– Опередили меня все-таки. – Голос Эби пугает меня.

– О, привет! Откуда ты взялась?

Она принарядилась, как положено для вечернего «выхода в свет» – шикарное платье в цветочек с рукавами-бабочками и глубоким вырезом, полный макияж… У меня же все наоборот – я влезла в джинсы, натянула топ с леопардовым принтом и нанесла слой первой попавшейся помады, обнаруженной в сумочке.

– Я заскочила в туалет, как только пришла сюда, – объясняет Эби, усаживаясь. Но тут же опять вскакивает, увидев пустой стол. – Я первая закажу, хорошо?

– Нет, нет, – говорю я, вставая. – Давай лучше я, ты потом[20]. Ты что будешь?

– Джин-тоник, пожалуйста – только с диетическим тоником.

Заказываю два двойных джин-тоника у Кена в баре. Он говорит мне, как приятно видеть, что я наконец-то выбралась вечерком из дома в кои-то веки.

– Ты сегодня вечером одна? – интересуется Кен. Не пойму, беспокоится ли он за меня, учитывая ситуацию с Оливией, или же просто любопытствует.

– С подругой, – говорю я, указывая за спину – на столик, за которым сидит Эби.

– А-а, ну да. – Он подмигивает. – Девичник без парней на буксире.

Улыбаюсь ему.

– Типа того.

– Думаю, по справедливости твоя очередь – видел тут твоего Марка на прошлой неделе.

– Ну да, когда-нибудь мы все-таки заглянем сюда вместе, – говорю я, выдавливая из себя смешок.

– Обязательно! Не то дамочки бедного малого буквально со всех сторон облепили, целой толпой – похоже, он им и вправду приглянулся.

– Хм-м… Так он с ними заигрывал?

– Честно говоря, ему особо не приходилось этого делать. Даже Оливия пела ему дифирамбы.

– О? И когда же? – Все мышцы у меня напрягаются.

– В тот вечер, когда ее похитили. Можешь поверить – сегодня ровно неделя, как это случилось. Бедная девочка… – Кен качает головой.

Сердце у меня бешено колотится в груди. Я и не подумала о том, что Оливию похитили ровно неделю назад, сразу после того как она покинула этот самый паб. Секунду остолбенело молчу, но тут голос Кена возвращает меня к действительности.

– В смысле, я не сплетничаю или что-то там такое, – говорит он, – но тут всегда что-нибудь да услышишь, понимаешь?

И вправду понимаю. Хотя…

– Не совсем пойму, к чему это вы клоните, Кен.

– Оливия говорила, что она часто думает про Марка. Пока…

– Пока что?

– Пока не сказала, что он грубо с ней обошелся. Оттолкнул ее, когда она попросила его о помощи, – сказал, мол, что она его уже достала. Я не осуждаю твоего парня – как уже сказал, я сам видел, как тетки увиваются вокруг него. Уверен, что он просто пытался держать Оливию на расстоянии. Она была, в общем… известна этим, типа.

– Известна чем?

Кен оглядывается по сторонам, затем перегибается через стойку.

– Она тут ко многим местным подкатывала, – едва ли не шепотом произносит он. – Кое-кто говорит, что она просто жить без этого не могла.

– Это ужасно, – говорю я. Несмотря на то что я отнюдь не поклонница Оливии, все-таки это неправильно, что люди распространяют подобное дерьмо. – Флирт вовсе не означает, что человек жить без этого не может, Кен. Я просто уверена, что люди не стали делать бы столь поспешные выводы, если б флиртовал парень, согласны? В смысле, всем понятно, что Марк был… то есть он женатый мужчина, но вы же про него такого не скажете?

– Ладно, ладно! – Он поднимает руки вверх. – Просто к слову пришлось, и не надо изображать из себя феминистку.

Хочу продолжить этот разговор – или спор, если угодно, и выяснить, знает ли он что-нибудь еще. Но придется отложить это до тех пор, пока я не проведу хоть сколько-то времени с Эби. Не могу бросить ее одну, пока добываю информацию.

– Потом еще пообщаемся, Кен, хорошо?

– Конечно, лапочка. Приятного вечера. – Он уходит обслуживать кого-то другого, не обращая внимания на мою реакцию. Кожа у него толстая, как у носорога.

Присоединяюсь к Эби, и некоторое время мы болтаем про всякую чепуху, прежде чем перейти к более серьезным вещам. Я излагаю ей основательно подредактированную версию событий после того, как меня забрали в полицию и допросили там с соблюдением всех формальностей, и, опрокинув еще по двойной порции джина, мы затрагиваем семейную тему. Я не раскрываю тот факт, что как раз Марк и стукнул на меня в полицию, или что он забрал моих детей к своим родителям – обо всех этих подробностях я умалчиваю, и вместо того чтобы признаться ей, что мой отец в тюрьме, говорю, что он бросил нас, когда я была еще совсем маленькой, уйдя к какой-то другой женщине.

– У нас так много общего, – говорит на это Эби. Хмурюсь, гадая, как это она пришла к такому выводу на основе того, чем я с ней только что поделилась. Помимо того факта, что, судя по всему, у нас обеих кошмарные матери, не вижу больше никакого сходства. Должно быть, Эби перехватывает мой озадаченный взгляд, потому что продолжает объяснять:

– Мы обе из неполных семей, нам трудно соответствовать ожиданиям других, но у нас у обеих есть цель. Мы стремимся как-то изменить мир.

Некоторое время я размышляю над этим. Она права, стоит об этом подумать.

– Ну что ж, давай за это и выпьем, – говорю я, чокаясь с ней. – Еще по одной?

Еще после нескольких бокалов наконец чувствую, что расслабляюсь, ужасы дня отходят на второй план. Эби рассказывает мне о своем парне, с которым встречается еще со школы. Похоже, он – один из тех немногих людей, с которыми она не чувствует необходимости оправдывать ожидания – с ним она может быть сама собой. Чудесно послушать историю любви, в которой все хорошо сложилось. Правда, Эби вроде как грустно оттого, что его нет рядом. Мне интересно, почему он не переехал вместе с ней в Девон, но спрашивать не буду – не хочу портить ей настроение. Несправедливо низводить ее до моего уровня.

Разговор с Эби протекает легко – как будто она моего возраста, а не на двадцать с лишним лет младше. Она более зрелая, чем я думала. И к тому же гораздо более наблюдательная. Хотя на работе она просто тихо и спокойно выполняет свои обязанности, вроде как ничуть не интересуясь кипящими вокруг нее страстями, слухами и сплетнями и, насколько я могу судить, так ни с кем особо и не сблизившись, – она все воспринимает и впитывает. И вот теперь, после нескольких порций джин-тоника, открывается и высказывает свое мнение касательно недавней проблемы в нашем коллективе.

– Я просто поверить не могла,