым. Это нас и спасло. Если бы я понял тогда – был бы мертв. Стал бы убивать. И нас всех бы убили. Эльтан улыбнулся, рассмеялся и бросил голову прочь. Сказал, что устал с дороги и шутка эта ему не ясна. Он придет утром, пусть Сильвин будет готова к дороге. Этот… – Нилан сказал это с такой яростью, что у Софи сдавило горло. Она поняла, что он говорит о том короле. Как же его звали? Вылетело из головы… – подумал, что Эльтан идиот и решил продолжить глумиться. Спросил, какие наряды подойдут эльфийской принцессе. Эльтан говорил с ним. Не знаю, чего ему это стоило. Его воля могла бы держать небесный свод, знаешь ли. Мы ушли, растерянные, недовольные. Эльтан шел спокойно, как гость. Наши жизни висели на волоске его воли. Нас было двенадцать в сердце Кайрина. Эльтан поскакал к городским воротам. Мы за ним. Наверное, они не успели отдать приказов, или этот хотел отпустить нас. Мы выехали за ворота. Никто из нас ничего не понимал. Эльтан загнал коня насмерть. Я до сир пор помню, как он свалился с него и стал кричать. Кричать, кричать… – Нилан вздрогнул. – Мы подумали, что он сошел с ума… А потом я увидел прядь волос в его руке… И все понял. Понял, чья это была голова. Чей беззубый рот…

Нилан умолк. Софи давилась слезами.

– Я развернул коня. Хотел ехать назад и убивать. Синай ранил коня подо мной стрелой. Мы вернулись в Сиршаллен с одной лишь золотой прядью. Эльтан запретил говорить, что мы увидели там. Довольно было и того, что она умерла. Тогда мы еще не знали как именно. Насколько мучительна была ее смерть. Мы собрали войска, началась Третья война. Мы дошли до самого Кайрина. Скольких я убил, Софи… Женщин, детей… мне было все равно. Я убивал смертных, любых, кого мог. Убивал орков, которых люди купили на службу за деньги. Мне было мало крови. Я хотел его голову. Его и ничью другую. Наше войско поистрепалось. Эльфы не бессмертны. В Кайрине мы убили его. Он был безумен, пороки искалечили его задолго до нас. Эльтан нашел этот проклятый трактат. И сжег его. Его и весь город. Мы были демонами в ту ночь. Улицы покраснели от крови. Не знаю, что сниться мне чаще в кошмарах, тот сундук или их храм. Тот главный собор в Кайрине. Там спрятались люди. Молились своим богам, женщины, дети, старики. Эльтан сам поджег здание. Лично. Всех, кто выбегал, убивали стрелой. В ту ночь умерло все, что было во мне доброго, чистого… Я сам зарезал ребенка, который полз, задыхаясь от дыма. Зарезал и не почувствовал ничего. Никто, кроме его перстов и ментора, не знал правды. Эльтана упрекали в жестокости. Эльфы не понимали, как можно было воевать так. Да, погибла его сестра, но дети… Владыка отозвал войско. Люди вернулись в свои города. Казалось, что мира между нами не может быть уже никогда. Война шла, не прекращаясь. Вялая, но постоянная. Люди освоили воздух, усовершенствовали свое оружие. Потянулись рельсы, мир менялся за пределами наших земель. Нам было все равно, пока на наши города не посыпались бомбы, пока по лесу не поползли облака отравленных газов… Мы погибали. Мне было все равно. Я давно чувствовал себя мертвым. Эльтан очнулся первым. Он всегда был и останется первым. – Нилан усмехнулся. – Он поехал в Кайрин. Никого из перстов не взял с собой. Мы не знали, куда он пропал. Вернулся с Согласием о Землях. И вот мы здесь…

Софи утерла слезы.

– Лучше бы я не спрашивала, – всхлипнула она. – Это ужасно. А Линар знает об этом?

– Да. Синай рассказал ему.

Софи горестно уткнулась в подушку.

– Господи…

Она словно очнулась в холодном темном доме. Всполохи огня над Кайрином и светлые волосы на отрубленной голове еще стояли перед ее глазами.

– Как это ужасно, Нилан. Ужасно…

– Вы забываете, умираете и забываете. Твои дети не будут знать мира, который ты знала. Не будут видеть боли, что видела ты. Но мы живем. Это проклятье, Софи, – прошептал он тихо. – Мы прокляты богами, а не одарены.

– Это никогда не кончиться, да? Всегда будет война.

– Кончится. Скоро.

– Когда люди умрут?

– Да.