Сначала швейцарцы пытались «запустить» здесь свой знаменитый эментальский сыр. Рецепт у каждого семейства был чуточку свой — и хранился как зеница ока. Посвящались в него, с величайшими предосторожностями, только кровные родственники — прямые наследники.

Но… сыр получился не эментальский. Видимо, не хватало альпийских трав. Однако то, что получилось, было явно не хуже. Так появился тильзитский сыр (его называли «Тильзитер»), очень скоро снискавший самую добрую славу. Гурманы в Европе предпочитали его даже знаменитому ливерпульскому сыру (тем более что ливерпульский, при всей изысканности вкуса, отличался весьма противным запахом).

Между прочим, плавленый сыр «Тильзитер» в упаковке-тюбике был очень популярен и являлся таким же неотъемлемым компонентом рациона солдата вермахта, как консервированный хлеб, рыбные консервы или шнапс.

Главным хранителем «основного» рецепта считалось на протяжении столетий семейство Вестфаль. И теперь уже «настоящие» (в смысле, ТАМОШНИЕ) швейцарцы пытались завладеть секретом тильзитского сыра, действуя по всем канонам конкурентной борьбы — выискивая «слабое звено» в стане врагов. Таким «слабым звеном» оказался некто Отто Вартманн, укравший у фрау Вестфаль драгоценный рецепт и бежавший с ним на «историческую родину».

С 1893 года «Тильзитер» стали производить в кантоне Тургау, на северо-востоке Швейцарии. С 1993-го производство сыра идёт под защищённым торговым знаком «Tilsiter Швейцария».

…Забавно, что уже в начале XXI века в Советск приезжал внук того самого Отто Вартманна, сыровара-«предателя». Он привёз с собой «Тильзитский» сыр, изготовленный в Швейцарии в полном соответствии с «основным» рецептом.

Советские сыровары выкатили свой. На дегустацию народ буквально ломился. Сыры были нарезаны изящными ломтиками, разложены по тарелочкам… Вкус у швейцарского «Тильзитского» был, конечно, не такой, как у нашего (букет иной — альпийские травы!), да и консистенция у него погуще. Но наш — утверждают очевидцы — не хуже. Просто в очередной раз произошло «преломление» старинного рецепта, и теперь в мире существуют разные «Тильзитские» сыры…

А там, где живёт Отто Вартманн, есть ещё и деревня, названная Тильзитом. То есть название с карты Европы не стёрто. Хотя бы так…

Но, конечно, «звёздный час» Тильзита — июль 1807 года! Кстати, редкое событие в мировой истории мифологизировано так же, как знаменитый Тильзитский мир. Может, ещё и потому, что на фоне исторических катаклизмов здесь чётко просматривается любовный треугольник: Александр I — королева Луиза — Фридрих Вильгельм III.

Прусская королева Луиза была пылко влюблена в российского императора Александра I. Он — едва ли. Но именно из-за симпатии к Луизе всё время своего правления оставался другом Пруссии и её короля.

Надо сказать, Фридрих Вильгельм III по-своему тоже был влюблён в Александра. Нет-нет, ничего непристойного! Так прыщавый нескладный подросток обожает кузена — красивого, богатого, смелого, любимца женщин и Фортуны. Если, конечно, не начинает его ненавидеть.

Но Фридрих Вильгельм III ненавидеть не умел. Точнее, не был способен на ПОСТУПОК. Не зря ведь его жену Луизу называли «единственным мужчиной в семье Гогенцоллернов»!

Вид с крыши портового склада на мост Королевы Луизы и Мемельштрассе, 30-е годы XX века

Фридрих Вильгельм, безусловно, видел, как увлечена его супруга блистательным Александром. (Собственно, это видела вся Европа — а Наполеон лично сочинял скабрезные текстовки к картинкам, изображающим «любовный треугольник» венценосных особ. Особенно изощряясь по поводу прусского короля-рогоносца.)

Фридрих Вильгельм предпочитал не вмешиваться в отношения жены и кузена. Более того, он искренне интересовался всем, что связано с Россией. Позже русский полководец Кутузов скажет о нём с изумлением: «Удивительно, как всё у русских перенимает, говорит по-русски и читает. Я ему иногда рапорты присылаю по-русски».

…Луиза рвалась в бой с Наполеоном — а Фридрих Вильгельм тоскливо писал кузену Александру: «Много государей погибло от страсти к войне, а я погибну оттого, что люблю мир».

Наполеон «дунул на Пруссию — и она исчезла» (это строчка из письма Талейрана). Луиза с детьми через Кёнигсберг бежала в самый укромный угол Пруссии — Мемель (нынешняя Клайпеда).

Существует легенда, что по пути, остановившись передохнуть в одном из трактиров, она нацарапала свои горькие мысли бриллиантовым кольцом на оконном стекле (полдюжины трактирщиков претендовали потом на этот сюжет, предъявляя оконные стёкла, на которых красивым почерком были нацарапаны красивые фразы). Но это едва ли. Зачем, если есть дневники…

И письма. В том числе — Александру.

2 апреля 1807 года русский царь Александр I прибыл в Мемель. Там уже был и Фридрих Вильгельм. 4 апреля они приехали в Тильзит.

Луиза и Фридрих Вильгельм остановились в доме по адресу Дойчештрассе, 24, который принадлежал окружному советнику юстиции Зиру. Александр поселился в доме № 21 по той же улице. Через некоторое время прусская королевская чета вернулась в Мемель, а Александр поехал к войскам.

Битва под Фридландом (ныне Правдинск) была проиграна. Разбитые русские войска потянулись в Тильзит. Отсюда по понтонному мосту они переправились через реку Мемель, а мост был обложен просмолённой соломой и сожжён.

19 июня в Тильзите появились первые французские кавалеристы. Для Наполеона заняли дом на Дойчештрассе, 24, — тот самый, где останавливалась прусская королевская чета. Но он проскакал по городу, осмотрел сожжённый понтонный мост, поднялся на башню Немецкой кирхи (и будто бы кирха так понравилась ему, что он сказал: «Как бы я хотел перенести это сокровище в Париж!») и остановился в доме чиновника Келера.

10 000 солдат были расквартированы в городе. Мародёрство, грабежи, изнасилования — всё это стало «прозой жизни» тильзитцев.

Многие девушки, по свидетельству очевидцев, обрезали себе волосы, мазали лицо и руки дёгтем, надевали самую старую и грязную одежду, думая, что так оттолкнут своим видом французов. Но те меньше всего обращали внимание на одежду и причёску. Изголодавшиеся, распалённые, они имели всё, что имелось. Награждая своих «избранниц» дурными болезнями (которые, кстати, в немецком языке так же, как и в русском, именовались «французскими»).

…На Дойчештрассе, 24, Наполеон переехал, когда Александр I прислал к нему «парламентёра», уполномоченного заключить перемирие. Тогда-то по распоряжению Наполеона и начали строить знаменитый плот, на котором должна была произойти встреча двух монархов. Фридриха Вильгельма на эту встречу не пригласили: судьба Пруссии решалась без него. Зато он, зная, как действуют на мужчин чары королевы Луизы, вызвал в Тильзит свою жену, чтобы… грубо говоря, «подложить» её под Наполеона. И, ублажив «это чудовище», спасти Магдебург.